Учитель

– Что ты хочешь знать?

– Как тебе нравится, чтобы к тебе прикасались? И где?

Грейс чувствовала, что узел в её животе становится туже. Неужели он хотел услышать от нее, что делать?

– Мне обязательно напоминать, что секс у меня был единственный раз за всю жизнь? Если да, то я с удовольствием напомню: секс у меня был только один раз за всю мою жизнь.

– Но я ведь не первый мужчина, кто прикасался к тебе за всю жизнь?

– Более или менее, - сказала она.
– Я довольно скучна в этой области.

– Неужели ты никогда не ласкала себя?
– спросил он, аккуратно обхватив её попку ладонями.

– О Боже!
– Грейс спрятала голову в изгибе его шеи.
– Ты меня убиваешь. Ты не сможешь получить свою докторскую степень, если я умру!

Закари засмеялся и, вытащив руки из-под её летнего платья, снова обхватил Грейс за талию.

– Ну, хорошо... Если ты не скажешь, мне придется выяснять это самому.

Он осторожно перекатился, так что Грейс оказалась под ним, немного повернулся и снова её поцеловал. Глубоким, долгим поцелуем, исследуя рукой её шею и ребра, кончиками пальцев пощекотал ключицу, заставив задрожать.

– Легкие прикосновения ей нравятся, - пробормотал он ей на ухо.

– Нравятся, - подтвердила Грейс

– А понравятся ли ей прикосновения к груди?
– спросил он, медленно спуская по плечам бретельки её платья.

Грейс сейчас же пожалела о выборе платья, которое не предполагало бюстгальтера. Свет в гостиной Закари был неярким, но она все же чувствовала себя ужасно смущенной, выставленной напоказ, когда он спустил лиф еще ниже. Поэтому она закрыла глаза, когда пальцы Закари деликатно пробежались над ее грудями. Он слегка ущипнул её соски, и они затвердели от вспыхнувшего желания.

– Ты так тяжело дышишь, Грейс.

– Извини. Просто...

– Урок третий - никогда не извиняйся за сбившееся дыхание.

– А тест будет?

– Будет, - заверил её Закари.
– Но не волнуйся, ты уже его прошла.

Грейс попыталась что-то сказать, но он обхватил один её сосок губами и начал слегка посасывать. Она выгнулась под ним и на миг закрыла глаза от удовольствия. Закари медленно переместился к другой груди, продолжая целовать соски, пока её грудь не показалась ей тяжелой и набухшей. И только услышав его тихий смех, девушка пришла в себя.

– Что?

Она подняла голову - Закари усмехался, глядя на нее сверху вниз.

– У тебя даже на сосках веснушки.

Грейс закрыла лицо рукой.

– Проклинаю свою ирландскую мать, - проворчала она, покачав головой.

– Не смей. Я никогда еще не видел более прекрасной груди. И не думал, что веснушки могут смотреться так опьяняюще.

– Опьяняюще? Сколько вина ты выпил до моего прихода?

– Достаточно, чтобы успокоить нервы.

– Нервы? Ты нервничал? Из-за меня?

– Конечно. Ни один парень на земле не мог бы остаться спокойным, зная, что столь прекрасная девушка останется у него.

– Кажется, мистическая эпидемия Кембриджа наложила свой отпечаток и на тебя.

– Надеюсь, я никогда не выздоровею, - сказал он, прежде чем снова вернуться к её груди.

Вновь закрывая глаза, Грейс попыталась расслабиться. Закари знал, что делает. Она даже представить не могла, сколько у него было женщин. И у него была девушка в прошлом семестре - такой великолепный светловолосый доктор по имени Исла. Однажды в сентябре Грейс видела, как они вместе обедали. Она никогда не считала себя жестокой, но в том момент ей очень хотелось увидеть в своих руках выдранные с мясом блондинистые локоны. Это было ужасно: видеть его девушку, которая в свои "за тридцать", несомненно, была столь же блестящей во всем, как и красивой.

Но по неизвестной Грейс причине Исла исчезла из жизни Закари. И в феврале, заглянув к нему с новым стихотворением, Грейс спросила, пытаясь выглядеть взрослой, об их планах на День Влюбленных она и ее соседи собирались на танцы. Закари, поморщившись, ответил, что единственные планы Ислы в отношении него это сжечь его чучело. Грейс попыталась выразить сочувствие, но у неё это не очень получилось, потому что Закари продолжал смотреть на нее так, словно она была тому причиной. И сейчас Грейс задалась вопросом, что, возможно, так оно и было. По крайней мере, хотелось бы.

Рука Закари переместилась с груди на живот и снова скользнула под платье. Он мимолетно прикоснулся к бедрам Грейс, прежде чем остановиться между её ног. Большим пальцем он ласкал её клитор, вырисовывая круги поверх трусиков. За это время Грейс успела подумать, что должна остановить это, сделать что-то и для него, но ощущения были столь чудесными, что она не решилась. Сердце её стучало, а узел в животе сжимался туже и туже. Прикосновения Закари стали сильнее, он вошел в нее пальцами, и она сильно кончила, приподняв бедра.

– Грейс, ты только что получила оргазм на моем диване, - сказал Закари, убрал руку и легко поцеловал её за ухом.

– Извини, я не хотела... Я...

– Урок четвертый..., - начал Закари.

– Дай догадаюсь - не извиняйся за оргазмы.

– Наверное, это должно быть главным правилом.

Грейс перевернулась на бок, позволяя Закари прижать её ближе к себе. Вдруг она почувствовала себя неловко и поправила платье.

– Это было волшебно, - призналась она, пока Закари целовал её лоб и щеки.

– Могу я что-то сделать для тебя?

– Вероятно, можешь.

При этом его ладонь продолжала скользить по её телу вверх-вниз.

– Что я могу сделать?

Закари взял её за подбородок, заставив встретиться с ним взглядом.

– Ты можешь пойти со мной в спальню и позволить мне заняться с тобой любовью.
– Его голос звучал так низко и пьяняще, а голубое пламя его глаз никогда прежде не казалось ей столь ярким и обжигающим.
– Прямо сейчас. Ты сделаешь это для меня?

– Да, профессор Истон, - усмехнулась она, пытаясь скрыть волнение.

– Урок шестой, - сказан он и галантно поцеловал ей руку.
– Когда я внутри тебя, ты должна называть меня Закари.

– Мне нравится это имя.

– Думаю, я дам тебе достаточно возможностей сказать его. А лучше - простонать.

Грейс попыталась встать, но Зак уже был на ногах. Не дав ей ступить и шагу, он подхватил её на руки и пронес через гостиную до двери в спальню.

– Ты действительно собираешься донести меня до кровати?
– спросила она, хватаясь за его плечи.