Угасающее солнце: Кутат

– Ты располагаешь информацией о нем?

– Нет. А вы? У вас тоже ее нет.

– Мы ждем.

– Сколько вы ее будете ждать?

– Какая разница?

– Вы даете мри время подготовить ответ. Разве это мудро – давать им такую возможность? У них есть оружие.

– Может есть, а может и нет.

– Вы бросаете на весы случая благополучие всех землян, бай.

– Мы не хотим бессмысленной бойни.

– Если они ударят…

– Мы изменим политику.

Сут замолчал и стал дышать глубже и мягче.

– Мы ваши союзники. Мы не воины. Мы будем хорошими соседями, выгодными во всех отношениях. И вы отдаете предпочтение мри? Отправляйтесь домой, бай. Оставь все это дело нам, если твои моральные соображения не дают тебе взглянуть правде в лицо. Ты знаешь, что регулы не лгут. И я говорю, что у нас нет желания нанимать мри для войны с вами.

– Сейчас вам это не удастся, бай.

Сут сделал глубокий вздох.

– У нас есть еще о чем поговорить. Я приглашаю тебя на свой корабль.

– Нет.

– Почему?

– Бай, я не могу оставить свой командный пункт.

Ноздри Сута расширились. Поверил ли он или нет… неясно…

– Компромисс, – сказал Сут. – Мы будем поддерживать связь. Можно даже установить связь между «Флауэром» и нашей миссией на планете.

– Вашей миссией?

– А почему нет, бай? Почему? Это приведет к более тесному сотрудничеству.

Кох нахмурился.

– Мне нужно посоветоваться с помощниками. Что делают регулы на планете?

– Когда мы получим данные с «Флауэра», мы будем думать над сложившейся ситуацией.

– Тогда одновременный обмен? – Кох задумался. – Что у вас может быть? Данные по обзору планеты? У нас есть свои. У вас есть еще что-нибудь?

– Может быть. – Сут заворочался. – Никто не может знать, что есть у другого, – добавил он.

– Я посоветуюсь с помощниками, бай Сут. Несомненно, ты тоже захочешь посоветоваться со своими.

Ноздри Сут зашевелились. Улыбка исчезла.

– Хорошо, бай. До будущей встречи, на которой, я надеюсь, наши предложения будут приняты. Прощай, бай.

– Прощай. – Кох облокотился на стол и смотрел, как тележка с массивным телом двинулась к двери, сопровождаемая молодыми регулами. Затем он перевел взгляд на своих помощников и жестом отослал их. Они поняли и пошли вслед за регулами.

Регулы оставили после себя специфический запах, который трудно было выветрить. Ненависти у Коха от этого не прибавилось, но неприятное чувство не покидало его.

Он вызвал Дегаса, оттолкнул локтем чашку с соем, вкус которого ассоциировался у него с запахом регулов.

Вошел Дегас в сопровождении Эверсона. Кох взглянул на них.

– Ваше мнение.

– Мой совет, – начал Эверсон и пощупал карман, как бы желая убедиться, что он не потерял нечто важное. – Я уже дал его, сэр.

– Твое мнение о том, что ты слышал.

Эверсон облизнул губы.

– Маневрирование их корабля… это блеф. Они пытаются скрыть какие-то свои действия, отвлечь наше внимание. Они провоцируют и изучают нашу реакцию.

– Но при этом гибнут люди, доктор.

– Это новый род, Хораги. Новая власть. Их беспокоит наше молчание. Они потеряли своего старшего и с ним потеряли все договоры, ибо новый старший принадлежит к другому роду. Сейчас им необходимо изучить наши действия, чтобы выработать свою новую политику. Не забывайте, что у регулов нет воображения. Они основываются лишь на том, что хранится в их памяти, а мы не знаем, что помнит род Хорагов.

– Какая разница? – нетерпеливо спросил Кох. – Все они находятся на одном корабле.

– Разница большая. Со смертью Шарн они потеряли всю информацию. Этот Сут принадлежит к другому роду, у которого своя информация, свое представление о реальности.

– Пусть этим занимаются психологи. Меня же интересует, что делать нам? Особенно с «Флауэром».

Руки Эверсона заметно дрожали. Он вытащил из кармана пузырек с таблетками. Кох критически посмотрел на него.

– Мы можем дать им некоторые данные, чтобы подтолкнуть к сотрудничеству, – заговорил Эверсон, проглотив таблетку. – Но они поверили в твою угрозу. Если они испугаются, то могут улететь отсюда домой и объявить о союзе мри с землянами. Но мы не знаем, единственные ли разумные мы расы – мы и мри – с которыми регулы находятся в контакте. Мы знаем только эту часть космоса, но что находится за владениями регулов, мы не знаем.

Кох положил подбородок на скрещенные руки и нахмурился. Эверсон не знал многого из того, что было известно контр-адмиралу.

– Доктор Эверсон, я внимательно выслушал вас и хотел бы, чтобы все ваши соображения были изложены письменно.

– Хорошо, сэр, – ответил Эверсон. Теперь он выглядел гораздо спокойнее.

– До свидания, доктор, – сказал Кох и терпеливо дождался, пока тот не спеша выйдет из комнаты.

– Твое мнение? – спросил он Дегаса.

Дегас сцепил руки на животе и откинулся в кресле.

– Сэр, должен заметить, что на все наши действия накладывается предубеждение.

– А именно?

– Регулы отвратительны. Никто их не любит. Это чисто эмоциональная реакция. Но они – безопасные соседи. Мри более привлекательны для нас. Нам нравится их абсолютизм. Их инстинкты чем-то схожи с нашими, но они опасны. Они – хладнокровные убийцы. Мы знаем их уже сорок кровавых лет. Регулы противны нам, но они будут хорошими соседями. Мы можем найти с ними общий язык. Цивилизация регулов – это торговля и коммерция. Цивилизация мри – это мертвые миры…

Кох скорчил гримасу. Все это было правдой, хотя эта правда и не нравилась ему.

– Ты помнишь, что сказал Дункан? От того, что мы сделаем здесь, будет зависеть то, кем мы будем.

Лицо Дегаса застыло. Он покачал головой.

– Если мы перебьем их здесь, то остановим их. И на этом все закончится.

– И, чтобы остановить убийц, мы станем убийцами? Парадокс! Мы можем бросить все и позволить регулам истребить их. А можем сами убить мри на глазах регулов и стать для этих торговцев тем же, чем были для них мри – расой, способной убивать. Снова парадокс? Как же нам быть?

– Уйти отсюда, – быстро ответил Дегас. Видимо, он долго вынашивал эту мысль. – Отозвать миссию Галея и «Флауэр». И вообще, наше решение должно зависеть от того, кого мы хотим видеть своим союзником.

Кох прервал его.

– Ты сказал, что регулы – раса торговцев. Так вот, если сейчас мы вынудим их уйти, они неминуемо вернутся потом, чтобы заключить новые договоры, но уже на условиях, которые будем диктовать им мы.

Дегас задумался.

– Может быть, если у них не будет возможности выбора…