Участковый: Назад в СССР 2

— Да, не впервой — явно нехотя, но всё же подтвердила секретарша.

— Вот только ты немного просчиталась. Даже если бы у вас всё прокатило, это холостой выстрел. Моей родне отснятый материал показывать бесполезно. С женой я и так развожусь. А сестра с мужем… — я отмахнулся. — Начальство тоже не пронять. Твоё придуманное изнасилование, шито белыми нитками. К тому же ты, наверное, забыла, где именно я работаю. Будет серьёзное расследование. Так что самое плохое, чем эта затея могла для меня закончиться — это увольнение из органов. Но уж тогда, я бы ваш цеховой бизнес точно прикрыл. А потом лично достал и наказал каждого причастного.

— Саша, я почему-то тебе верю. И даже готова понести заслуженное наказание — наигранно кротко проговорила секретарша, а потом, тяжко вздохнув, повторила сцену допроса подозреваемой, из будущего хита Голливуда, фильма «Основной инстинкт».

— Мандой своей не свети. Не поможет — грозно предупредил я, однако ухмылку удержать не смог.

Заметив это, секретарша повторила свои развратные действия.

— Товарищ лейтенант, а может, договоримся? — с придыханием спросила она, выказав свою недюжженную изворотливость. — Я буду делать всё, что ты хочешь и где хочешь, в любое время. А ты, Саша, пожалуйста, сделай так, чтобы директор Егоров не узнал о моём сегодняшнем промахе. Ведь ты не сдал подпольное производство ОБХСС, вот и сейчас просто не сдавай меня. Саша, уверяю тебя, я очень полезный союзник и обязательно пригожусь.

Выслушав секретаршу, я призадумался. Если честно, то с момента нашей встречи и до сих пор, Леночка не воспринималась мной как непосредственная опасность. Я инстинктивно чувствовал, что физический вред, она мне нанести просто не в состоянии. Несмотря на мои догадки и проявленную ей извращённую изворотливость, точно не свойственную людям этой эпохи, Леночка не была убийцей. Ей точно не нужно безоглядно верить, но ожидать удара ножом в спину, тоже не стоит.

А ещё я чувствовал, явную симпатию. Я её точно зацепил, и, теперь не добившись успеха, секретарша реально захотела откатить всё назад. Похоже, сейчас, она больше боялась не меня, а гнева директора Егорова, не дававшего разрешения на эту театральную акцию народного творчества.

Ну ничего, скоро мы это дело исправим.

— Леночка, давай так, ответь мне на две группы вопросов, и я подумаю над твоим предложением.

— Милый, уточни, над каким именно предложением ты подумаешь? Откатить ситуацию до изначальной или… — Девушка распахнула халатик.

— Над первым предложением, так что прикройся.

— Ну как хочешь — проговорила Леночка и запахнула халатик, лишив меня весьма притягательного зрелища. — Давай, задавай свои вопросы. На те, что смогу, честно отвечу.

— Сколько лет работает подпольный цех?

— Без малого, три года.

Прикинув, сколько цеховики смогли за это время заработать, я присвистнул.

— Сколько народа вовлечено?

— Чуть больше двадцати человек. Большинство работяги.

— Как директору удаётся держать всё в секрете?

— Егоров не скупится. Платит всем хорошие деньги. Строит дома, как бы от комбината. Достаёт сертификаты на покупку автомобилей и всякую заграничную аппаратуру, типа этого видеомагнитофона. Отдых на юге. Деньги, почёт и уважение. От такого никто в Союзе не откажется. Правда, раз ты узнал о цехе, значит, кто-то всё-таки проболтался.

Девушка вопросительно посмотрела на меня. Я же продолжил, проигнорировав аккуратное прощупывание почвы.

— У Егорова крыша в МВД есть?

— Кто-то есть, но не из местных. Кто конкретно, даже я не знаю.

— Что за случай с кражей рулона ГДРовской ткани? Ну той самой, которая после покраски становится джинсовой?

— Небольшие недопонимания исполнителей. После этого Егорову пришлось посветить в дело ещё парочку персонажей.

— Ясно. Остальное я лично обсужу с директором при встрече. Ну а теперь Леночка, ответь-ка на пару вопросов про себя.

Взяв сумочку секретарши, я вытряхнул содержимое на ковёр и выудил из кучи женского барахла паспорт гражданина СССР. Открыв его, нашёл дату рождения.

— Елена Станиславовна, судя по записям паспортного стола, тебе сейчас двадцать шесть лет.

Договорив, я заметил, как секретарша вздрогнула и насторожились.

— Да, всё правильно, двадцать шесть. Саша, а что не так? — спросила она, теперь без всяких ужимок.

— Хочу знать, сколько тебе лет по-настоящему?

Услышав вопрос, Леночка недовольно фыркнула.

— Саша, к чему ты ведёшь.

— К тому, что я уверен, ты намного старше.

— На год или два?! Я тебя не пойму! К чему ты вообще затеял эту тему?! — возмутилась красотка и, вскочив с дивана, осмотрелась, словно ища выхода.

Накатившая на неё, волна нервозности, близкой к панике, дала понять, что мои подозрения вполне оправданы. Вот теперь-то её по-настоящему пробрало.

— Твой усатый подельничек, во время обсуждения, обращался к тебе как к более опытной особе. Он явно считает, что ты старше, причём не на один десяток лет.

— Да нет, это всё дурь. Васильич, он просто мой родственник и старый дурак. Просто мы знаем друг друга очень давно, вот он и глумится, обращаясь ко мне как к старухе. Ну Саша, ну, посмотри сам. Разве может быть такое тело у кого-то моложе тридцати.

Скинув халат, Леночка встало на мысочки и крутанулась на месте, словно заправская балерина. Это позволило ещё раз оценить весьма красивое тело и фигуру модели. Если честно, то сейчас я мог дать обнажённой девушке, не больше девятнадцати лет.

— Извини, подруга, но ты сама сказала своему фотографу, что такого партнёра, как я, у тебя не было двадцать лет. Если отсчитать годы в паспорте, возникает вопрос: не слишком ли ты рано начала общаться с половозрелыми мужиками.

— Саша — это просто шутка.

Леночка упёрла кулаки в бока и лучезарно улыбнулась.

— Елена Станиславовна, хватит ломать комедию. А то ведь я тоже далеко не мальчик, могу психануть и по шее надавать.

Мне надоело уговаривать секретаршу признаться, и я попёр напролом. Она почувствовала, что я больше не шучу. Улыбка ещё оставалась на лице Леночки, но руки она сложила на груди.

— Что конкретно тебе известно?

Услышав её вопрос, я ухмыльнулся.

— Я знаю почти всё. И вижу каждого из таких, как ты насквозь. Вы пользуетесь переходами во тьму и живёте за счёт заёмной силы убитых вами доноров. Как там называлось при царях ваше тайное общество? — Вечно живущие.

Взгляд собеседницы заметался, словно ища поддержки.

— Смотреть мне в глаза и отвечать чётко на поставленные вопросы — грозно прорычал я, и девушка опустила руки.

— Саша, ты не прав. Я не просила делать меня такой. И никогда, никого лично не убивала, чтобы поддержать состояние организма — быстро выговорила Леночка и взяла с журнального столика, начатую бутылку французского коньяка. Затем она налила себе грамм двести в хрустальный стакан, трясущейся рукой и выпила залпом. — Это долгая история, и сейчас я не намерена её полностью выкладывать. Могу сказать одно, всё это устроил мой старый воздыхатель, подполковник Куницын. Его внука ты недавно запер в парилке. Я же, была слишком молода и долгое время воспринимала ритуалы тайного общества как опасную игру. А когда я поняла, что происходит, стало слишком поздно.