Ученица Скуало

Я задыхалась от возмущения! Это я избалованная и непослушная? А ещё и грубая? Это клевета! Что он себе позволяет? Вообще-то, это он грубый, избалованный и непослушный!

Мама тоже разозлилась. Она встала со стула.

— Как вы можете так говорить про моего ангела? – гневно спрашивала она. – Парень, тебя вообще кто воспитывал? Кто тебе позволял говорить такое? Я знаю свою дочь! Так вот: такого ангела ещё поискать надо!

Раньше меня раздражало такие нежные слова от мамы. А сейчас они так пригодились!

— Мне всё равно, кем она является, — лениво отмахнулся Хибари, — но если она умудриться пропустить ещё один школьный день или же если она будет плохо вести себя – исключение незамедлительное. А так же, если и дальше она будет грубить мне или кому-нибудь из взрослых, вас, дорогая мамаша, мы лишим родительских прав и передадим её отцу.

Мама побледнела. Я даже испугалась за неё! Она медленно села на стул и задыхалась. Я тут же взяла листок со стола и махала на неё.

— Хибари-сан, чего ты сидишь, принеси воду! – кричала я. Тот достал из тумбочки бутылку воды и налил в стакан. Мама судорожно взяла и сделала глоток. Я гневно посмотрела на Хибари.

— Нельзя же вот так резко говорить такие вещи!

Тот хмыкнул. У него вообще есть сердце? Я очень сомневаюсь! Но я обнаружила, что готова его сейчас избить до смерти! Кто он такой, чтобы что-то решать? Он не имеет право лишать маму родительских прав!

— Что ты себе позволяешь? – продолжала кричать я. – Или тебя папа чем-то подкупил?

— Мери, — испуганно попросила мама, — не кричи на него. Я слышала, что у ГДК есть преимущество. Он это действительно может! Не надо ссориться! Идем лучше. То есть, ты иди на занятия!

— Хорошо. Мама, выйди на пару секунд – мне надо кое-что сказать ГДК.

Мама вопросительно посмотрела на меня.

— Я не буду грубить! – обещала я. Мама вышла, всё ещё сомневаясь. Я гневно повернулась к Хибари. – Слушай, ты не забыл, что завтра сражаемся?

Тот кивнул.

— Тогда я меняю условия. Если выиграю я, то ты никогда не лишишь маму родительских прав! Даже если я нагрублю!

Хибари пожал плечами.

— Это твоё решение. Только оно не сбудется. Потому что бой выиграю я.

Вздохнув, я вышла из кабинета. Мама ждала меня.

— Всё в порядке, — улыбалась я. – Иди домой. Я иду на занятия.

Когда пришла на уроки, все удивленно оглянулись на меня. Здесь что, никто никогда не пропускает уроки? У нас, в Англии, это считалось нормальным. Вот, видимо, почему японцы самые умные. Как всегда, села с Белом. Он тут же подвинул стул ближе ко мне. Пришлось терпеть его на всех уроках.

После уроков ко мне подошла Киоко и Хана.

— Мери, пойдешь с нами и Хару покупать пирожное? Устроим девичник! Всё-таки, это происходит раз в месяц!

— Не могу, — вздохнула я. — Я сейчас иду к Цуне. Реборн хочет нас вместе потренировать…

Ну вот. Какая же я всё-таки неудачница. Не помню уже, когда в последний раз ела сладкое. Киоко и Хана переглянулись.

— Ну тогда, устроим девичник в доме Цуны! – радостно предложила Киоко. – Цуна, ты не против?

Тот как раз мимо проходил. Увидев Киоко, он остановился.

— Не против чего? – непонимающе спросил тот.

— Чтобы у тебя поесть пирожное!

— Киоко, ты хочешь у меня поесть пирожное? – раскрыл рот Цуна. Я и Хана закатили глаза.

— Мы и Хару!

Осмотрев на нас, он кивнул головой. Но с каким-то нежеланием.

— Я по-любому иду к тебе, с пирожным или без него, — известила я его.

— Да знаю я… Реборн «порадовал» уже…

Видимо, Цуна тоже не в восторге, что будет тренироваться со мной. К нам радостно подбежала Хару.

— Я так рада, что вы позвали меня с собой! – лепетала она. – Цуна, ты такой милый! Не зря же ты мужчина моей мечты!

Я хихикала. Черт, ну почему Бел увязался за нами? А ещё Хаято и Ямамото… Их всегда так много…. Зато весело.

Пока девочки покупали пирожные, Цуна увел меня в сторону и начал опрос.

— Это правда, что ты связалась с Хибари-сан?

— В смысле?

— Ну, Гокудера-кун сказал, что ты уже завтра сражаешься с Хибари. И сказал, что пора заказывать тебе гроб…

Спасибо, Гокудера-кун. Это так мило и заботливо с твоей стороны. Наверно, ты ещё и оплатишь.

— Ну да, я завтра буду сражаться с ним. А ты сказал об этом Реборну?

— Нет, — покачал он головой. – Если бы сказал, Реборн поговорил бы, наверно, с Хибари, чтобы тот не относился к этому так серьезно. А то он реально может убить тебя. Я могу поговорить с ним.

— Хорошо, — согласилась я. Не охота умирать.

Мы пришли к Цуне. Его мама радостно поприветствовала нас. Мы двинулись в комнату к Цуне, и пока девочки делали чай, к нам явился Реборн. Я была в шоке, когда увидела его в домашнем халате и сигаретной трубке во рту.

— О, дочь явилась, — сказал Реборн, смотря на меня. Чего? Дочь?

— Малыш, да это ты мне в сыновья годишься! – воскликнула я. Гокудера и Ямамото удивленно посмотрели на меня. Я тут же поправилась. – То есть, в младшие братья…

— Не перечь своему отцу! – одной ногой Реборн ударил меня по лицу. Я отлетела на метр. И тут же вскочила разозленной.

— Реборн! Прекрати избивать людей по любому мелочи! И ты мне не отец! Уже есть один, и то еле терплю его!

— Это никуда не годится, — вздохнул он. – Тебя нужно перевоспитать. И почему Скуало бросил это дело? А так все хорошо начиналось.

Что он задумал? Не хочу быть избитой опять! Только на два дня выдохнула, а теперь Реборн взялся за это дело? Вот как он планирует тренировку? Нет, не тренировку, а воспитания!

— У меня уже есть мама, и только она имеет права меня воспитывать! – ныла я.

— Скоро я сделаю ей предложения.

— А как же Бьянки?

— Она уехала на пару недель, — сообщил Гокудера. Видимо, его это радовало. Я совсем скисла. Надеюсь, на предложения Реборна у мамы хватит мозги сказать «нет». Всё-таки она старше Реборна аж на 32 года!

— Реборн, ты должен понимать, что моя мама зрелая женщина, а ты ребенок…

— До того, как стать ребенком, я тоже был зрелым мужчиной.