Удачная попытка

Мейси прикоснулась к руке подруги.

– Ладно, мы сделаем все, что надо. А потом я приду в гости, и мы будем есть торт и мороженое и смотреть самый пошлый на свете сериал «Южный парк» и хохотать как сумасшедшие. – Мейси потешно насупила брови, рассмешив Эрин. – Все, что пожелаешь, дорогая, если я буду крестной вот этого малыша.

Эрин закатила глаза.

– Как будто кто-то еще может претендовать на это место!

– Ура! – воскликнула Мейси и захлопала в ладоши.

– Ты неисправима, – со смехом пожурила ее Эрин.

– Ну вот, получилось, – сказала Мейси. – Я снова вижу твою неотразимую улыбку. Хотелось бы лицезреть ее чаще.

Эрин не ответила. Ни мысли ее, ни ближайшие планы не располагали к хорошему настроению. И у нее было опасение, что улыбаться часто она начнет очень и очень не скоро.

Глава 18

Коул вернулся в больницу, справился об отце и узнал, что Джед спит, жизненно важные показатели у него хорошие, но навестить он его сможет не раньше утра следующего дня. Тогда Коул отправился в тот дом у озера, где Ник разрешил им пожить с Эрин. Настроения собирать вещи у него не было. Ему вообще ничего не хотелось делать. Может, поваляться перед телевизором и попытаться забыть о своих проблемах на время. Завтра он упакует свои пожитки, сложит вещи Эрин и отвезет их к ней домой.

Поскольку Эрин видеться с ним не захотела, впервые за долгое время Коул оказался предоставлен самому себе. Он налил себе виски и сел отдыхать. Тишина его раздражала, и это странно, потому что раньше он ее любил.

Едва Коул успел поднести стакан к губам, как в дверь позвонили.

– Что там еще? – раздосадованно пробормотал он, направляясь посмотреть, кто посмел нарушить его покой, который, как оказалось, совсем его не порадовал.

На пороге стояла Мейси Донован.

Коул угрюмо скривился.

– И тебе привет, – жизнерадостно сказала Мейси и, не ожидая приглашения, протиснулась мимо него в дом.

– Чувствуй себя как дома, – с сарказмом сказал Коул.

– Спасибо, но я здесь только для того, чтобы забрать вещи Эрин.

Коул в ответ громко захлопнул дверь. Мейси испуганно подскочила от грохота.

– Как она? – спросил Коул у лучшей подруги Эрин.

Мейси окинула его настороженным взглядом.

– Физически? В полном порядке. Синяки и ссадины есть, но ничего серьезного.

– А ребенок? – спросил Коул и сразу глотнул виски.

– Тоже в порядке. На самом деле их там держат просто, чтобы подстраховаться. А ты как? – спросила Мейси, удивив его этим вопросом.

Коул хрипло и совсем не весело рассмеялся.

– Что это было? – прищурившись, спросила Мейси.

– Ты беспокоишься обо мне? – с сарказмом спросил он и глотнул еще виски.

Мейси шагнула к нему и, выхватив стакан из рук, поставила на ближайший стол.

– Моя лучшая подруга любит тебя, идиот. Конечно, тут забеспокоишься.

Коул сильно закашлялся.

– Эрин сама это сказала? – спросил он, придя в себя.

– Все мужики тупые, – пробормотала Мейси. – Ей ни к чему было это говорить. Все и так очевидно. И ты тоже должен это знать. Разве не из-за этого ты дал деру?

Коул расправил плечи, почувствовав себя оскорбленным.

– Ничего подобного! Я был с ней с той самой минуты, как узнал, что она беременна и в опасности.

– Ты был с ней, – передразнивая, сказала Мейси, – да не так, как ей это было нужно! – И Мейси ткнула его в грудь.

– О черт, больно.

– Пройдет, детка. – Мейси плюхнулась на диван и пристально взглянула на него голубыми глазами, такими, какие другого мужчину могли бы свести с ума, и Коулу вдруг стало жалко этого бедолагу.

Он покачал головой:

– Мейси, что я, черт побери, могу поделать? Работа у меня опасная. Я вынужден общаться с людьми, с которыми врагу не пожелаю иметь дела, и эти люди, хочу я того или нет, возвращаются в мою жизнь и отравляют ее тем, кто мне дорог. Виктория лучший тому пример. Я уже не говорю о том, что я никогда не знаю, что случится со мной в следующую минуту, останусь ли я в живых или погибну. Как я могу обрекать Эрин на такое существование?

Мейси смотрела на него так, словно не верила своим глазам.

– Ты серьезно? Ты думаешь, из-за того, что ты решил не говорить о том, что любишь ее и хочешь с ней жить, она будет меньше страдать, когда тебя не будет рядом? – Голос Мейси набирал силу. – Она любит тебя! Отвечаешь ли ты на ее чувства или нет, она все равно будет испытывать все то, от чего ты пытаешься ее избавить. – Глаза ее буравили Коула, не давая ему ни отвести взгляд в сторону, ни моргнуть.

– Черт, – сказал Коул наконец. Кто бы мог подумать, что его поставит на место эта девчонка.

– Да, ты видишь, что я дело говорю, – злорадно констатировала Мейси.

Коул не стал с ней спорить, он обдумывал ее слова. Она только что заявила, что он любит Эрин, и его при этих словах не охватила паника, и ему не захотелось сбежать куда глаза глядят, скажем, назад, на Манхэттен.

Да, к чему спорить, если Мейси права.

Когда Сэм объявил, что Эрин не хочет его видеть, Коулу показалось, что он вырвал у него сердце. И Коул не осознавал, почему ему так больно, пока Мейси не раскрыла ему глаза.

Мужики и впрямь тупые создания. И он, Коул, в особенности.

Голова его шла кругом, и совсем не от выпитого виски.

Внезапно Мейси вскочила с дивана.

– Вижу, я дала тебе повод для размышлений, так что считаю свою работу тут выполненной. А теперь я должна собрать вещи моей лучшей подруги.

– Вещи Эрин наверху, в главной спальне, в конце коридора, но я могу привезти их завтра сам.

Мейси покачала головой:

– Эрин попросила меня это сделать, и я не хочу, чтобы у нее случился стресс из-за того, что что-то пойдет не по ее плану. И кстати, она еще кое-что спланировала.

Коул прищурился.

– О каких планах речь?

– Конкретных подробностей не знаю и, даже если бы знала, не смогла бы тебе рассказать. Но кое-что скажу: у тебя есть всего пара дней на то, чтобы вправить себе мозги, до того как врачи признают Эрин здоровой и она вернется к обычной жизни. – Мейси замолчала. Очевидно, паузу она сделала для большей выразительности. – Иными словами, как только она закусит удила, тебе будет куда сложнее достучаться до нее. И в смысле эмоций, и во всех прочих.