* * *

Пятьдесят

Вот человека человекнесёт в кроватку из машиныи поясняет: умотался –весь день был поезд и щенок;но человека человекбьёт металлическим, аршинным:забудь про ребра, кости таза,колени рук и локти ног;но человека человекнаходит, держит, ждёт карету,сидит у койки – слушать сердце,поить, подушки поправлять;но человека человекна два часа берёт в аренду,вздыхает: не хватает перца –молчит, глаза отводит блядь;но человека человекв отчаяньи, в бессильном гневе –полночи гладит по затылкуи шепчет: ты поплачь, пройдёт;но человека человек,всю жизнь и на земле, и в небелюбить и ждать клянётся пылко –и забывает через год;но человека человекс размаху по спине портфелем,а после вдруг целует звонкои убегает, хохоча;но человека человекискал, выслеживал неделю,сейчас у них борьба и гонка,один погибнет через час;но человека человекпослал к анчару властным взглядом,но это в прошлом веке, вроде –неясно, что тут обсуждать;но человека человек…я понял, понял, всё, не надо,здесь едем дальше, не заходим,есть и другие города.август 2014

«Как ладьи изрезали плоть реки…»

Юрию

Смирнову

Как ладьи изрезали плоть рекикак бобров утягивает под килькак ползут по полю волков полкиу степи на холкеторчком штыкикак дрожат зайчишки в кустах ракитвелики им сабельки и порткии сердечки зайчикам великибьются рыбой в ребрастучат в вискиа напишутмчались за матьотцатрубыскажутвыликимвал бряцалхуже зайки серогонет бойцакроме страха зайке никто не царьон лежит в атакуне двинетсятьмой плюёт войнакаракатицасмерть губами чмокаетца ца цане вдохнутьне поднять из травы лицазайкатрус и тряпкаи бездарьнотолько он найдёт нассойдёт на днотолько зайчик маленький сунет носв самый гиблый омутв гнилую ночьстрашно страшно тошнотемно темноон дрожит от ушекдо ватных ногно плетётсяжалкийбольнойсмешнойза тобойи потом за мнойавгуст 2014

Морская

Юрию Смирнову

Остров Яблок уйдёт на дно,стоит этой луне наполнитьсядо краёв молоком и льдом,округлиться, отяжелеть.Через семь безмятежных сновв город хлынет морская конница:сто зелёных, один гнедой.Каждый сад и каждую клетьразорвут, разотрут в песок.Вероятно, ты не поверишь, новсех живых заберут во сне,всех, не глядя на статус, стильи характер. Море в високпоцелует каждого бережнои сомкнёт объятья тесней,успокоит и приютит.Накануне, всё обыскав,возмущенно отвергнув и креп, и флис,проклиная пояс и лиф,всё по комнате раскидав,я наглаживаю рукав,я готовлюсь к так и не встретились,собираюсь на не смогли,наряжаюсь для никогда.Бесполезная суета,но счастливая. Засыпающийостров ждёт, что грядущий день,будет тёплым и неплохим.Я спешу. На пяти листахя пишу про остров тебе, ищи:будут наволочки в воде,рыбки, яблоки и стихи.Но пока, за неделю до,остров дышит, хохочет, пьянствует,свадьбы мчатся, зевают псы,где-то лихо скрипит матрас,и наследники делят дом,и супруги сервиз фаянсовыйбьют с досады, и некий сынподворотен, он всех бы спас,чует смерть и твердит о ней,только кто же услышит вздор его.Он единственный не заснёт,он увидит, как тонет сквер,он узнает морских конейи успеет подумать: «Здорово,бедняку на старости летподфартило занять партер».июнь 2014

«Тот, кто летал…»

Сергею Корычеву

Тот, кто летал,лежит на спинена простынев тишине.Это если смотреть с земли.Если с неба – лежит на дне.Смотрит со днаи видит огни,шепчет: «Спаси-сохрани».Тот, кто летал, понимает, что,кажется, это за ним.Тот, кто летал,был весел и смел,всё раздал, что имел,взял, что посмел,был любим и глуп,черен от гнева,от боли бел.Тот, кто стоял за его плечом,просто однажды стал ни при чём,может, устал,заболел,забыл.Тот, кто летал, обреченвытьот фантомной боли в крыле,тщетно пытаться отмыть стеклои изрыгать только хрип и треск,кашлятьобрывками слов.Тот, кто летал – на остром свету.Взмыл и набрал высоту.На этажерке.Чадящий хлам.Думал, что будет ТУ.Вот он садится на пустоту,спрыгивает в пустоту,курити гладитчужой самолёт:всё, остаёмся тут.Вот он идёт,и идёт легко,тянется след неровной строкой,пусто – ни мальчика, ни змеи.Свет облака молоко.Край.А за ним – тишина без дна.В бездне четыре смешных слона.Надо же, думает,вот те на.Как ты?шепчет жена.Кажется, легче, летал во сне.Мёрзну.Иди ко мне.апрель 2014

«Иногда, если нужно вставать…»

Иногда, если нужно вставатьи никак не найти сил,включается защитаот неизбежного,мозг обманывает сам себя:начинает показывать сон,о том, как нужно вставать,и никак не найти сил,но всё-таки встал.И побрел под горячий душ,где чуть не заснул,но всё-таки не заснул.Cъел свой обычный завтрак,сел в метро, там чуть не заснул,но всё-таки не заснул.Пришёл на работу, открыл Фейсбук,написал:кошмар, в метро чуть не заснул,но всё-таки не заснул.Закончил вчерашний макет,нашел интересный ход,потом вдруг подумал:А почему я не написал тебе «с добрым утром»?Как можно было забыть? Наверное, я всё ещё сплю.Тут и правда просыпаешьсяот воплейзапасного будильника:когда такая хитрая голова,будильников нужно минимум три.В следующий раз сегодняшний провалбудет учтён и исправлен:я пожелаю тебе доброго утра,моя радость.И мне придётся догадываться,что я сплю,по какой-то другойневозможной детали.Например, вдруг приедет мама,и я буду мяться,не зная, как ей сказать.Но вообще, конечно,нужно просто чаще высыпаться,а то сегодня по рассеянностивыскочил на красный свет,чуть не попал под черный джип.Но всё-таки не попал.апрель 2014

2117

Смальта. Розовая, горчичная, золотая.Византийский мотив, стилизация…Вот дурак –засмотрелся, а надо работать.Осколков стая,в свете лампы блеснув,шумно спархивает во мрак.Глухо бряцает об пол,эхом летит по залу.Извини меня, брат-художник,ты был хорош.Он сбивает последний кусоки глядит усталона уродливый серый квадрат,бетонную плешь.Что тут сделаешь за ночь?Вот ты,вот скажи на милость,отрывался ли кто-то хоть разот своей возни –взглядом стену окинуть,заметить, что изменилась?Сталин,после Гагарин,потом Спаситель,а кто за ним?Ладно, дайте взглянуть пока,что у нас в запасе.Я вам что,рисовальщик букв на стене мелком?Как вы это себе представляли?Камланья, пассы?Что мне сделать из черного с белым?Зебру?Штрих-код?Ладно, времени мало,инструкций уже не будет.А сверяться со свежим курсом –для простаков.Черно-белый портретнесут нарядные люди:сонный взгляд, ястребиный носи круги очков.Он выходит из павильонав рассветной дымке:завтра ждать премиальных,хотя скорее – облав,а сегодня он просто усталыйидёт к Ордынкеи поёт на забытый мотив«там та-дам та-да».март 2014

Артхаус

Юрию Смирнову

Красный всполох огнявыхватывает из мглысилуэт персонажа:погоня, горящий лес.В этот раз ему повезёт –прилетят орлы,в крайнем случае –Чип и Дэйл или МЧС.Нам не нравитсяв этом вымысленичего.Мы не любим сам принцип,а принцип всегда один:не герой победил,потому что фильм про него –это фильм про негопотому,что он победил.Но у нас тут не Голливуд,ходовой сюжет –бесконечный Тарковскийв бархатной тишине.Этот фильм обо мне,если жухлый негромкий свет.Этот фильм о тебе,если света как будто нет.Вот затылок в прицеле камеры,съемка с рук,персонаж слишком долго в кадре.Пригнись, урод.Всех, как снегом,прикроет титрами поутру.Это честныйи предсказуемыйповорот.март 2014

Профилактика

Когда случится«лютый год Манежной»,когда они пойдутна брата брат,твои стихи окажутся,конечно,по обе стороныот баррикад.Ударьпо пропагандесаботажем:неправильно затачивайслова.Старайся ритм держатькак можно хуже.Старайся неуклюжерифмовать.март 2014

«Каравай-каравай…»

Каравай-каравай,мы сидим по краям караваяи от края до края вскрываем,закатом кровавя.И тропинка, как ранакривая, от края до края,от тревоги-ноябрьские-кроныдо паники-сорваны-краны.Каравай-каравай,с полотенца под свод домовины.Режем на половины,и каждую на половины.Всяк,отведавший хлеба Иванова,станет Иваном.Мы берем по куску,крепко солим,виной запиваем.Каравай-каравай,черный боб в чьем-то ломтикескажет о чем нам?Кто проглотит егои, петляя, уйдёт обреченным?Ты проглотишь его,и, петляя, уйдёшь обреченным,под разделку расчерченнымвниз от плечадо печенок.Вот такой ширины,вот такой глубины, да на сотню.Серый ломтикфевральской брусчатки,посыпанный солью.Память выдохнут свистом,вступают бойцы и паяцы.Черный боб тихо дремлет внутри,будет время –пробьётся.март 2014

Черно-белая сказка

Финал. Медвежата Ваню хоронят:рыдает Круть, воет Верть.Счастливый Кащей приводит в хоромыМарену, царевну-смерть.При ней он притих и дышать боится,косица её густа,она и певунья, и танцовщица,и жуткая красота.Он пляской её насладился вдоволь,везде, где она прошла –чернеют пожарища, плачут вдовы,до горизонта тела.Он хочет её целовать, лелеятьи Машенькой называть.Она доедает белую лебедь,ссыпает пух в рукава:рукою махнёт – разольётся полночьи снегом укроет степь.Волчица и ворон спешат на помощьИвану. Не ждёт гостейнаивный Кащей, он влюблён, беспечен,от страсти почти что пьян.Он гладит её ледяные плечии шепчет «моя, моя».Волчица и ворон несут бутылис живой и мёртвой водой.Иван ворочается в могиле,выпрастывает ладоньиз рыхлой земли, и рычит, копая,и дышит, как дикий вепрь.Кащей тихо шепчет «поспи, родная»,на ключ запирая дверь.Иван улыбается жизни новой,в котомке его звенятчетыре невиданные подковыдля сказочного коня.Когда он верхом перейдёт границу,влетит в кащеев предел,Марена проснётся в своей темнице;струится, как змей в воде,коса по подушке, в глазах-колодцах –огни торфяных болот.Марена проснётся и улыбнётся,и песенку запоёт:«Смородина-речка, гори, разлейся,покинь свои берега.Зверушка и птица, беги из леса,чуть только почуешь гарь.Идёт мой любимый – луна, прикройся,дрожи от страха, земля.Он съест всё живое, он выпьет росы,сожнёт поля ковыля;ручей говорливый, проворный, длинныйсхоронит в мерзлой земле;нетронутый снег окропит калиной,ломая девственный лес».Кровит небосвод на вечерней заре. Намвсё ясно. Окончен сказ.Иван наступает, поёт царевна,горит и чадит река.Кащей беспокойно во сне бормочет,да не разберешь слова.Он станет бессмертным сегодня ночью.Уже часа через два.январь 2014

31.12.13

На станции Трупная(переход на Цепной бульвар)продают открытки в конвертах:там уже набиты слова,поздравление деда Мороза:счастливого Нового годаи Рождества!Мол, веди себя тихо, проказник,и деда не забывай.Вас тошнит от слова «проказник»?Меня – всегда. Прямо вот едвапрочитаю – бегу блевать.На станции Трудная(переход на Цейтнот-бульвар)я стою, дожидаюсь поезда, головатяжела и болит –в ней умище великоват,непрерывно давит и жмёт.Я смотрю на эти открыткии думаю:нет.Поздравления – как-то фальшиво,пусть будут повестки в суд.Скажем,ранним утром первого январяих находит под ёлкамимрачная детвора.Каждый,каждый,каждый ребёнок моей страныполучает такую – в этом они равны.Яркий праздничный бланк:блёстки, ёлочка, завитки,надлежит явиться,печать,дата вписана от руки.И они идут,мнутся сонно в очередях,ждут, пока позовут, не ёрзают, не галдят.Дальше светит в лицо гирляндойследователь Декабрь.Как ты вёл себя, крошка?Не ври, не расстраивай старика.Кем работает брат? Где мама былашестого числа?Вспоминай, на-ка вот для памятишоколад.Дальше сотни судов, без огласки,без суеты.Всем известен судья Мороз –ледяные глаза пусты,не жалеет даже сирот, этим и знаменит.Молоток стучит и стучит,колокольчик звенит.Осуждённых подержат в холоднойнесколько днейи отправят на северстроить дом из белых камней,шить костюмы штатным Снегуркам,чинить полозья саней.Остальных кормят тем оливье,что остался в тазу на дне,и развозят на черной волге,запряженной тройкой коней.Я стою на станции Трубная(да-да, всё ещё на ней).Продавец блестящих повестоквходит в вагон со мнойи кошмарным поставленным голосом,прохаживаясь не спеша,завывает: купите открытку,порадуйте малыша!Сегодня у вас последний,последний,последний шанс.январь 2014