Ученик Рун. Том 2

— Я была в архиве, — продолжила архимаг, так и не дождавшись ответа, будто бы читая мысли Осиора, — и я знаю, что ты там искал. Упоминания о Камнях Рун, да? Ты совсем лишился разума, чтобы верить в эти сказки?

— Это не сказки! — вспылил Осиор, едва не расплескав вино. — Я столкнулся с их силой, Виола, веришь ты мне, или нет!

— Нет у Малтора никакого Камня Рун! И не может быть! Потому что их не существует!

— А что по-твоему ты видела сегодня на площади?!

— А что я должна была увидеть?!

Ноздри архимага раздулись. Осиор знал это ее выражение лица. Сейчас Виола была способна на что угодно, сказать и сделать любую мерзость, уколоть, уязвить, причинить боль, лишь бы поставить глупца на место. Она всегда была права — или же так она считала — и сейчас они с истигатором оказались по разные стороны баррикад. У каждого была своя правда.

— Если ты заговорила о Камнях, то ты увидела сегодня отголоски их силы! И даже не пытайся убедить меня в том, что и это я себе придумал. Ты, да и все достаточно умелые маги почувствовали всплеск магической силы!

— И он был вызван подготовкой к заклинаниям! Парень начал прогревать каналы!

— Такой всплеск сжег мои каналы! И сделал меня калекой! Не такой силы, нет, в сто крат мощнее! Но той же сути! — прорычал Осиор.

Вино в бокале истигатора плеснулось за край, заливая дорогой ирубийский ковер красным. Но ни Осиор, ни Виола даже не заметили этого.

Архимаг резко охладела, откинулась на кресло и, демонстративно перекинув ногу за ногу, стала рассматривать Осиора так, будто бы впервые видела.

— Значит, ты увидел в мальчишке отголоски магии, что покалечила тебя в Табии, и сейчас сходишь с ума? Чему ты его на самом деле учил, Осиор? Что с ним сделала винефик? Мы никогда не обучали наших магов тому, что знаем о диких рунах, это опасное и вредное знание. Но твое безумие, как я вижу, перешло уже все границы… Эта твоя одержимость беглым еретиком…

— Это не одержимость, — устало перебил Виолу маг, — это строгий расчет. Хочешь верь мне, хочешь нет, но он вернется. Я знаю.

— И поэтому ты обучаешь безродного юнца непонятно чему? Он даже контролировать себя не в состоянии, насколько я видела! Шесть футов контуры в его возрасте! Столько печатей! Ты заставляешь молодого парня ходить по краю, просто потому что не можешь признать, что когда-то облажался! — прошипела Виола. — Что обделался по-крупному, Осиор! Вот чего ты никак не можешь признать! И не можешь смириться с тем, что великий и непогрешимый Шестой Трибунальный Истигатор оказался самонадеянным глупцом! Ищешь оправдания себе и затягиваешь в свое безумие окружающих!

В комнате повисла тишина. Она уже говорила подобное. В немного других словах, но суть от этого не меняется. Пять лет назад, когда он принял решение отойти от дел Круга и Трибунала, снять плащ, спрятать булаву, надеть пояс и двинуть на край света, вместе с верным Ирманом. Подальше от этой кодлы, подальше от ядовитой Виолы.

— Но сейчас меня интересует другое, — продолжила Виола, как ни в чем не бывало. — Герцог Саин Торлорн, племянник императора Форлорна Девятого, крайне заинтересовался мальчиком. И прежде чем дать ответ, мне нужно знать, представляет ли он опасность для окружающих и способен ли вообще контролировать свои силы…

Осиор мигом понял, куда клонит Виола. Если Рея признают нестабильным, неспособным к контролю, учитывая его силу и возникший к нему интерес со стороны знати, выход остается только один… Тем более, пока мальчик для Башни ничего не значит. Он даже не получил еще жетон. Удивительно, как те, кто должен соблюдать Устав строже всего, легко игнорируют его основные положения ради какого-то условного «всеобщего блага».

Неосознанно, Трибунальный Истигатор потянулся к булаве и, медленно положив ладонь на рукоять, стал прогонять через артефакт магическую силу. Этот жест не укрылся от архимага, на что женщина только фыркнула:

— Ты думаешь, сумеешь со мной справиться?

— Мы оба знаем, что наши шансы примерно равны, — сквозь зубы выплюнул Осиор.

— Ради безродного бродяги ты готов нарушить Устав и стать еретиком? — насмешливо спросила Виола.

— Это ты дала понять, что Устав не имеет сейчас никакого значения, — парировал Осиор. — И он мой ученик, а не безродный бродяга.

— И какое же будущее ты готовил своему ученику?

— Уж точно не будущее цепного пса императорской семьи.

— А какое же?

Это был переломный момент. Сможет ли он убедить Виолу в своей мнимой недальновидности? Солгать так, чтобы она не почувствовала подвоха? Ему всегда это удавалось с трудом, и Осиор не знал до конца, купилась ли архимаг на его слова, либо же просто играла с ним.

— Я готовил его себе на замену, — наконец-то ответил Трибунальный Истигатор. — И тренировал его для этого, как боевого мага. И обучал как будущего стража Устава.

Секунду Виола ничего не говорила, а после только с горечью покачала головой:

— Милый, мы оба знаем, что если бы ты видел в мальчике истигатора, ты бы давно уже отдал ему свою фибулу. И ему бы не потребовалось проходить испытания на жетон. Тем более, не ты ли минуту назад противился тому, чтобы он стал цепным псом престола? А разве истигаторы не цепные псы Круга?

— Мы стражи Устава, а не псы, — холодно отчеканил Осиор. — Я страж Устава, если так тебе будет проще. И у меня нет хозяина или хозяйки, только служба Кругу и Уставу.

Виола демонстративно бросила взгляд на рукоять булавы, которую все еще сжимал Осиор, после чего встала со своего места и прошлась по кабинету, подставляя истигатору спину.

— Пусть так. Но теперь для мальчика этот путь закрыт. Во всяком случае, в ближайшие несколько лет. Конечно, ты можешь взять его, своего сумасшедшего слугу и эту дикарку, и вернуться в ту дыру, где ты торчал последние пять лет, но знай, что Круг никогда не признает фибулу на его груди. Герцог Торлорн будет настаивать на том, чтобы Рей, — она впервые назвала ученика Осиора по имени за весь их разговор, — стал частью его дружины. Точно — на время обучения в Круге.

— Даже не гвардии? — уточнил Осиор.

— Уж точно не гвардии. Тут личный интерес и мне это дали понять четко, — поморщившись, ответила архимаг. — Это очередные политические игрища, Осиор. То, в чем ты всегда был крайне слаб. Форлорн Девятый стар и немощен, уже почти выжил из ума. А с решением императора передать престол дочери, согласны далеко не все… Так что все готовятся не пойми к чему. И твой ученик сейчас — что тот призовой скакун, которого хотят заполучить все.

— И почему это ты решила, что Круг должен прогнуться под герцога? — высокомерно спросил Осиор.