Удерживая небо

— Друг ли ты или враг великого Хедина, Познавшего Тьму, Нового Бога, распорядителя Упорядоченного? — единым духом выпалила Гелерра. Что ж, если ты решил поиграть, я не против.

— Странный вопрос, адата. Как можно быть «другом» или «врагом» Богу? Я ни то и ни другое, как нетрудно догадаться. Мне до подобного дела нет.

— Все в Упорядоченном или друзья Новых Богов или враги им.

— Вот так? Середины не существует? — усмехнулся мужчина с драконами.

— Нет. Середина, «третий путь» — иллюзия, просто чтобы скрыть предательство.

— Бессчётные множества смертных, — медленно проговорил собеседник Гелерры, — проживают собственные жизни, никогда даже краем уха не услышав ни о каких «Новых Богах». Как они могут кого-то «предать»?

— Они не предают. Но, живя своей волей и своим умом, заботясь о близких и себе, не служа злу, они тем самым становятся друзьями Новых Богов, а не врагами им.

— Удобно. — Мужчина вновь усмехнулся. Усмешка Гелерре весьма не нравилась, но пусть себе.

— Называй как хочешь, незнакомец. А теперь спрашиваю тебя вновь — я свободна? Если тебе «нет никакого дела» до истинных Богов и ты «не враг им»? Могу ли я удалиться?

— Спрашивая разрешение, ты уже тем самым признаёшь моё право распоряжаться твоей судьбой, адата.

— Пустые тучи, — всевеликие небеса, сколько ж лет она не говорила на родном языке?! — Ненужные слова. Ветер, не подпирающий крылий. Говори о полёте, ты, с которым не отражали молний (давай к делу, незнакомец).

— Пустые тучи, это верно. — Татуированный задумчиво помял подбородок. — Адата, ты права.

— В чём? — непритворно удивилась Гелерра.

— Скажи, — уклонился от ответа человек с драконами, — что для тебя дороже — свобода или служба? Воля или неволя?

Ага. Вот оно. Сейчас ей предложат изменить Учителю, продаться, «перейти на сторону истинного добра». Что ж, мы, верные бойцы Аэтероса, готовы к этому.

Гелерра гордо вскинула голову.

— Если у тебя есть силы — лиши меня полёта (пытай), но я ничего не скажу.

— Какого полёта? — в свою очередь и тоже непритворно удивился вопрошавший. — Ах, в этом смысле… Адата, ты ответишь честно, если я, в свою очередь честно, пообещаю отпустить тебя на все девять ветров?

Покупает. Всё пытается и пытается. Как же они глупы, всех по себе меряющие! Уж ты-то, который с драконами, возьми я тебя в плен, уже в ногах бы валялся, про всех всё рассказывал и службу свою предлагал…

— Смотря каков вопрос, — отрезала гарпия.

— Но ты его уже слышала, — возразил собеседник. — Служение или свобода? Собственная воля или чужая?

— А могу ли я уйти прямо сейчас? Если меня ничто не держит?

— Совсем чуть-чуть держит, — как будто бы даже со смущением признался татуированный. — Но мне не хотелось бы начинать…

Адата шевельнулась, пытаясь сесть — да, так и есть. Крылья упёрлись в мягкую, но неподдающуюся преграду. Взломать? Показать, кто тут хозяйка? Чтобы знали — учеников Аэтероса не сдержать какими-то глупыми чарами, скорее всего, украденными у кого-то из выдающихся смертных волшебников? Может, из той же Долины Магов?

— Нам нет причин ссориться и ломать друг другу кости, — примирительно заметил незнакомец. — Просто ответь на вопрос, адата, и ты свободна. Тучи примут тебя.

— Ты задаёшь неправильные вопросы, чужак, — презрительно бросила Гелерра. — Ты даже боишься назвать собственное имя.

— Оно не имеет значения.

— Ничуть не сомневалась, — фыркнула гарпия. — Почему-то у всех лиходеев, с кем мне довелось переведаться, имена не имели «ну никакого значения». Будь по-твоему. А что до спрошенного тобой… разве моя жизнь не готовый ответ? Я живу, чтобы служить. Великому Хедину, Познавшему Тьму, одному из двух Новых Богов, а посредством этого — и всему Упорядоченному. В этом мои высшее счастье и высший смысл. Спорить тут не о чем. Мой выбор сделан, и он окончателен.

— То есть служение, — задумчиво кивнул татуированный. — Странно. Ваше племя, адата, страстно ненавидит любую несвободу. Вы даже не создали ничего, хотя бы отдалённо напоминающего государство. У вас нет наследных королей и правителей. Вы даже не избираете себе вождей…

— Тот, кто способен провести стаю меж молний, и должен возглавить путь. Небо само решит, чей полёт совершеннее.

— Но ты служишь Хедину, Познавшему Тьму.

— Я служу ему. А посредством того — и всему Упорядоченному. Мы храним его от… многого и многих. Я ответила на твой вопрос, незнакомец. Дай мне уйти, как обещал. Если, конечно, крылья твои будут вторить словам.

— Взмах крыла моего продолжит мной изречённое, — ответил татуированный обрядовой фразой. — Ты свободна, адата. Вернее, ты несвободна, однако… мы тебя не удерживаем.

Мягкие, но упругие путы исчезли. Гелерра с наслаждением повела крыльями, расправив и вновь сложив.

— Ты задал неправильный вопрос, незнакомец.

— Неправильный? — Он поднял одну бровь. — Это отчего же?

— Тебе надлежало спросить, как разыскать великого Хедина и как вступить в его службу. Ибо ты силён. Могу сказать это сразу.

— Спасибо на добром слове, — ухмыльнулся человек. Драконы на черепе зашевелились, словно сами по себе. — Но я выбираю свободу, а не службу. Только я сам решаю, что хорошо и что плохо. Наступит время, когда ты тоже поймёшь это, адата. Что выбор можно сделать только самому. Не передоверять это никому. Даже богам. И — особенно богам.

— Пустые тучи, — отмахнулась Гелерра. — Я найду дорогу сама. Провожать не надо.

— Как угодно, — усмехнулся мужчина.

— Стоило облака песком засевать…

— Как знать. — Он пожал плечами. — Прощай, мудрая адата. Я ничуть не жалею, что спас тебя.

— Благодарю, — отрывисто кивнула она.

Среди седой травы что-то чернело. Крошечный обрывок, лоскутик блестящей ткани — пахнущий бедой и кровью.

Адата словно невзначай нагнулась, поправляя ремешки сандалий, обвивавшие лодыжку и голень, поднимаясь до самых колен. Пальцы сомкнулись на чёрном лоскутке.

Она выпрямилась. Мужчина с драконами, словно полностью утратив интерес к адате, равнодушно смотрел куда-то сквозь неё.

— Прощай, неведомый.

— Лёгких тебе облаков, адата.

Он небрежно взмахнул рукой, и мир вокруг Гелерры вновь померк.

* * *

— Невозможно. Немыслимо. Небывало. Невообразимо. — Гном Арбаз сидел, обхватив голову руками и раскачиваясь, словно обкурившийся дурман-травы дервиш. Знаменитый арбазов огнеброс валялся под ногами, нечищеный и позабытый.

— Прекрати, гноме! — гаркнул бледный Аррис. — Без тебя тошно!

— Потеряли. Гелерру. Не нашли. Упустили. Её и уволокли, — не мог успокоиться гном.