Угол атаки (Солдаты удачи - 7)

Картина была такая. В дверном проеме - с грозным видом, расставив ноги и сунув руки в карманы армейского плаща, - стоял полковник Голубков, которого я не сразу узнал, потому что никогда раньше не видел в форме. За правым его плечом возвышался пират с "калашом" на изготовку. А слева стоял коротенький местный полковник, которого мы видели во время допроса в караулке. У него была поза продавца, который демонстрирует оптовому покупателю богатства своего лабаза. Он даже рукой повел, как бы предлагая полюбоваться. И сопроводил свой жест словами:

– Вот смотрите. Все пятеро. Вполне живые. И никакой попытки к бегству не было. Понятия не имею, откуда вы это взяли. Погиб подполковник Тимашук, я вам докладывал. Неосторожное обращение с оружием. А эти - вот они. Какие же это трупы?

Мы произвели шевеление, чтобы показать, что мы и в самом деле не трупы. И даже Муха оживленно заскрипел носилками, демонстрируя, что он ожил.

– Что это они у вас тут как звери по углам? Снять наручники! приказал Голубков.

– Это опасно, - предупредил полковник.

– Сейчас, Тулин, здесь командую я. Вы уже докомандовались. Выполняйте приказ!

– Снимай, Сивопляс, - кивнул полковник Тулин пирату.

По команде пирата в боксе появились трое "черных", встали у двери, выставив "калаши". Сивопляс разрезал скотч на руках и ногах Дока, потом прошел по боксу, освобождая нас от браслеток.

– Всем выйти!
– приказал Голубков, когда с этой приятной для нас процедурой было покончено.

Я ожидал, что Сивопляс воспротивится, но он лишь сказал:

– Если что, так имейте в виду. Я не знаю, как должно быть, но вы делаете неправильно.

– Кру-гом!
– скомандовал Голубков.

– Один тоже вот говорил "кругом", а сейчас узнает происхождение жизни. Есть "кругом". У вас своя голова за плечами.

Полковник Тулин и "черные" вышли.

– Вы в порядке?
– спросил Голубков, оглядывая нас быстрым внимательным взглядом.

– С нами потом, - ответил Док.
– Как у вас?

– Нормально. Теперь нормально. Почти все.

– Почти?
– переспросил Док.

– Да. Они выслали вместо "Мрии" "Руслан". Но с ним мы разберемся без вас. Слушайте внимательно. Официальная версия: я прилетел из Москвы расследовать эпизод с "Мрией".

– Долго же вы летели, - заметил я.
– Не иначе как на крыльях любви.

– Наоборот, быстро, - оборвал Голубков, почему-то не расположенный к шуткам.
– На МиГ-29УБ. Поэтому прилетел один. Команда на подходе.

– Какая команда?
– полюбопытствовал Боцман.

– Все объяснения потом. Запомните: вы меня не знаете, я вас не знаю.

– Запомним, - подал голос Артист.
– Не знаем и знать не хотим. И никогда не захотим. Это вы тоже запомните.

– Отставить разговоры!
– приказал Голубков.
– Сейчас вас отправят в контрразведку округа. Не дергаться. Ясно? Оттуда я вас заберу. Тогда и будем объясняться. Пока скажу только одно...

Он помолчал и сказал:

– Сукины дети. Сукины вы дети! Мы ведь вас уже похоронили!

– Поторопились, - буркнул несентиментальный Боцман.
– Нашим-то хоть не сообщили?

– Нет. Хотел сначала сам убедиться.

– Большое вам за это человеческое спасибо, - сказал Артист.

– Что произошло с Тимашуком?

– А что с ним произошло?
– удивился я.
– Неосторожное обращение с оружием.

– Подробней!
– потребовал Голубков.

– Да все очень просто, - пришел мне на помощь Артист.
– Человек взял ПМ, дослал патрон, взвел курок и начал почесывать стволом висок. Чисто рефлекторно. Обычное дело. А потом нечаянно дернул пальцем.

– Не соскучишься с вами. Ладно. Так вот, - продолжал Голубков.
– В округе - никому ничего. Молчать как...

Мы не узнали, как именно мы должны молчать, потому что дверь бокса снова заскрежетала и нашему взору открылось зрелище не такое умилительное, как явление полковника Голубкова народу, но гораздо более живописное.

В центре композиции было инвалидное кресло-коляска - из современных, дорогих, с черной кожей и хромированными ободами. В нем восседал, чуть наперекосяк, с креном направо, хмурый немолодой мужик в мундире генерал-лейтенанта. Лампасов на генеральских штанах не было видно, потому что он был до пояса укутан клетчатым пледом. За спинку коляски держался полковник Тулин, выполнявший теперь роль сиделки при сановном сидельце, а весь задник чернел от охранников с угрожающе выставленными "калашами". От них отделился пират и приказал нам, подкрепляя слова выразительным движением ствола:

– Сидеть обратно и ни боже мой! Командуйте, товарищ генерал-лейтенант.

– Моя фамилия Ермаков, - представился сиделец.
– Генеральный директор акционерного общества "Феникс". Вы полковник Голубков?

– Совершенно верно, - сухо подтвердил полковник.

– У меня для вас две новости. Вам присвоено воинское звание "генерал-майор". Поздравляю. Вторая новость тоже хорошая. Приказом заместителя министра обороны вы уволены в запас с правом ношения формы и с пенсионным обеспечением согласно вашему новому воинскому званию. Вот выписки из документов.

Генерал-лейтенант передал Голубкову через Сивопляса два листка.

– Таким образом, все ваши полномочия прекращаются, - подвел итог сиделец.
– Вы являетесь частным лицом и не имеете права находиться на территории секретного объекта.

– У меня есть сомнения в подлинности этих документов, - заявил Голубков, изучив листки.

– Они подлинные. Вы сможете в этом убедиться. В Москве. Я распорядился заправить ваш самолет. Летчик ждет. Счастливого пути, генерал.

– Замминистра не имел права отдавать этот приказ, - запротестовал Голубков.
– Подразделение, в котором я служу, не подчинено Министерству обороны.

– Это ваши проблемы, - прервал сиделец.
– Вы их будете решать со своим руководством. Полковник Тулин, проводите генерала.

– Слушаюсь, - сказал Тулин.

– Отставить!
– рявкнул Голубков.
– Полковник Тулин, вы здесь кто? Командир полка или прислуга за все? С каких это пор коммерсанты командуют на военном аэродроме?

– С тех пор, как аэродром арендован моей компанией, - разъяснил генерал-лейтенант.
– Полковнику Тулину предписано выполнять все мои распоряжения.