УДОВОЛЬСТВИЕ: Творческий подход к жизни

Связь между любовью и удовольствием, которая только что казалась ясной и однозначной, усложняется, если учесть что материнская любовь является также инстинктивной реакцией на свое потомство. Она является врожденной у тех видов, для выживания молодого поколения которых требуется материнская забота. И укоренена она столь глубоко, что с момента рождения мать будет защищать свое дитя даже ценой собственной жизни, если это потребуется. Но, несмотря на это, даже среди животных этот инстинкт недостаточно силен, чтобы в определенных условиях не допустить уничтожения матерью своих детей. Известно, что самки животных в условиях неволи бросают свое потомство и то же самое время от времени случается с домашними животными. Можно предположить, что отказ от детеныша происходит под воздействием условий, подавляющих у матери предвосхищение удовольствия от выполнения своих функций. У высших животных инстинкт материнской любви, его полноценное функционирование, по-видимому, зависит от удовольствия, которым обычно сопровождается реализация инстинкта. В отсутствие удовольствия инстинкт ослабевает. Наличие удовольствие, напротив, укрепляет инстинктивные действия и преобразует их в осознанное поведение.

Поскольку инстинкт полностью никогда не исчезает, материнская любовь не может отсутствовать совершенно, даже в самой черствой женщине. Каждая женщина знает на уровне тела, что только через реализацию своей женской сущности она сможет испытать радость жизни. Если это глубинное знание противоречит ее жизненному опыту, память о котором определяет ее нынешнее поведение, то развивается конфликт, при котором желание любить своего ребенка так же сильно, как и враждебность. Однако в случае отсутствия удовольствия деструктивная установка берет верх над творческим отношением к ребенку.

В основе любви лежит биологическая потребность в контакте и близости с другим человеком. Через этот контакт происходит стимуляция и возбуждение наших тел, без него они становятся холодными и жесткими. Сама потребность выражается в чувстве влечения, которое биоэнергетически схоже с чувством голода, когда мы нуждаемся в пище. Это ощущение, как и голод, становится интенсивнее, если остается неудовлетворенным. Оно очень сильно у маленьких детей, чья потребность в контакте является максимальной. Интенсивность влечения снижается во время латентного периода и возрастает в пубертатный период, когда набирает силу сексуальная функция.

Осознание различия между влечением и любовью важно для понимания последней. Влечение также связано с любовью, как голод с аппетитом. И голод, и влечение являются нейтральными биологическими потребностями, далекими от предпочтений и предвзятости. Голодный человек готов съесть что угодно; одинокий человек может любого принять в качестве друга. В противоположность этому, аппетит и любовь ориентированы на конкретные источники удовольствия. Аппетит появляется при виде определенного блюда; любовь возникает к конкретному человеку. Влюбленный человек видит в объекте своей любви источник удовольствия. Если предвкушение удовольствия накладывается на биологическое влечение, то потребность в контакте и близости трансформируется в истинную эмоцию. Разница между любовью и влечением проявляется в манерах и поведении человека. Влюбленный человек предвкушает удовольствие, его тело, находящееся в приятном возбуждении, становится горячим и отзывчивым. Человек с нереализованной потребностью в близости печален и замкнут.

Потребность в близости и контакте реализуется в том, что называют зависимой любовью, которую часто ошибочно принимают за настоящую любовь. Если один человек зависит от другого, он будет описывать свое чувство как любовь. Он будет говорить «Я люблю тебя», в действительности подразумевая «Ты нужна мне». Нуждаться и любить — не одно и то же. Нужда может быть болезненна; любовь — приятна. Зависимая любовь привязывает одного человека к другому; Настоящей любви свойственны свобода и непосредственность, важнейшие составляющие удовольствия. Зависимые отношения снижают возможность получения удовольствия и таким образом отдаляют человека от переживания истинной любви. Зависимая любовь характеризуется требованием любви или удовольствия; подлинная любовь дарит удовольствие. Требование любви рационально объясняется следующим образом: «Я в тебе нуждаюсь. Я тебя хочу. Я тебя люблю. Следовательно ты должен любить меня».

Человек, чье чувство обусловлено зависимостью, убежден в справедливости своих требований любви. Он бессознательно переносит на другого человека свою нереализованную инфантильную потребность в контакте. Его зависимость отражает его младенческий опыт, когда он по-настоящему зависел от своей матери. Удовлетворение его потребностей тогда зависело от ее любви, и его чувство, что он имеет право на эту любовь, потому что она ему необходима, было оправдано. Его бессознательное отказывается принять реалии сегодняшнего дня, заключающиеся в том, что:

– он давно уже не ребенок,

– во взрослом мире любить — означает делить удовольствие.

Если учесть, что любовь связана с удовольствием, как может человек требовать любви? Тем не менее, это происходит повсеместно. Родители требуют любви от своих детей и даже считают, что это долг ребенка — отплатить им любовью за их труды и заботу о его воспитании. Они могут добиться видимости любви, если смогут заставить ребенка чувствовать вину, но искреннее чувство не подчиняется приказу. Любовь также нельзя заслужить, как ошибочно полагают некоторые, актами самоотречения. Жена, жертвующая всем ради мужа, однажды может узнать, что тот полюбил другую женщину. Мать, посвятившая себя детям, часто оказывается шокирована, обнаружив, что дети не оценивают по достоинству ее старания. Вообще, установка самоотречения нас отталкивает, и мы тянемся к людям, наслаждающимся жизнью. Мне часто доводилось слышать от пациентов слова: «Я бы хотел, чтобы моя мать позволяла себе получать больше удовольствия от жизни».

И если удовольствие является важнейшим условием любви, любовь также необходима для удовольствия. Ибо любовь представляет собой самоотдачу, которая делает удовольствие возможным. Мы знаем, что работа без полной самоотдачи не приносит удовольствия. В равной степени важно, чтобы человек отдавал себя отношениям, если хочет наслаждаться ими. Самоотдача, как и любовь, возникает из предвкушения удовольствия. Поэтому можно с полным основанием сказать, что степень удовольствия напрямую зависит от уровня самоотдачи или глубины чувства, вкладываемых в работу или в отношения с другим человеком.

Любовь имеет еще одну важную функцию в тех близких человеческих отношениях, от которых зависит продолжение жизни. Она создает атмосферу защищенности, которая позволяет человеку достичь максимальной самоотдачи в отношениях. Эта потребность в защищенности особенно очевидна во взаимоотношениях матери и ребенка. Человеческому младенцу ввиду его абсолютной беззащитности необходимо такое чувство безопасности, которое может быть обеспечено лишь полной самоотдачей матери. Малейшая брешь в чувстве безопасности тотчас же повергает ребенка в состояние страдания и тревоги, воздействие которых преодолеть не так просто. Когда ребенок проходит тот этап, на котором все его потребности удовлетворялись автоматически и начинает независимое существование, тогда мы можем видеть, насколько важна для его благополучия атмосфера материнской любви и заботы, которая окутывает его при появлении на свет.

Взрослые не так беспомощны как дети, но в близких отношениях им тоже необходимо чувство безопасности. Им нужна уверенность в том, что сегодняшнее удовольствие не обернется завтра страданием, вызванным потерей человека, рядом с которым они испытали это удовольствие. Человек ясно понимает: чем больше он наслаждается сегодня, тем сильнее будет страдать завтра, когда потребность в близости и человеческом контакте вновь заявит о себе и не сможет быть удовлетворена. Ибо в природе человека заложено стремление вновь пережить ту ситуацию, в которой он испытал удовольствие.

Человек в большей степени, чем любое другое существо живет в настоящем, которое включает его прошлое и охватывает его будущее. На основе своего раннего опыта он убеждается в том, что открываясь удовольствию, он в то же время открывается и возможной боли. Если ему довелось пережить множество разочарований, то он будет крайне осторожен в своем предвосхищении удовольствия. Его способность любить и испытывать удовольствие будет снижена. Но даже на фоне самого безоблачного прошлого опыта человек неохотно предается интимным отношениям, которые не имеют перспективы продолжения.