Угли "Embers"
Шрифт:
— …У тебя кровь идет, — Зуко вытянул пламя от лампы, закрыв порез от фарфора без всякого следа.
«Если бы мое сердце было так же просто излечить».
— Ты рассказал об этом родителям?
— Мама отругала её, — Зуко говорил очень тихо. Ровно. — Поэтому она пошла к отцу и сказала, что я наврал про неё, чтобы устроить ей неприятности. Он сказал, что делать так недостойно сына Великого Имени и улыбнулся ей. — Он отвел глаза, погрузившись в воспоминание. — Она точно так же улыбалась на похоронах дедушки. — Зуко сглотнул. — Давай не будем говорить про
— Весьма заманчиво, — признал Айро, отгоняя гнев. Время ярости придет позже, когда Зуко будет уверен, что она направлена не на него. — Поступай по ситуации. — Он грустно улыбнулся. — И я работаю в чайной, племянник. Если он проявит подобную грубость дважды… Я уверен, что, следуя твоему примеру, я смогу сымпровизировать.
Зуко кивнул, неохотно соглашаясь.
— Может, нам обоим стоит лечь пораньше, — заметил Айро. — Но я хотел бы, чтобы ты подумал об одной вещи, принц Зуко.
— Дядя? — в тревоге спросил Зуко.
— Когда тебя объявляют предателем перед троном, тебе открывается определенная свобода действий, — ровно сказал Айро. — Моего брата здесь нет. Законы нашего народа здесь не действуют. Поступай так, как ты считаешь правильным. — Он сделал паузу. — Никогда не забывай, что здесь она не принцесса, чей приказ должен исполняться без промедления, а ты не изгнанник. Она — враг Ба Синг Се, а ты — целитель, служащий жителям внутри этих стен. Невинным людям, которых она посчитает предателями только за то, что они искали укрытия. Если по какому-то капризу неудачи она снова столкнется с нами… срази её.
— Я… — Зуко сглотнул ком в горле и кивнул. — Я подумаю над этим, дядя.
«Молюсь, чтобы так и было, племянник». Проследив, что Зуко скрылся за раздвижной дверью, Айро вздохнул. «Я не хочу, чтобы она когда-либо снова причинила тебе боль. Я не хочу, чтобы она думала, что у неё есть такое право.
Озай, если судьба будет добра, мы никогда не встретимся снова. Что бы ты ни сделал, ты всё ещё мой брат, и я не заставлю Зуко выбирать между нами. По крайней мере, от этого я его избавлю. Но если судьба не будет добра… Тебе предстоит за многое ответить».
***
— Котеночек.
Зуко посмотрел на мягкую ситцевую игрушку, которую чумазые ручонки совали ему под нос, и кивнул.
— Выглядит как котосова. Теперь дай мне посмотреть…
— Мой котеночек!
— Твой-твой, — Зуко легонько сжал руку малыша, повернув её так, чтобы лучше видеть в утреннем свете. Он не был уверен до конца, мальчик или девочка его пациент, и не имел никакого желания спрашивать. — Покажи мне царапину, о которой говорит твоя мама…
— Мой котеночек!
Он инстинктивно увернулся от удара, даже если это и была мягкая игрушка. Многозначительно посмотрел на мать малыша, улыбавшуюся и сияющую при взгляде на маленького монстра, который пытался шлепнуть его.
— Ну-ну, лапочка, — прочирикала она. — Не надо причинять слишком много хлопот.
«Теперь я понимаю, почему Амая бурчала про дротики с ядом
ширшу».— Мадам? — вежливо начал Зуко. — Вы не могли бы минутку подержать ребенка? — Он мог справиться с медведем. Он справится и с этим…
— Мой! — Карапуз подался вперед, и Зуко едва избежал щелкнувших зубов.
«Ну всё, с добрым целителем покончено, паршивец».
***
— Да ни в жизнь!
Посреди истории, повествующей о совершенно невероятной череде событий, приведшей к тому, что рыбак загнал крючок в одно весьма болезненное место, Амая подняла голову и взглянула на госпожу Лай, вихрем вылетевшую из-за ширмы Ли, держа в руках кусачего паршивца…
Кусачего паршивца с кляпом во рту.
Хихикать в лицо женщины было не самым профессиональным поступком, какой она совершала, но как же это было приятно!
***
Полуденное солнце прогревало его до самых костей, пока Зуко тренировал ката без огня в саду у Амаи. Тепло проникало внутрь, восполняя затраченную на лечение энергию.
«У меня начинает получаться лучше».
Конечно, он не сталкивался с настолько серьезными ранами, как за пределами Ба Синг Се, но это было похоже на покорение огня. Силу требовалось наращивать постепенно.
«И надо дышать».
Именно этим он и занялся, болтая пальцами в бочке с родниковой водой, которую они установили прошлым вечером. Незачем беспокоить рыбок, поднимая температуру воды в пруду до кипения.
«А я не могу ей сказать, что мне больше это не надо. Пока не могу».
Ложь по умолчанию беспокоила совесть Зуко, но он и в самом деле хотел научиться управлять горячей водой с помощью покорения огня. С духами никогда не знаешь наверняка. Что если Юи передумает, и завтра его покорение воды исчезнет?
«С моей удачей ни на что нельзя рассчитывать».
Он никак не мог прийти к решению. Если он перестанет быть покорителем воды, всё станет проще, так?
Прикоснувшись к холодной воде, Зуко вытянул её в грациозную арку. «Красиво».
Огонь тоже был красив, если всё делать правильно. Хотя ему потребовались годы, чтобы снова радоваться огню после… после.
«Огонь был инструментом. Оружием. Я владел им. Я нуждался в нем. Я обучался ему. Но от него не исходило чувства… тепла. Не так, как от маминого огня. Он был… сухим, пустым, колким».
Как ободранный колючий куст, который Урса как-то спасла из сада: одни шипы и ни единой розы, пока она не посадила его в тихом заброшенном уголке и не вернула его к жизни. Те первые маленькие бутончики пахли просто волшебно.
Выдох, и пламя затанцевало на его другой ладони. Зуко поставил ладони боком, напротив друг друга, и огонь и вода обернулись вокруг друг друга, как яркие ленточки.
«Думаю, маме это бы понравилось».
В этот раз мысль не вызвала отторжения. Если Урса была целительницей, она, скорее всего, хорошо управляла внешним огнем. А вода была очень похожа. В каком-то смысле.
Приступ боли. Вода изогнулась слишком медленно, и всё смешалось в клубе пара.
«Не потеряй его! Постарайся».