Удача Том 2

Своеобразный шестигранный просторный коридор, в который они попали из помещения казарм, по сути, представлял собой совершенно пустое помещение, покрытое слоем пыли. Изучать тут или искать артефакты древности было бесполезно. Если здесь и оставались какие-то частицы прошлого, то их давно превратили в прах сотни солдатских ног.

Зато четвёртая комната разительно отличалась. Эта сота была просто завалена хламом. Едва переступив её порог, ребята увидели кучу столов, заваленных грязью, пылью и какими-то вещами. Вдоль стен располагались шкафы. Кругом валялись перевёрнутые, разломанные стулья.

— На офис похоже, — тут же высказал своё мнение Лёшка.

— В котором сотню лет не прибирались, — буркнул Ромка. — Ученики земных недр тут вообще, что ли расчисткой не занимались?

— Конечно, не занимались, — пришел к выводу Никита. — Здесь уже столько народу побывало и всё мало-мальски ценное давно собрано. Так зачем им тратить время на уборку места, в котором нечем поживиться.

— А нам можно так поступить? — сразу спросил у Максима Олесь.

— Нельзя. Мы же ни какие-то там охотники за наградой, — сразу пресёк лень наставник. — Сказано навести на этом уровне чистоту и порядок — значит наведём. И после себя оставим совершенно безопасное помещение, в котором можно будет приятно провести время с книгой в руках. Алексей прав, тут когда-то был какой-то офис. Но если в нём прибраться и починить мебель, здесь можно будет оборудовать уютную библиотеку для психологической разгрузки личного состава.

— Максим Данилович, — заныл Петька. — Да мы здесь всю неделю возиться будем.

— И что?

— А то, — тут же ответил любопытный парень, — пока мы тут будем убирать, остальные школы все артефакты к своим рукам приберут.

— Что за ерунда, — отмахнулся наставник. — Все ценные артефакты отсюда и так уже давным давно забрали. Эти подземные катакомбы хоть и большие, но по ним постоянно передвигаются люди, в отличие от подводной части руин. На верху, руины накрыли куполом, откачали из-под него воду, дали всему обсохнуть и запустили учёных. Которых раз — два и обчёлся. Здесь же постоянно дислоцируются военные. Здесь постоянно ходят люди, и идёт борьбы с нечистью. Так что, очищенные от нечисти соты, давным — давно исследованы. Тут остался лишь мало ценный хлам.

— Понятно, — разочарованно вздохнул Петька. — Тогда будем убираться.

— Правильное решение, — одобрительно молвил наставник. — Подобное занятие пойдёт вам на пользу, укрепит ваш дух. Так что хватит дискуссии разводить, приступайте к работе.

Ребята нехотя приступили к уборке, чувствуя себя не полноценными военными, а обычными уборщиками. Первым делом решили вынести из комнаты всю мебель, потом убрать всю грязь, очистить стены и пол, а потом отмыть и отремонтировать столы и стулья. Но уже спустя двадцать минут работа застопорилась.

— Парни, только посмотрите, что я нашел, — удивлённо сказал Ромка. — Это же стол какого-то чертёжника. Тут повсюду поломанные линейки, окаменевшие карандаши и чертежи. Только гляньте на эти чертежи!

Ребята дружной гурьбой столпились возле стола чертёжника и начали с интересом рассматривать кипу чертежей, найденных Ромкой в груде вывалившегося мусора из когда-то прочных ящиков стола. Они ощупывали и внимательно рассматривали их, пытались понять, что вычерчивал давно ушедший вглубь времён чертёжник.

— А это точно бумага? — в очередной раз, попытавшись смять в комок странный лист бумаги на котором был изображён чертёж простенького колечка, спросил Никита. — Такая странная на ощупь, и жутко эластичная. Сколько не сминаю её, всё равно распрямляется.

— Ты на мебель посмотри, — протянув в доказательство своих слов, ножку от стула, предложил Лёшка. — Она точно не из дерева сделана. Деревянные карандаши все давно окаменели, а мебель только сломалась, а следов гниения или окаменения на нет вовсе нет, хотя выглядит сделанной из древесины.

— Пора звать Николая Егоровича, — пришел к выводу Макс. — Если не покажем ему эти находки, выговаривать будет сто лет.

— Точно, максим Данилович, зовите, мы тоже не хотим, чтобы он нас на уроках ремесленного дела постоянно упрекал в недогадливости, — шутливо высказался Никита.

— А вы правы, Николай Егорович мастер экипировки он постоянно ищет новые материалы, — предположил Петька. — Такие вещицы будут ему интересны.

— Вот и я о том же, — улыбнулся Макс и включил устройство связи.

— Генка, что с тобой? — оторвавшись от созерцания странного чертежа, забеспокоился Олесь, заметив друга, словно в оцепенении смотрящего на пачку соединённый чёрных листов.

Генка стоял, не двигался, и смотрел на листы тёмной бумаги, не моргая и не отводя глаз. Юный медик сразу почуял не ладное, быстро активировал эфирное сканирование и прошёлся по оцепеневшему телу товарища.

— Хм, здоров, — высказал мысли в слух Олесь. — Может что-то не так с его тёмной стороной? — предположил он и, потратив несколько секунд на переключение заряда своего эфира, вновь активировал технику сканирования и опять хороший результат.

— Генка, что с тобой? Очнись, — попросил Олесь и хотел потормошить его за плечо, но стоило к нему прикоснуться, как руку обожгло. — Ай!

— Что такое? — моментально отреагировал наставник на тихий возглас и Олесь показал на Геннадия. — Да что с ним опять не так.

— Кап! — тем временем спрятанная в Генке книга полностью завладела его вниманием. — Кап! — озаряла она его разум новыми знаниями. — Кап!

— Очнись! — ещё сильнее забеспокоился Олесь и вновь потянулся к Генке, но наставник остановил его руку.

— Не трогай его. Присмотрись. Видишь? — указал Олесю Макс на едва различимое золотистое свечение волнами пробегающее по телу Генки. — Он сейчас под властью книги. Она ему что-то говорит. Не тревожь его в такой момент. А то мало ли что может случится. Вдруг поток знаний идущий из книги прервётся и навредит ему. Так и мозги набекрень встать могут.

— Ого, я и не знал, что у Генки такие серьёзные проблемы из-за той книжки, — удивился Петька, и ребята с интересом начали наблюдать за происходящим.

— Вот же засранцы, — возмутился Макс, — готовы, что угодно делать только бы не убирать.

Петька только собирался возразить с самым невинным видом, как вдруг Генка заговорил, словно во сне, ровным монотонным голосом.

— Укъ оукъ ферто, — молвил он и у Петьки глаза округлились.

— Что за околесицу он несёт? — удивился парень.

— Сам ты околесица, — не выдержал Макс. — Да будет тебе неуч известно о том, что лет триста назад в наш язык был реформирован. Люди, возомнившие себя умниками, взяли и упростили нашу с вами азбуку. Так что в той азбуке, что вы учили в школе, на самом деле не хватает многих букв. Букв, что лишь на взгляд глупца кажутся лишними и бесполезными. И сейчас он произносит одни из этих забытых букв. Всего три. Три буквы называет.