Удар по России. Геополитика и предчувствие войны

Надо понимать, что изменение границ тех или иных субъектов – это в первую очередь изменение границ естественного проживания тех или иных народов или этносов. А границы естественного проживания меняются как естественным путём, так и искусственно. Следует напомнить, что албанцы во время Косовской битвы были союзниками сербов против турок. В период 1920–1930-х годов албанцы не были так воинственно настроены в отношении православного сербского населения, что создавало все предпосылки к мирному совместному сосуществованию. Однако албанцы – далеко не однородное с культурной и этнической точки зрения явление. Есть албанцы-православные, албанцы-католики, албанцы-мусульмане. Албанцы в Албании – это одна общность, а албанцы на территории Косово – совсем другая. И здесь нет и не может быть какого-то универсального подхода. При этом следует признать, что албанцы являются автохтонным населением Балканского полуострова, и это совершенно неоспоримый факт. Исторически, в силу своей пассионарности, албанская экспансия продвигалась на север. Но где пределы этой экспансии?

Помимо собственно Албании албанское население присутствует в таких странах, как Сербия, Македония, Греция, Черногория. При этом албанцы обладают потрясающим качеством: они могут создать численный перевес в любой точке своего проживания не только путём демографического роста населения, но и посредством миграционной динамики. В нужный момент албанцы из всех своих мест проживания собираются туда, где это необходимо в отдельный исторический период. Так было и с ситуацией в Косово. Это легко управляемое население, в нужный момент направляемое в любую необходимую политикам сторону. Сегодня речь уже идёт об отдельной албанской Македонии, албанском Косово, помимо собственно самой Албании. Это будут уже три албанских государства на территории Европы. Где же предел?

Самая главная проблема, с которой мы сталкиваемся сейчас, это уже даже не проблема двойных стандартов, а проблема разрушения вообще каких бы то ни было стандартов, за исключением права сильного. Парадоксальным образом Запад сам сейчас столкнулся с проблемой разрушения собственных правовых представлений. Следует также понимать, что, когда мы говорим «Запад», мы должны учитывать отсутствие единства этого самого Запада по косовской проблеме. А она состоит в том, что сегодня Америкой действительно разрушаются какие бы то ни было стандарты международного права в пользу того, кто в данный момент сильнее. В Ялтинском мире это были две державы, которые и определяли некоторые правила игры, обязательные для всех. Сегодня – это одна держава, играющая не по правилам, без правил, основываясь просто на диктате сильного и собственных интересах.

Две Европы – два подхода

Одна из проблем, с которой столкнулся Европейский Союз, заключается в том, что подход к косовскому вопросу является разрушительным для самого Евросоюза. Парадокс состоит в том, что в числе сил, стоящих за косовской независимостью, находится определённая часть элит Европейского Союза. В действительности же мы видим конфликт, который идёт внутри Европы. Ради военно-политической интеграции Европы, причём такой, которая была бы привязана к интересам США, необходимо реализовать проект, который бы не противопоставлял Евросоюз и США, а наоборот – связывал их, при этом интегрировал Евросоюз в единое военно-политическое целое. Для этого необходимо иметь общие задачи, решаемые общими силами, и таковыми являются Босния и Косово.

Независимость косовского государства, его законность или незаконность – категория геополитическая. Оценка отличается настолько, насколько отличается геополитическая ориентация оценивающей стороны. Строго говоря, любая государственная независимость на каком-то этапе – самопровозглашённая и незаконная. С точки зрения, допустим, англичан, США – это самопровозглашённое государство, которое оставалось таковым до тех пор, пока не был подписан мирный договор. В таком же статусе долгое время находилась и Советская Россия. И степень признания или непризнания зависит от того, какое количество государств признают или не признают новообразование. И вот здесь как раз главным критерием является то, какую геополитическую позицию занимает признающее государство. В случае с Косово – признание обеспечено со стороны США, стоящими за реализацией этого проекта, и тех государств, которые принимают американскую геополитическую, то есть атлантистскую, ориентацию. Против – Россия и её немногочисленные союзники. Что же касается Европы, то здесь как раз и возникает главное противоречие. За признание Косово Европа атлантистская, строго ориентированная на США, а это в первую очередь страны Восточной Европы, бывшие участники советского блока, наиболее преданные марионетки США, всеми силами стремящиеся ещё и ещё раз доказать свою преданность. Против, а скорее, даже не совсем за – те государства Европы, которые мыслят Европу самостоятельным геополитическим субъектом, не подчинённым США, а равным с ними по статусу, – это в первую очередь страны центральной, континентальной Европы. Элиты этих государств понимают, что такая раздробленность выгодна в первую очередь не самой Европе, но Америке, разделяющей и властвующей на европейском пространстве так, как ей заблагорассудится.

Однако главная проблема ЕС, при всём этом, заключается в другом: жизнеспособно ли это новое государственное образование или нежизнеспособно. Если оно действительно жизнеспособно, то тут уже ничего не поделаешь, оно сложится по факту, будет существовать – нравится это кому-то или нет. И рано или поздно такое государство придётся признать. Но в том-то и дело, что новое государство Косово в принципе нежизнеспособно. И это знают те, кто его поддерживает, что хоть в какой-то степени, как ни странно, успокаивает евроконтиненталистов. Потому что ни Косово, ни Босния как государственные образования не могут существовать иначе как в форме протектората объединенных сил Евросоюза. Но это наталкивается на противодействие евроатлантистов, которые хотят сохранения существующих национальных государств в качестве независимых субъектов, что на самом деле обеспечивает их управляемость со стороны Америки. Европейской раздробленностью легче управлять. Именно в рамках Евросоюза и проходит линия противостояния по косовскому вопросу. Это фактор внутренней борьбы в Евросоюзе, исходя из которого поведение России должно быть основано на интерпретации косовского конфликта исключительно как возможности или повода поддержать евроконтиненталистов, стоящих за самостоятельность Европы, а значит, за придание Косову, Боснии и другим американским «новоделам» статуса failed states – несостоявшихся государств, целиком и полностью, в том числе политически, зависимых от стран Срединной Европы. Отсюда следует, что России, конечно, крайне невыгодно выделение теперь уже проамериканского анклава Косово в суверенное государство из состава пророссийской Сербии. Это минус для евразийской геополитики. Но уж коли такое выделение состоялось, новое образование должно остаться под контролем евроконтиненталистов, в первую очередь под контролем Германии – как локомотива ЕС. Самым же плачевным сценарием развития является прямой американский трансатлантический протекторат над Косово, так как в этом случае оно становится исключительно плацдармом атлантистской геополитики в Европе, зоной нестабильности и элементом американского санитарного кордона.

Инструментарий сепаратизма: «Евразийские Балканы» наступают

Вообще сепаратизм – обоюдоострый геополитический инструмент, которым надо уметь пользоваться. С геополитической точки зрения России выгоден, скажем, абхазский сепаратизм. Не из чистой деструкции и человеконенавистничества, а ровно до тех пор, пока грузинские элиты ориентированы на США. Здесь следует вспомнить о том, что именно в Абхазии впервые был сформирован батальон Шамиля Басаева. Батальон был сформирован для отстаивания позиций абхазского сепаратизма, он воевал против националистической Грузии, а значит, в пользу России. Вскоре этот же батальон начал воевать против России. Можно воскликнуть – какая беспринципность! Американцы перекупили, а им всё равно, за кого воевать. Однако не следует забывать о том, что в тот момент атлантистские элиты находились в Кремле, российская власть исповедовала либеральную парадигму и Абхазия на тот момент оказалась между молотом грузинского национализма, развивавшегося, как сейчас понятно, в интересах США, и наковальней российского либерализма, атлантистского по сути. Получается, что именно Абхазия стояла в тот момент на позициях евразийской геополитики, а интересы Басаева с его батальоном лежали в области возврата к традиции. Прими тогда российская элита чёткие евразийские геополитические позиции на основе традиционализма и консерватизма, и Басаев со своим батальоном оказался бы на нашей стороне. Но так как этого не произошло, с ним начали работать спецы бывшей Британской империи, имеющие большой колониальный опыт модерирования малых народов, поймавшие Басаева именно на удочку ислама, взятого, что также характерно, в английской «ваххабитской» версии.

Понятно, что дестабилизация Кавказа нам невыгодна, так же как дестабилизация Приднестровья. Это задача как раз таки атлантистских стратегов. Нам же выгодна стабилизация, но не любой ценой, а на базе традиционализма и консерватизма, в интересах евразийской геополитики. Стабильный американский плацдарм под боком у России – фактор сиюминутной безопасности, создающий опасность глобальную. России нужно стабильное мирное Закавказье, но только не ценой признания единой Грузии в интересах США. Но и независимая Абхазия любой ценой – тоже не есть главная цель. В случае евразийской ориентации Грузии эта проблема снимается автоматически.

Здесь мы вновь возвращаемся к теме двойных стандартов, вытекающих из политики американского реализма. Провоцированием дестабилизации на Кавказе много лет и довольно последовательно занимаются США. Также с самого начала они не были заинтересованы и в интегрировании в европейское пространство сильной, единой Югославии. Это исключало возможность военного включения всего балканского пространства в НАТО. Распад Югославии – это такая минимодель распада России: сначала от Советской Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) откалывались отдельные республики, вооружённые конфликты в бывшей СФРЮ начались в марте 1991 года, полномасштабные боевые действия начались в Словении в июне 1991-го, а в августе 1991-го распался СССР. Более самостоятельные и ориентированные на Запад или исламский мир республики СФРЮ одна за другой начали провозглашать независимость. Затем начали колоть уже саму Сербию, представлявшую в составе СФРЮ единый субъект. То же самое происходило с Советским Союзом. И Россия, так же как и Сербия, уже стояла на грани того, чтобы начать терять собственные территории. Провозглашение суверенитета Чеченской Республики Ичкерия должно было, по замыслу американских стратегов, открыть парад суверенитетов. Мы знаем, что Башкортостан, Татарстан, Якутия стояли на пороге провозглашения собственной государственности и были готовы включиться в общую пантюркистскую ось, разрезающую Россию. Провозглашение Косово – есть некая финальная точка в том процессе, который осуществляется США для того, чтобы продемонстрировать России: вот что будет с вами.

Дестабилизация Кавказа – это американская игра в зоне российских стратегических интересов, осуществляемая, дабы спровоцировать парад суверенитетов. В то же время суверенитет Косово – это есть та же самая игра в уменьшенной модели. Здесь бесполезно обращаться к тем инстанциям, которых больше не существует, и в первую очередь это касается Совета Безопасности ООН. Америка открыто демонстрирует – нет больше никакого Совета Безопасности, забудьте, всё, мы – хозяева мира, хотите что-то решить – обращайтесь к нам. Взывания России: нет, мы сохраняем морально-нравственный облик и продолжаем обращаться в Совет Безопасности – выглядят как минимум наивно. Мы имеем дело с реалистами, которые, пока мы обивали пороги ООН, заваливая жалобами её комитеты, в это же самое время создали суверенное государство Косово и двинулись на Кавказ. Там построили плацдарм в Грузии, с которого готовят триумфальное продвижение теперь уже вглубь России, на Северный Кавказ, где у них возникла временная техническая заминка, а потом и далее. Мы же в это время продолжаем улыбаться и говорить, что «вот сейчас в ООН приняли постановление…». 18 февраля 2008 года, в день, когда несколько стран синхронно объявили о признании независимости Косово, было зафиксировано – ООН больше не существует. Пора прекратить обращаться к этому бесполезному институту и начать исходить исключительно из своих собственных национальных интересов и своих собственных (включая союзников) военно-стратегических возможностей.

Мир баланса безопасности, основанный на международном праве, закончился в тот момент, когда Косово стало независимым суверенным государством, признанным США и их союзниками. А это значит, что в рамках своих геополитических интересов на Кавказе мы должны, невзирая ни на ООН, ни на кого-то ещё, провоцировать сепаратизм в тех государственных образованиях, которые сегодня смотрят на США. В первую очередь это, конечно, Грузия, ставшая военным плацдармом НАТО. Грузия сегодня нужна Америке для того, чтобы раскачать Кавказ, потому что в Чечне очаг сепаратизма временно погашен. Сепаратизм в Чечне нам был невыгоден, а в Грузии, пока она смотрит на Америку, выгоден. Поэтому мы признаём Южную Осетию и Абхазию и провозглашаем там суверенные государства по модели Косово. И существовать это будет как минимум до тех пор, пока Грузия не переориентируется на Россию, до тех пор, пока тот или иной режим не вышвырнет оттуда американские военные базы. Как только к власти в Грузии придёт человек с евразийской ориентацией, процесс начнёт развиваться в обратную сторону. Возможно, не быстро, но начнёт. После того как Грузия войдет в стратегический блок с Россией, вместе с Осетией и Абхазией, эта проблема снимется сама собой. Абхазия вышла из Грузии, ориентированной на Америку, в пользу России. Абхазы говорят: «Мы хотим быть с Россией». Они не хотят отсоединиться от Грузии в пользу Турции или в пользу Китая, они выделились в пользу евразийской геополитики. То же самое относится к Южной Осетии и Приднестровью – это также сепаратизм в пользу России, в пользу континентальной геополитики. Вот когда они начнут говорить о том, что «мы отсоединяемся в пользу США», как это делала Чечня времён Масхадова – Удугова, которые не скрывали, что пытаются выделиться из состава России в пользу Запада, тогда мы будем с этим сепаратизмом бороться. А пока что они отделяются от американской Грузии в пользу Евразийского союза. Раскачать Кавказ, устроив там большой пожар, выгодно далеко не России.