Ученый в средневековье. Том 6

— Господин посол, позвольте поинтересоваться, с какими намерениями вы прибыли в мою страну? Скорее всего я знаю ответ на этот вопрос, но мне бы хотелось лично выслушать его из ваших уст, — любезно попросил принц.

— Если вам угодно, то так тому и быть. От лица Императора Рудии, нынешнего правителя Глорисса, позвольте заявить, что ваше поведение считается неприемлемым в его глазах. Вы ввели войска в империю и захватили пограничные города, а также поработили часть жителей страны. Могу лишь от себя добавить, что Император несколько оценил поступок освобождения заложников, однако смотря на ситуацию в целом, он крайне недоволен вами. Я бы сказал, в несоизмеримой ярости. Надеюсь у вас есть что сказать.

На лицах аристократов застыла маска ужаса. Каждое слово посла для них равнялось смертному приговору. Они не чувствовали себя виноватыми за содеянное, а тем более не терзали себя за убийства. Однако с уверенностью можно заверить, что в глазах посла они выглядели более жалкими, чем простые букашки.

— Господин посол, несомненно, мы совершили большую ошибку, решив напасть на вашу страну и страны в целом. Это грешный поступок, что будет до конца наших жизней висеть грузом на плечах. Однако я надеюсь, что Император Глорисс будет добродушен по отношению к нашей стране. Если есть что-то, что могло усмирить его бушующую ярость, только скажите, я лично прослежу за тем, чтобы это было исполнено! — Говорил принц Зальзар, пытаясь сохранить внешнее спокойствие.

— Усмирить? Думаете это возможно? Особенно после того, что вы сделали?

— Само ваше присутствие здесь говорит о том, что это возможно. Иначе я не вижу других причин того, почему Рудия не нападает, — внезапно в разговор вмешался министр обороны, чувствуя, что Зальзар вот-вот замешкается и даст неправильный ответ.

— Какой умный и дерзкий господин министр, однако. Неужели вас не учили манерам? Или в вашей стране вмешиваться в разговор двух людей считается приемлемым? Разве это не варварство?

Сердце каждого замерло, ровно, как и дыхание, но министр обороны преспокойно дал ответ на этот вопрос.

— Когда на кону стоит жизнь моей страны, я имею право вмешаться в разговор. К тому же, то, о чём зашла речь, напрямую входит под мою юрисдикцию. Пусть принц Зальзар и заменяет больного отца, однако руководствовать военными делами доверено лично мне. Так предписан закон Империи Ипонгрина.

Старик немного помолчал, анализируя своего нового собеседника, после чего собрался дать ответ.

— Сочувствую вашему Императору, принц Зальзар. Что до слов министра обороны, похоже они правдивы. Думаю будет лучше закрыть глаза на наш небольшой конфликт и сделать вид, что ничего не было. Что скажете?

— Не откажу в удовольствии это сделать, — ответил принц Зальзар.

— Очень прекрасно. А теперь давайте ближе к делу.

Глава 427 Сложные переговоры

— Ближе к делу так ближе к делу, Господин Посол. Озвучьте ваши требования и я с радостью выслушаю их, — говорил министр обороны.

Среди собравшихся аристократов именно он отличался своим хладнокровием ко всей ситуации в целом. Если сами дворяне уже не могли дышать из-на нагнетенной до предела обстановки, то для министра обороны это было не более чем сквознячком. Достаточно закрыть форточку, чтобы он исчез, на что, в принципе, он и рассчитывал.

— Ваша манера речи отличается от местных, — сказал посол, оглядывая толпу.

— С чего вы взяли, Господин Посол? Я общаюсь так, как подобает любому дворянину. Мой родословная тянется на многие поколения, и все мы говорили и говорим одинаково. Так что не понравилось Господину Послу? — Вежливо ответил он, однако даже так, по состоянию можно было понять, с какой неприязнью он говорил последние слова.

— Я бы сказал наоборот. Как бы они не пытались скрыть страх, их дрожащие ноги выдают своё. Я бы даже сказал, что это их истинная натура. Разве можно иметь дело с такими трусами? — Усмехнулся посол, упрекая аристократию за их боязнь.

— На этот вопрос у меня есть два ответа, и оба приготовлены для вас, — ответил министр обороны, заинтриговав посла.

— Почему бы вам не ответить оба раза?

— С радостью, и начну я пожалуй с того, что в страхе нет ничего плохого. Все мы боимся чего-то, ведь страх неотъемлемая часть нас самих. Без него человечество вряд ли стало собираться в группы, а тем более образовывать страны. Согласитесь, Господин Посол.

Министр обороны держался настолько хладнокровно, что пожалуй даже удивил самого посла. Император предупредил его, что сей человек является крайне интересной личностью, и что в разговоре с ней нужно быть более аккуратным, но сам посол несколько пренебрег советами своего правителя. Однако нельзя сказать, что за это он чем-то поплатился, особенно после того, как последовал ответ.

— Господин Министр, а вот теперь позвольте указать вам на вашу ошибку.

— Какую ошибку? — Сделал он удивленный вид, однако знал, о чём пойдёт речь.

— Давайте не забывать, что страх и трусость отличаются между собой. Мы можем бояться смерти в лицо, но трусить перед врагом — вверх унижения.

Казалось, что победа в этом пустом, в ничем не примечательном диалоге за Послом, однако на лице министра скользнула свойственная ему ухмылка, за которой последовал ответ.

— А вот тут я отвечу на этот вопрос по-другому. Так какие же это трусы, если несмотря на страх, о котором вы так меня заверяете, они стоят здесь, лицом к вам? Неужели это не заслуживает хоть капельки уважения?

Эта была победа за министром. Для обычного простолюдина исход такого разговора мог показаться ничем примечательным, однако на деле выходило так, что министр собственноручно выступил в защиту дворян, тем самым получив от них скрытую благодарность. Что до самого посла, этим разговором он также сделал для себя выводы. Нет, он не стал просветленней или умней. Он на собственной шкуре почувствовал, что с виду обычная пешка может оказаться чёрной лошадкой на шахматной доске. Лошадкой, стремящийся стать королём.

— Хороший ответ, Господин Министр. Император бы точно его оценил, — подражая министру, улыбнулся он.

В этом разговоре посол нисколечко не потерял в репутации. Для тех же стражников, его ответ выглядел как похвала старшего. Для аристократов и принца — вздох облегчения. Для министра? Для министра это была просто небольшая победа в большой войне.

— И всё же, Господин Посол. Быть может, мы можем хоть немного загладить свою вину щедрыми дарами? — Спросил Министр посола, напрочь забывая о существовании принца. Тот, в свою очередь, не сильно пытался влиться в разговор, оставляя право разговора на министра.