Удавка для жрицы любви

Дом Верещагиных я нашла сравнительно быстро. Как Татьяна Михайловна и описывала, он стоял в центре города, на берегу Волги.

Я вышла из машины. От сделанных мною нескольких глубоких вдохов у меня вдруг закружилась голова: настолько непривычна я была к чистому воздуху.

— Да, это вам не выхлопными газами дышать! — воскликнула я.

Позвонив в дом, я замерла в ожидании. Почти целая минута прошла перед тем, как на пороге возник молодой парень, очень похожий внешне на Татьяну Михайловну. Особенно это было заметно по глазам. Такие же карие и такие же пронзительные.

— Добрый вечер, — улыбнулась я. — Здесь Верещагины живут?

— Да, — приветливо сказал парень. — А вы, очевидно, Татьяна?

— Да, а как ты догадался? — решила я перейти сразу на «ты». Ведь я явно была старше его лет на семь-восемь.

— Да мама говорила, что вы можете приехать. Проходите.

Я прошла во двор. Участок был небольшим, однако все находилось на своих местах, и в этом порядке угадывалась заботливая рука хозяина. Слева располагался небольшой огородик и цветник, справа — гараж и надворные постройки.

— А как тебя зовут? — несколько запоздало спросила я.

— Дима.

— А братья и сестры есть у тебя? — продолжала я разговор.

— Да, у меня есть старшая сестра, она в Тарасове сейчас учится.

— Значит, ты один здесь хозяйничаешь?

— Приходится, кто же родителям помогать будет?

Мы вошли в дом. Да уж, тут было чему удивиться. Возможно, в городских домах такого не увидишь, здесь же хозяева старательно пытались воссоздать интерьер старинного купеческого дома. Зеркала в деревянных резных рамах, глиняные вазы на полу с букетами засушенных цветов… Коричневая деревянная лестница, ведущая на второй этаж, ярко контрастировала со светлыми обоями просторного холла. На стенах висели картины с пейзажами, очевидно, изображающими природу Хвалынска.

— Мама скоро придет, — сообщил Дмитрий, — я ей уже позвонил.

— Замечательно.

— Может, пока отдохнете? — предложил молодой человек.

— Если можно, то я бы хотела принять душ, — боясь поставить хозяев в неловкое положение, произнесла я сомневающимся тоном.

— Никаких проблем, я покажу вам, где ванная.

Я прошла вслед за Димой по коридору. Он остановился перед дубовой дверью, ведущей в ванную комнату, и указал на нее.

— А может быть, баньку истопить? — с улыбкой спросил молодой хозяин.

— Нет, спасибо.

Пока я принимала ванну, все члены семьи уже собрались. Мы познакомились и сели ужинать. Муж Татьяны Михайловны, Юрий Васильевич, был чертовски приятный и холеный мужчина, несмотря на свой уже немолодой возраст.

Не зря люди говорят: то, как выглядит муж, в первую очередь зависит от его жены. Иной раз смотришь на женатого мужчину и поражаешься его заброшенности, неухоженности.

Но в отличие от некоторых обездоленных представителей мужского пола Юрий Васильевич представлял собой образец благополучной семейной жизни.

Ужин был великолепный. Жаркое из свинины, запеченный картофель в грибном соусе, на десерт — пирог с яблоками. У меня даже начало складываться впечатление, что я попала в прошлый век на купеческую трапезу. Не сразу сообразив, что уже здорово переела, я расслабленно откинулась на спинку стула.

— Совсем ничего не едят эти городские! — улыбнулся Юрий Васильевич. — У меня на работе тоже есть одна, бывшая москвичка, она как в гости приедет, так начнет выбирать: то не ем, это не ем.

— Нет, — рассмеялась я, — просто моя работа требует, чтобы я всегда была в форме, иначе не смогу скрываться от преследователей.

— Да уж, не женская эта работа, ничего не скажешь, — задумчиво произнес Юрий Васильевич.

— Татьяна, тебя привела сюда какая-то новая информация, которую ты раздобыла, или же ты, наоборот, надеешься найти что-нибудь здесь? — С Татьяной Михайловной мы уже в первые минуты сегодняшней встречи решили перейти на «ты».

— Возникли новые обстоятельства в расследовании. И, кажется, в Хвалынске действительно могут быть какие-то следы, которые помогут выйти на преступника.

— Не может быть, но что же это за следы? — удивилась моя клиентка.

— Помнишь, в нашу первую встречу ты говорила мне о том, что Ирина летом жила тут?

— Да, конечно.

— Так вот, мне нужно встретиться с теми людьми, которые составляли ей компанию…

— Только не это! — воскликнули разом и Татьяна, и ее супруг. — Да они же непутевые до безобразия! Один из этой шайки точно наркоман, все неработающие, все беспробудно пьют.

— Так вы их знаете? — обратилась я сразу ко всем сидящим за столом.

— Да что здесь не знать? — улыбнулся Юрий Васильевич. — Молодежи-то на весь город немного, всех не то что в лицо, а по именам знаешь.

— Да, это точно. Все те, кто чего-то стоят, в большие города уезжают, а тут одни бедолаги остаются.

— Скажите, а Ира о чем-нибудь рассказывала, когда здесь жила? Может быть, что-то о своей жизни в Тарасове?

— Да нет. Это я все пыталась ее на путь истинный наставить. Говорила, что учиться ей надо, хоть в техникуме. Она соглашалась со мной, но… Хотя нет, подожди-ка… Точно, про мужчин каких-то она рассказывала!

— Что именно?

— Жаловалась, что никто серьезных отношений не хочет. Так, один вечер в ресторане проведут, а потом сразу в постель тащат. Переживала очень, что никому не нужна она.

Татьяна помолчала немного, а потом продолжила:

— Честно говоря, я не думаю, что то, о чем она рассказывала, может помочь в расследовании. Один женатый мужчина за ней ухаживал, она в ресторан ходила с ним. Но за что-то обиделась она на него, только вот за что именно — не знаю.

— Юрий Васильевич, расскажите мне, что все-таки произошло тогда у подъезда?

— Да я и сам толком понять ничего не могу. Мы с Виктором сидели в машине, ждали звонка из морга, тут к нам подошла пьяная компания: двое парней и две девчонки.

— Чего стоите здесь? — спросил тот, который поздоровее был, бугай эдакий.

Ну, я стараюсь спокойно отвечать, не грубить, говорю:

— На похороны приехали, вот и стоим.

А он в ответ:

— Да, мы вот сейчас тоже поминали Иринку. Я ведь с ней встречался…

Второй все это время вокруг машины ходил, что-то вынюхивал. Потом они ушли. Но у меня профессиональное чутье сработало, чувствовал я, что они не просто так подошли. Я и Виктора предупредил, готовься, говорю, сейчас что-то будет.