Удар мечом

– Оружие будет. Я советовался, с кем положено, обещали на первых порах выделить и инструктора.

– Вот это мне нравится! – возбужденно вскочил Лесь. – Погоняем бандитов!

– Тю ты, оглашенный, напугал, – засмеялась Надийка. – Нас-то в отряд примете?

– Обязательно, сердце мое, – сверкнул белозубой улыбкой Лесь. – Я без тебя никуда… – пошутил парень.

Комсомольцы заулыбались: ни для кого не являлась секретом явная симпатия Леся к русокосой Надийке.

– Значит, я буду докладывать от вашего имени в райкоме о создании истребительного отряда, – подвел итоги Нечай.

Иван напомнил, что теперь всерьез надо браться за воспитательную работу с молодежью. Посоветовал каждому подумать, что он может лично сделать.

– Кажется мне, что нужно нам к хлопцам и девчатам идти, а не заседать, как в подполье. Всю работу в клуб перенесем – там и собрания проводить будем, вечера, лекции. Приглашать следует как можно больше людей, пусть все видят, что комсомольцы хорошее дело делают, не запугал их выстрел в Данилу. Пустует клуб? Знаю, на днях третий заведующий сбежал, значит, нечего на приезжих надеяться, своего назначим…

Нечай говорил горячо, чувствовалось, что не раз и не два продумал все, и комсомольцы соглашались с ним: конечно, не дело оглядываться по сторонам, знали же, на что идут, когда в комсомол вступали. Недаром бандиты расклеивали листовки, запугивали молодежь: «Кто заяву в комсомол напишет, тот сам себе смерть пропишет». Читали это, не испугались, так нечего на половине дороги останавливаться.

– Делать надо только все по-умному, – перебил Нечая осторожный Костюк. – На бандитский нож никому напарываться неохота.

Нечай согласно кивнул и продолжал:

– Предлагаю на будущей неделе, не откладывая, провести в клубе первое собрание молодежи, чтоб потянулась она на огонек, на живое слово. Лесь играет на баяне? Пусть приходит с баяном в клуб, а не одну Надийку привораживает. Лекцию можно прочесть. Самая грамотная – Мария Григорьевна, ей и слово.

– Ой, хлопцы, какой же из меня лектор! – растерялась Мария. – Народу будет много, собьюсь, запутаюсь, только испорчу все…

Все собрание она просидела рядом с Надийкой. Молча улыбалась порывистости Леся, серьезно слушала Нечая. И трудно было понять, что думает новенькая о тревожных делах зеленогайских комсомольцев, как относится к важным решениям, которые они приняли. Впрочем, на нее особенного внимания не обращали, понимали: нужно дивчине осмотреться, познакомиться со всеми как следует, а уж тогда и спрос другой.

– Тема есть, – настаивал Нечай. – Расскажите всем про комсомол. Как возник, к чему стремится, как строит свою работу. Это всем интересно. Конечно, если не хотите – дело ваше. Только советую подумать…

В тоне, каким были сказаны эти слова, явственно ощущался холодок.

– Хорошо, – как-то очень поспешно согласилась Мария. И зачастила скороговоркой, будто оправдываясь: – Вы не подумайте чего-нибудь такого… Просто боюсь провалиться с лекцией… А так я не против…

Дальше Нечай сказал, что, поскольку секретарь комсомольской организации выбыл из строя на неопределенное время, райком решил провести перевыборы. Все согласились: организация не может быть без головы, это ясно. Вот только есть ли замена Даниле Бондарчуку? Нет ему замены. Такого хлопца потеряли! Лежит теперь в областном городе, в госпитале – хоть и вынули врачи бандитские пули, а неизвестно, когда на ноги встанет. Данила партизанил, войну прошел, ни один осколок не царапнул. А тут у родной хаты…

– Эх, – горестно вздохнул Лесь, – без Данилы тяжко будет!.. Бандюги проклятые! Когда все это кончится? – резко повернулся он к Ивану. – Ты в районе сидишь, все знаешь…

– Когда всех бандитов переловим.

– Переловим… – процедил сквозь зубы Степан. – Пока Стафийчуку вольготно живется. Он за нами гоняется. А мы по ночам собираемся, от своих и чужих прячемся…

– Но-но! – посуровел Нечай. – Без паники! Должен понимать: идет классовая борьба, а в любом бою хуже нет, когда паникуют…

Степан только рукой махнул да вздохнул тяжело. И снова тишина. Думают комсомольцы: кого секретарем? Ошибиться нельзя, нет в селе пока партийной организации, и секретарь комсомола после председателя сельского Совета второй в нем человек. О решении собрания завтра же узнают в лесу, есть у бандитов в селе кое-кто. И новости в лес порой доходят даже быстрее, чем в райцентр. А как узнают в банде – беречься надо комсомольскому секретарю, ой как беречься.

Но не это пугает. Другое тревожит: кто может заменить Данилу? Перед ним и старшие шапки снимали. Лучше Данилы никто крыши на домах не ставил. И песни лучше его никто не пел.

– Надийку в секретари, – предложил вполголоса Лесь.

– Что вы, хлопцы! – засмущалась девушка.

– Надийку в секретари. Правильно! – поддержал Леся Степан.

Девушка совсем растерялась. Опустила голову, торопливо расплетала и заплетала косу. А когда голосовали, Надия вдруг почувствовала чей-то пристальный взгляд. Чуть повернула голову – новенькая смотрит, заведующая школой. А поняла, что Надийка заметила ее взгляд, сразу отвела глаза. Странная какая-то, чего испугалась?

– Единогласно, – окинул всех взглядом Нечай. И очень официально сказал: – Поздравляю вас, товарищ Михайлюк!

«Здравствуй, дорогой Данила! Сообщаем, что вместо тебя избрали секретарем Надийку Михайлюкову. Опыта, конечно, у нее нет, как у тебя, зато характер подходящий, даром что тихая. Надеемся, справится. Дела же нам предстоят серьезные. Надо отомстить за тебя – банду будем выжигать из леса. Решили мы сформировать комсомольский истребительный отряд. Бюро райкома комсомола, учитывая наше положение, командировало к нам Нечая надолго. Он и в Зеленый Гай переселился. Новая учительница школы Мария Григорьевна Шевчук – комсомолка. Так что как было нас двенадцать, так и осталось… Выздоравливай, брате, поправляйся, очень тебя в сем нам не хватает.

С комсомольским приветом ребята.

Товарищ Бондарчук! Вопрос стоит остро – укрепить организацию, подготовить ее к решительному бою. Не сомневайся, жизнь проголосует за нашу резолюцию.

Нечай».

Поклон от Стася

Тонко звякнуло стекло. Мария открыла глаза, прислушалась. Стук повторился. Девушка вскочила с кровати, вдоль стены подошла к окну.

– Принес поклон от Стафийчука… – глухо донеслось до Марии.

Отодвинула засов, посторонилась. Ночной гость грузно – половицы жалобно скрипнули – прошел к окну, задернул занавеску.

Зажигая лампу, Мария приказала:

– Отвернись, оденусь.

Посланец Стафийчука восхищенно присвистнул:

– Ну и девка! Неслучайно, видно, проводник [1] у тебя ночью прятался…

Мария промолчала. Она бесшумно передвигалась по комнате, наводила на скорую руку порядок – гостя сегодня не ждала.

Узкие темные брюки плотно обтягивали стройные ноги девушки. Поверх белой блузки накинута кожаная безрукавка – кептарь, отороченная мехом и расшитая красной шелковой ниткой. Красного же цвета и мягкие полусапожки. Таких красивых девчат хлопец видел только на сцене Львовского театра, когда однажды ходил в город на связь. В селе девушки брюк не носили. Пусть бы попробовала какая пройти улицей в брючках, из каждого двора на нее бы пальцем показывали, а иные так и плюнули бы вслед – тьфу, нечистая сила!

1

Проводник – главарь провода – бандеровского органа, руководившего деятельностью банд УПА – ОУН.