Угроза

–  Проснись!!
– опять затряс Олаф стражника.
– Ты объяснишь королеве, что это очень странно, что стрекозы не появляются. Ты ее напугаешь, понял? А потом скажешь, что у вас во дворце без дела мается Олаф-сотник, первый каратель Чивья. Я знаю степь, как теперь, наверное, уже никто ее не знает. Запомнил?

–  Как, наверное, никто… - Люсьен наконец проснулся, сел.
– Ты хочешь идти на Хлою, к городу? Это правильно, я с тобой пойду, если отпустят.

–  Да не ты со мной, а я с тобой должен идти! Ты поговоришь с королевой, и она тебя отпустит. И тогда ты попросишь взять меня и еще кого-нибудь.

Стражник с подозрением уставился на Олафа.

–  А когда, кстати, свадьба?

–  Понятия не имею.

–  Так ты бы спросил у Тулпан.

–  Не хочу, - ощерился сотник.
– Я передумал. И проситься идти на Хлою к ней тоже не пойду, а пойдешь ты. Все запомнил?

–  Странно это, - вздохнул Люсьен.
– Впрочем, дело твое. Я бы тоже ни за что не стал королем. Ладно, поговорю с Тулпан.

Он исполнил свое обещание в конце дежурства. Королева ничего не ответила, но попросила позвать Патера. Воевода, узнав в чем дело, насупился.

–  Вообще-то, Люсьен хороший стражник. Жалко будет его потерять. Давай пошлем кого-нибудь другого?

–  Да я не том тебя спрашиваю, Патер!
– возмутилась Тулпан.
– Скажи, нам действительно будет толк от этой разведки?

–  Наверное, - пожал плечами старый вояка.
– А как же можно знать заранее? Надо сначала сходить, а там будет видно. Но Люсьена лучше не отпускай.

–  Он просит еще взять с собой Олафа-сотника… Говорит, что чивиец знает всю степь, будет вести разведчиков от рощи к роще, по пепелищам городов, и стрекозы их не заметят.

–  Это правильно, - на стал возражать Патер.
– Кому и идти, как ни ему? Первый каратель, все тропки знает.

–  Тогда все-таки я отправляю Люсьена, - по каким-то своим причинам решила королева.
– А с ним еще и Вауса.

–  Не надо Вауса!
– испугался воевода.
– Всего два толковых стражника у меня: Люсьен да Ваус! Как же можно обоих отпускать?

–  Тогда надо послать бестолкового, - вздохнула королева.

–  Это Аль!
– подсказала Алпа.
– Бестолковее стражника не найти, да и мне уже порядком надоел.

На том и порешили. Уже вечером королева позвала к себе Люсьена и приказала идти на Хлою.

–  Только пожалуйста, - добавила Тулпан, - пожалуйста, идите очень осторожно.

–  Твоя воля - закон, моя королева!
– гаркнул Люсьен.

–  Вот и выполни ее, приведи всех назад в сохранности, - потребовала королева.

–  Ну а как же!
– улыбнулся стражник.
– Я же помню твой прежний приказ, Тулпан: прислеживать за Олафом, спину ему прикрывать. Будет сделано.

–  Я тебе этого не приказывала, - сухо сказала девушка и отвернулась.

Люсьен демонстративно вздохнул: громко, тяжело, потом вышел за дверь. Не спеша прошел через зал, навестил раненого атамана, погладил по лапе Мешша. Когда он наконец появился в углу Олафа, тот совсем извелся от нетерпения.

–  Ну, что? Она разрешила?

–  Королева приказала, - уточнил Люсьен.
– Мы идем на реку Хлоя, к городу стрекоз, чтобы разузнать, что они замышляют. Мне кажется, это довольно глупое задание: я и так знаю, что они замышляют.

–  Не в этом дело!
– вскипел Олаф.
– Мы должны посмотреть на город вблизи, чтобы понять, как лучше туда проникнуть, посмотреть на жизнь стрекоз, чтобы узнать, могут ли они летать ночью, сколько у них потомства. Интересно, как ладят летучки с людьми, может быть, не всем нравится жить в их городах? Нельзя сидеть здесь и ждать, когда твари наберутся сил и добьют нас!

–  Отлично, - кивнул стражник.
– Вот теперь я все понял. Жаль, что у нас только королева, а короля нет.

–  Жаль, - согласился сотник и отвернулся.

–  Мы выходим сегодня вечером, - уточнил стражник.
– Будь, пожалуйста готов, а Аля я предупрежу.

–  Аля?!
– повернулся Олаф.
– Зачем он нам с тобой нужен? Возьмем лучше Вика.

–  Вик в Хаже пригодится, а от Аля никакого толка нет, вот и дали его нам. Кстати, все хочу тебе сказать…

–  Что еще?

–  Мне странно, что ты совсем не умеешь обращаться с высокими госпожами.

Вечером, когда жена убрала со стола ужин и дети уже забрались на полати, Арье по обыкновению чинил обувь. Ног в его семье хватало, не меньше было и сапог, все они нуждались в периодическом уходе. Но не успел речник взять в руки шило, как послышался глухой удар.

–  Это в сарае, - уверенно сказала жена.

–  Наверное, Молодой с Левым поссорились, - предположил Арье, имея в виду упряжку беговых жуков, и опять принялся было за дело, но удар повторился.

–  Они так сарай разнесут, - покачала головой хозяйка.
– Силушки-то много, а ума не нашлось.

–  Ладно, посмотрю.

Арье с неохотой отложил свое занятие, прихватил широкий тесак и вышел на задний двор. Здесь у него был огород, маленький, только для зелени. Пройдя по грядкам, речник очутился у сарая. Он сразу обратил внимание, что тяжелый засов кто-то отодвинул.

–  Эй!
– грозно позвал речник, не трогая дверь.
– Кто здесь?

–  Друзья!
– из сарая выглянул Олаф-сотник, чивийский каратель.
– Не ждал меня в гости сегодня?

–  Ты что здесь делаешь?
– Арье воровато оглянулся.
– Ты один?

–  Конечно, нет! Иди сюда.

С некоторым колебанием Арье вошел в сарай. Жуки бились о стены, потому что испугались чужаков. Кроме Олафа, здесь находился здоровый хажский стражник и тот самый парень, что взял речника в плен.

–  Не рад нас видеть?
– хмуро спросил стражник.
– А почему?

–  Потому что… Нет, я рад вас видеть! Олаф, а почему вы здесь? Идите в дом, будете гости.

–  Нет, в дом нам ни к чему, - покачал головой сотник.
– Мы тут поживем. Скажи жене и детям, чтобы не испугались нас, когда увидят. Но самое главное: никто из соседей не должен знать, что мы здесь. Ни один человек.

–  У нас все стрекоз не любят, - начал было Арье, но тут же осекся, кивнул: - Да, конечно, я никому не скажу. Живите, сколько хотите, я рад быть полезен.

–  Я в тебе не ошибся, - улыбнулся Олаф.
– Ты умеешь быть благодарным. Кормить нас не надо, чтобы соседи чего-нибудь не заметили, да и сам поменьше обращай внимания на гостей. Мы здесь будем только днем, и делать станем только одно: спать.

–  А ночью?
– Арье через открытую дверь сарая оглянулся на темнеющую степь.
– Вы поосторожнее, хищников полно, а у берега еще и речные жители пасутся.