Ученик Джедая 17: Единственная свидетельница

Куай-Гон сосредоточился на словах. Он позволил сильной печали наполнить его, и он не был уверен, что это не разрушит его, не сломает. Теперь, будто общаясь с каждой клеткой тела, он пытался освободиться от печали.

Не получилось.

Куай-Гон открыл глаза. Он чувствовал, насколько сильно у него болит голова. Это было тоже самое. Он ощущал невероятную боль, а затем бесконечную пустоту. Боль не исчезала. Он пытался прогнать её, но она не оставляла его одного.

ГЛАВА 7.

Оби-Ван был тих, пока глейтер летел в город. Он мог чувствовать только лишь печаль своего учителя, а Лина была сосредоточена только на дороге. Она умело вела ландспидер по городу и Оби-Ван вновь отметил про себя её самообладание. Менее получаса назад их едва не убили. Но все же, казалось, что она стирает из памяти плохое также, как вытирают крошки со стола.

Оби-Ван предполагал, что они вернутся к складу, где было укрытие Лины. Вместо этого они направились к её квартире, которая была разгромлена. Оби-Ван хотел было спросить её об этом, но передумал. Он посчитал, что у Лины были на то достаточные причины.

Лина оставила ландспидер в нескольких сотнях метров от здания. Они осторожно подошли к турболифту, где теперь оставался только один охранник. Да и тот спал на посту. Они быстро прошли мимо него, зашли в турболифт и поднялись на верхний этаж. Когда они пришли в квартиру, Лина быстро прошла через комнаты. Джедаи следовали за ней.

Куай-Гон ничего не говорил, но следовал за ней. Оби-Ван чувствовал огорчение, когда понял, что его учитель не испытывал замешательство. Даже в его угнетённом состоянии, казалось, он знал, что делать дальше.

Оби-Вану не требовалось много усилий, чтобы не отстать от Лины и Куай-Гона. Лина провела их в секретный выход, который они уже использовали раньше и быстро спускались по лестнице. Они не замедлили темп, пока не достигли переулка. Потом спеша, они прошли несколько кварталов и завернули в ещё один переулок. Вскоре она остановила воздушное такси и все они забрались внутрь.

Оби-Ван облегчённо сел на сиденье, он был рад, что не придётся сейчас ещё бежать следом.

— За нами следили? — спросил он. Это было логическим объяснением действий Лины.

— Не то, чтобы я была уверена в этом, — сказала она странным тоном. Она говорила так легко, как будто бы идея забавляла её, — Занита — действительно замечательная женщина. Я счастлива знать её.

Оби-Ван подумал, что Лина говорит очень странно, как будто бы они были знакомыми, а не семьёй. Но он вновь сохранил молчание. Что он знал об этой семье?

Лина сказала водителю такси остановить в нескольких кварталах от склада. Как только они вышли, она немного расслабилась. Мгновением позже, она протянулась и коснулась руки Оби-Вана.

— Мне очень жаль, — сказала она, смотря ему в глаза. Оби-Ван попытался подавить чувство, которое одолевало его, когда она так пристально смотрела на него.

— Я не могла говорить в такси из-за водителей, — объяснила она, — они сторонники Кобрал. И что касается транспортного средства Заниты, оно хорошее, но в нём могут быть столько следящей аппаратуры, о которой Занита может даже и не знать.

Оби-Ван кивнул и Лина продолжила идти. Она говорила спокойно, но достаточно громко, что Оби-Ван и Куай-Гон могли её слышать.

— То, что падение статуи не было несчастным случаем — это очевидно. Я уверена, что её основа полностью безопасна, независимо от того, что говорит Юна. На земельном участке Кобрал есть немало ловушек, которые могут сработать.

— Кто вы думаете сделал это? — спросил Куай-Гон, заговорив в первый раз после того, как они оставили особняк Кобрал.

— Я не знаю, — ответила Лина, — Кобралы имеют много союзников: наёмников и добровольцев. Хотя Юна служащий Заниты, он прежде всего работает на Солана. Я уверена, что он получил бы большую награду, если бы преуспел в нашем убийстве.

Трое людей продолжили путь по дороге на склад. В жилом помещении их встретила Мика. На столике лежала коробка средних размеров.

— Это доставили, в то время, пока вы отсутствовали, — сказала Мика. Она взяла коробку и передала её в руки кузины. Она казалась немного взволнованной.

Лина взяла коробку и перевернула её. Он был обернут в тонкий серый материал. На ней не было ничего написано, кроме имени адресата, напечатанном большими буквами: ЛИНЕ КОБРАЛ.

ГЛАВА 8.

— Рутин! — сказала Лина, пристально глядя на коробку. Она провела пальцами по своему имени, — это почерк Рутина, — объяснила она, обращаясь к Джедаям, — я узнаю его где угодно.

Куай-Гон также смотрел на коробку, чувствуя себя совершенно уверенным в том, что это была ловушка. Рутин был мёртв. Или нет?

— Я хотел бы взглянуть на него, — сказал он, сделав шаг вперёд, — я хочу проверить не опасно ли это, прежде, чем вы откроете.

Лина нахмурилась.

— Рутин никогда не подверг бы меня опасности, — твёрдо сказала она.

Куай-Гон посмотрел на неё. После всего того, что он знал, именно Рутин подверг их большой опасности. Но не видел никакого смысла, чтобы напоминать сейчас Лине об этом.

— Это может быть ловушкой, — непреклонно сказал Куай-Гон. Лина все ещё хмурилась на него. Возможно, думал Куай-Гон, она чувствовала, что тот хочет украсить её последний подарок от Рутина, но потом всё-таки дала Куай-Гону коробку.

Он закрыл глаза, погружаясь в Силу. Куай-Гон некоторое время держал пакет в руках, затем открыл глаза и вернул его Лине.

— Я не чувствую никакой непосредственной опасности, — сказал он. Но он не был убеждён в том, что пакет был от Рутина или в том, что это поможет извлечь пользу для свидетельства против Кобрал. Он не был сейчас уверен ни в чём.

Лина положила пакет на стол и разрезала маленьким карманным ножом обёртку. Затем открыв коробку, выложила его содержимое на стол: пара чёрных сапог, фонарик, какая-то прозрачная трубочка наполненная землёй.

На лице Лины отразилось отчаяние, когда она увидела содержимое посылки.