Ученик Джедая 17: Единственная свидетельница

— Это не имеет никакого смысла, — пробормотала она.

— Я пойду, приготовлю нам всем что-нибудь поесть, — сказала Мика, уходя.

— Хорошая идея, Мика, — ответила Лина, — я очень голодна.

Куай-Гон сел рядом с Лииной, как только Мика оставила комнату. Он не знал об отношениях этих двух женщин, но чувствовал, что сможет получить нужные ответы, если обратится к ней один на один.

— Вы принимали кого-нибудь на этом складу? — спросил он, не тратя времени.

Лина отвлеклась от коробки и покачала головой.

— Нет, а почему вы спрашиваете?

Вместо ответа, Куай-Гон задал другой вопрос.

— Получали ли вы раньше таинственные посылки? Или сегодня?

Лина вновь покачала головой.

— Нет, конечно нет. Я сказала бы вам о них.

— Я рад это слышать, — сказал Куай-Гон, не полностью уверенный в том, что верит ей.

Следующий вопрос был возможно самым важным.

— Является ли Мика единственным человеком, кто знает об этом месте? — спокойно спросил он.

Лина быстро встала. Она нахмурилась — Я думаю, что тоже пойду, посмотрю, не нужна ли Мике моя помощь в приготовлении пищи, — резко сказал Оби-Ван.

Куай-Гон слегка кивнул головой падавану, указывая, что это была хорошая идея. Но не отвёл взгляда от лица Лины.

Все ещё хмурясь, Лина отвернулась.

— Да, Мика единственная, кроме вас и Оби-Вана, кто знает об этой квартире, — категорически сказала она. Она повернулась к Куай-Гону, оперев руки в бока, — я ничуть не сомневаюсь в верности моей кузины. Мика и я росли вместе. Мы как сестры. И она не в союзе с Кобрал.

Лина прошлась по комнате, затем вздохнув, вернулась обратно, чтобы присесть на диване перед Куай-Гоном.

— Я не люблю говорить о Кобрал перед Микой, — медленно сказала она, — она была совсем молодой девочкой, когда на её глазах убили собственную мать. И эти воспоминания очень мучительны и болезненны.

— Кобрал несут ответственность за смерть её матери? — спросил Куай-Гон, будучи немного удивлённым.

Лина печально кивнула.

— Они хладнокровно убили её. Мика было тогда семь и она все это видела. Это была огромная потеря и самая большая травма для неё. Она никогда об этом не говорит.

Куай-Гон молчал, обдумывая услышанное.

— Здесь на Фрего, все очень сложно, — сказала Лина, тяжело вздохнув, — но я попытаюсь объяснить. Как я говорила раньше, Кобрал имеют много союзников на Фрего. В течение многих лет правительство Фрего плохо относилось к своим гражданам — налоги были высокие, а условия невыносимы. Фреганцы лишь трудились, что как-то выжить. Семейство Кобрал изменило все это. В то время, когда они улучшили благосостояние народа, они же торговали наркотиками, оружием, имели плохую репутацию, но они использовали всю сво власть, чтобы вынудить правительство пойти навстречу людям. Они даже смогли снизить налоги и поднять заработную плату людям.

— И сделали жизнь людей лучше, — сказала Куай-Гон. Он уже был на планетах, где происходили подобные истории. Коррумпированная власть смещала несправедливое правительство, делало ряд положительных изменений. Но средства, которыми делались эти изменения, были злы и жестоки.

— Сегодня правительство признает, что прошлый путь был ошибочен, — продолжила Лина, — и многие политические деятели больше не хотят работать под нажимом Кобралов. Они хотят работать для людей. Или по крайней мере, делают вид. Другие кажутся благородными, но продажны до мозга костей.

Я вижу, что Кобрал усложнил многие вещи, — прокомментировал Куай-Гон, — и сделал это для каждого.

— Нет никакой честности, никакой безопасности, — заявила Лина, — мы живём по прихотям, а не по законам. Именно поэтому насилие должно быть остановлено. Я знаю, что есть лучший путь и хочу, чтобы у Фрего был шанс начать все сначала, как того хотел Рутин. Новый шанс, которого не будет у нас с Рутинном.

Слезы хлынули из глаз Лины, и впервые Куай-Гон смягчился к ней. Он понял, что она чувствовала. Он и Талла также не будут иметь нового шанса. Лина вытерла щеку.

— Есть некоторые политические деятели, которые хотят подделать новый путь. Есть люди, которые поддержат новое правительство. Но множество других чувствуют себя обязанными Кобралам улучшением жизни.

Лина внимательно смотрела на коробку и сапоги на столе.

— Как будто бы никто не хочет освободиться.

— Вы полностью доверяете своей кузине? — спросил Куай-Гон, возвращаясь к первоначальной теме разговора.

Лина посмотрела Куай-Гону в глаза.

— Абсолютно. Я говорила вам уже, что она мне как сестра. Мика настроена, чтобы отомстить за свою мать и хочет избавиться от коррупции. Возможно, больше, чем кто либо.

Куай-Гон не напомнил, что Рутин и Солан были братьями. Вместо этого, он вздохнул и встал.

— Боюсь, что Мика, возможно, указала ваше местонахождение, — заявил он, — или другая сторона обнаружила вас самостоятельно.

ГЛАВА 9.

Оби-Ван зашёл на кухню и не был удивлён, увидев что она пуста. Он прошёл назад в коридор и направился к турболифту. Мгновением позже он услышал, как лифт заработал. Мика хотела убежать.

Оби-Ван прыгнул в шахту турболифту, и мягко приземлился на его крыше. Кабина лифта остановилась. Активировав световой меч, он прорезал отверстие в металле и спрыгнул уже во второй раз. Но лифт был уже пуст. Он слышал это удаляющихся шагов, потому что она бежала к двери.

Оби-Ван знал, что он должен продолжить преследование, она могла дать информацию, важную для миссии, жизненно важную для Лины. Что если действия Мики подвергнут Лину ещё большей опасности? Он не мог рисковать этим. Он должен был поговорить с Микой. Теперь. Немедленно!

Оби-Вану не потребовалось много времени, чтобы догнать девушку. Он схватил её за руку, и был удивлён тому гневу, который чувствовал в себе. Юноша был зол, когда понял, что Мика подвергла опасности Лину.

Оби-Ван успокаивал себя, заставляя гнев уйти, прежде чем начать разговор. Но как только он увидел лицо Мики, его гнев ушёл сам собой. Девушка была растерянной.

— Куда вы направляетесь? — спросил Оби-Ван, стремясь, чтобы его голос не был слишком строг.

Мика был встревожена.

— Я… Я была… — она смотрела, а на её глазах были слезы, — я должна уйти куда-нибудь, — закончила она шёпотом.

— Прежде вы мне объясните, что происходит, — сказал Оби-Ван. Он увидел в углу несколько больших ящиков и повёл её к ним. Усадив её на один из них, он нашёл для себя другой.

— Сейчас время, чтобы сказать правду. Если вы действительно заботитесь о Лине, сделайте это, — сказал он.