Училка

— Конечно. Что за глупый вопрос! Мне бы хотелось, чтобы вы сразу поняли…

— Я давно поняла, что вы любите и любили только себя. Вам дорог не сам Валерий, а лишь то, что он может вам дать. Вы ведь только берете, а если и отдаете кому-то часть своей души, то всегда считаете, сколько и кому отдали. Вы же не умеете жить ради кого-то. Вы не умеете бескорыстно радовать других, жить и получать радость и удовлетворение оттого, что окружающим вас людям хорошо. Вы прежде всего требуете радости для себя.

Оксана Дмитриевна отшатнулась, словно Настя ударила ее.

— Хорошо, пусть так. Считайте, что вы лучше меня в чем-то. Но раз вы такая правильная, то тем более не можете лишить ребенка отца!

— А я и не лишаю. Марьяшка прекрасно относится ко мне. Со временем, я надеюсь…

— Ну да, как же! Вы готовы навесить на Валерия всех подкидышей, которых только можете найти в округе. И вы всерьез думаете, что сделаете его счастливым?

— Замолчите! Вы жестокая и гадкая…

— Но я имею право так говорить. А вы не можете оставить ребенка без отца.

— Ребенка?

— Да.

— Я вас не понимаю. Что вы имеете в виду? — Настя недоуменно посмотрела на Оксану Дмитриевну.

— Я беременна, — чуть приподняв голову, сказала Оксан Дмитриевна.

27

— Вы ждете ребенка?

— Да, моего ребенка, моего и Валерия.

Оксана Дмитриевна повела плечами, словно говоря: «Что тут такого удивительного?» Резким движением руки она прикоснулась к виску и поправила свои и без того идеально уложенные волосы.

— Что вы на меня так смотрите? Вы мне не верите? У нас будет ребенок. Вы можете сказать, что больше ему подходите, можете говорить про родство душ, но ребенка жду я, и вы не имеете права лишать его отца. Конечно, вы можете воспользоваться ситуацией и настоять на своем. Но только сможете ли вы быть его женой, зная, что у него растет ребенок? И этот ребенок растет без отца? Вы, которая так долго боролась, чтобы вернуть Марианне отца? А Марианну мы воспитаем, можете за нее не волноваться.

Настя отвернулась, у нее перед глазами все разом померкло, солнечный сияющий день превратился в глухую ночь. Насте захотелось опереться на что-нибудь. Только бы не упасть! Сквозь черный туман раздавался безжалостный голос Оксаны Дмитриевны:

— Вы не сможете построить свое счастье, зная, что…

Опять! Она повторяется, как заезженная пластинка. Почему она не замолчит? Настя изо всех сил потерла лицо руками. Зрение вернулось к ней, она снова стала видеть.

— Что вы хотите от меня?

— Я заберу девочку сегодня. Будет лучше, если мы обойдемся без дешевых сцен и слез. Нам же не нужно волновать девочку. Марианна очень впечатлительная, ее нервную систему надо беречь. Да и Валерию так будет легче, нам с вами надо подумать и о нем, правда?

Оксана Дмитриевна наклонила голову и заискивающе взглянула в глаза Насте. «А ведь она меня боится», — с удивлением подумала Настя.

— Хорошо, я помогу вам собрать ее вещи.

— Я уже собрала, я приехала сегодня пораньше, ваша мама мне помогла. Видите, у вас совсем не будет хлопот. И Валерий будет доволен, что это дело нам удалось разрешить так легко и без проблем. Шофер уже отнес вещи в машину.

Настя кивнула и вслед за Оксаной Дмитриевной прошла в свой подъезд.

Марьяшка мрачно смотрела на Настю.

— Марьяша… — Голос у Насти сорвался. Что она могла сказать девочке?

— Ладно, я все понимаю. — Девочка опустила плечи. — Пойду я. Только как вы без меня в магазин теперь ходить будете? Да и вообще… Вы ж недотепы, обманут вас… — Девочка вздохнула и пошла к двери. — А в гости я могу к вам приехать?

— Конечно, Марьяша, мы будем тебя ждать.

Оксана Дмитриевна поняла, что настало время брать инициативу в свои руки. Она решительно подошла к девочке, попыталась взять ее за руку, но в самый последний момент не решилась. Марьяшка демонстративно отодвинулась от протянутой руки и вышла за дверь.

— Документы девочки из школы я заберу завтра.

Оксана Дмитриевна резко повернулась, широкий подол шубы взметнулся и задел руку Насти. Словно ласковый зверек погладил. Волна сильного пряного запаха ударила Насте в ноздри, инстинктивно она зажала рот рукой. Негромко хлопнула входная дверь. Было слышно, как Оксана Дмитриевна громким, чуть визгливым голосом что-то выговаривала девочке. Обессиленная Настя опустилась на пуфик, стоявший в прихожей.

— Ты прости меня, я ничего не могла сделать, когда она приехала сюда с шофером за вещами. Формально она права: Валерий доверил ей заботиться о девочке в свое отсутствие. — Калерия Андреевна с грустью посмотрела на дочь. — Эта женщина умеет быть убедительной.

Раздался звонок в дверь. Настя невольно вздрогнула.

— Ой, неужели вернулись? Настя, ну что ты дрожишь? Открой дверь.

— Я не могу, мама. — Настя умоляюще посмотрела на мать.

— Иди, иди в комнату, я сама открою.

Настя прошла к себе и села на диван. Через секунду в комнату влетела Ирина:

— У тебя появились новые духи? Очень модный запах. Привет.

— Здравствуй, нет, это не мои духи. У нас только что была Оксана Дмитриевна.

— Понятно, — со зловещей интонацией произнесла Ирина.

— Что тебе понятно?

— Твоя мама мне вкратце обрисовала ситуацию. А понятно мне только то, что ты сейчас своими руками выпустила из рук свое счастье. Просто взяла и подарила.

Настя болезненно поморщилась:

— Я ничего не дарила…

— Еще не поздно, мы с тобой…

— Ничего не будем делать.

— Прости, я тебя просто не понимаю.

— Она ждет ребенка.

— От него?

— Да. От кого же еще?

— Вот это номер! От этой дамы можно чего угодно ожидать. Тогда чего ты переживаешь? Не стоит он того. Плюнь и забудь!

— Но я тоже жду от него ребенка! — в отчаянии прокричала Настя.

— Ой! — От неожиданности Ирина резко остановилась и посмотрела на Настю.