Ученик шиноби. Финал

— Расплывчатые силуэты.

Роза вдруг поняла, что всё это появление таким нестандартным образом, его первые слова есть следствие страха. Страха человека, который долго отсутствовал дома и который боится услышать что-то плохое. Или что его не встретят как надо. Осознав это без всякого чтения мыслей, Роза всё же коснулась Спара.

— Так, в ванну, быстро, — вздрогнула она. — Вблизи от тебя смердит смертью и кровью. Ты сюда инкогнито пришёл? Никто не знает?

— Шупа догадался. И Паоль, но он сомневается. Я пока шёл, подслушал их разговор. Твой братец всё не уймётся, гнуть клан пытается.

— Ты его не прибил?

— Не, пошутил немного. Он уже забегал, объявил тревогу и ищет нарушителя.

— Пусть ищет. Тогда иди за мной, но лучше скройся как-нибудь, чтобы тебя в таком виде не видели. Не нужны нам лишние слухи.

— Как скажешь.

Прямо у неё на глазах Спар легко растворился в воздухе, будто и не было.

* * *

То, что мне показалось шуткой Элрика, таковым по итогу не было. Связующий или нет, но тот, кто меня сюда переместил, к логову дракона хаоса, поступил крайне мудро, с учётом всей моей ситуации.

Дело в том, что на дракона я забил. Не увидел выгоды ввязываться в очередную тяжёлую битву. Вместо этого я тихо отступил, благо маскироваться научился на высшем уровне, а дальше мы с Гэцу в течение недели отыскали Колодец.

Стоило к нему подойти, как чувство опасности взвыло. Стоило сделать шаг назад — отступило. Стоило сделать шаг вперёд и задуматься над тем, чтобы спуститься вниз — пробрало чётким ощущением, что живым я оттуда не выберусь. Вся моя сила ничего не стоила против запечатывания каменной кишки с двух сторон и обрушения сводов. С последующим перемещением куда-нибудь в открытый космос.

Признаюсь, меня это подкосило. Увидеть выход и понять, что он мне недоступен.

Я уже было снова хотел звать Элрика, но Гэцу Благоразумный предположил, что меня именно в этот мир закинули не просто так. И что орден верит, что богам угодно уничтожение демонов. И что, если это действительно так, уничтожение дракона хаоса снизит степень моего наказания. Теория была ничем не хуже других, поэтому я тщательно запомнил уровень опасности и вернулся к дракону. Завалил его. По пути уничтожал всех демонических тварей. Когда спустя пару недель вернулся к Колодцу, чувство опасности и правда снизилось. С «ты обязательно умрёшь самой мучительной смертью» на «ты просто умрёшь».

Пришлось возвращаться и открывать новый сезон охоты на тварей. В итоге я смог добиться снижения наказания до «очень опасно, но не обязательно смертельно». И знаете что? В Колодец я спустился и даже в каменную кишку залез, но привело меня это в другой мир, где снова отыскался дракон хаоса. На этот раз опаснее и старше, а ещё не спящий и вполне себе бодрствующий.

Последующие дни слились для меня в череду битв. Превращение меня в дикаря продолжилось. Я переходил из одного места в другое и убивал всех тварей. Продолжалось это несколько месяцев. В итоге я смог добраться до перекрёстка и даже людей нашёл. Пополнил запасы, попытался вернуться домой и… Короче, отпустили меня далеко не сразу. Орден демоноборцев тоже найти не получилось. По каким-то незнакомым местам лазил, утратив свою способность чувствовать направление.

Когда всё же вернулся домой, сложно сказать, что испытал. Первым делом узнал дату. Подсчитал — с момента посещения истока прошло больше двух лет. Эту новость я воспринял одновременно и с сожалением (целых два года!), и облегчением (всего два года, и я ещё успею увидеть, как растут мои дети!). А вот дальше на меня напал ступор, потому что мужик, у которого я спросил дату, почему-то жутко меня испугался. Гэцу в привычной манере сообщил, что выгляжу я плохо и надо бы привести себя в порядок.

Но это было выше моих сил. Я понимал, что да, надо, но не узнать, что с семьёй? Поэтому я добрался до порталов, а там и до столицы. Перешёл бы и домой, но почему-то в это время работал только один портал, к Озёрску.

Ну а там случилось то, что случилось. Заметил Шупу и шуганул Паоля. Поговорил с Розой. Доведя меня до купален, она прислала банщика, который долго удивлялся, как это так меня угораздило. В процессе пришли портные, сняли с меня мерки. Взглядами они смотрели на меня очень любопытными, но уверен, Роза тщательно людей подбирает, слухи не пойдут. Ну, или пойдут не сразу.

Как раз во время примерки, прямо в купальнях, ко мне ввалился Паоль.

— Так значит, это правда, — то ли прошипел, то ли процедил он.

Что почувствует чудовище, когда его сердце рвётся к семье, а какой-то хмырь прибегает выяснять отношения? Я был без повязки, ни на кого прямо не смотрел, но Паолю хватило, чтобы закашляться, побледнеть и выскочить наружу, чуть не вышибив дверь.

Не удивлюсь, если вот об этом как раз слухи пойдут, слишком уж громко Паоль вбежал и выбежал от меня.

Следом появился Шупа. Ну как появился. Его иллюзия, которая превратилась в самого мужчину.

— Надо же, и правда ты, — сказал он.

— А ты сомневался?

— Нисколько. Сразу скажу, что все целы.

— Уже в курсе.

— Вот и отлично. Вологодские где?

— Об этом потом, — не стал я говорить при прислуге.

— Потом так потом, — понимающе кивнул он. — Отвлекать не буду. Про дела потом поговорим. Как и про твои приключения. Домой тогда отправлю сообщение…

— Не надо. Так приду.

— Э нет, дружок, — покачал Шупа головой. — Главу должны встретить как подобает, и пусть они там подготовятся.

Я не стал спорить, потому что слабо представлял, как оно лучше. Шупа попрощался и свалил. Меня домыли, оставили отмокать. Роза заглянула ко мне, и на этот раз её реакция была куда теплее. Горячее, я бы сказал. То ли она так выразила, как соскучилась, то ли провела экспресс-курс по расслаблению одичавшего мужа.

Не буду отрицать. Получилось у неё очень даже неплохо.

Я тоже был хорош. Ответил ей со всей доступной страстью мужчины, который давно не видел свою женщину и который больше не помнил о смерти.

* * *

Но всё произошедшее ранее неважно. Вскоре я встретился с дочерью. Роза постаралась, нарядила её в платье. Мою повзрослевшую дочь, с белыми волосами и зелёными глазами. Глаза мои видели плохо, я смог разглядеть лишь общий силуэт, но и это было прекрасно.

— Ты мой папа? — спросила она, когда я вошёл в зал, где она ждала.

Голос был настолько серьёзен, что я невольно вздрогнул. Моя собственная дочь сомневается, её ли я отец. Ей сейчас шесть с половиной, и за последние четыре года она видела меня всего ничего. Заслужил.