Уклонист

– Тебе что, совсем не холодно?

– Ну почему, примораживает... Только я мышцы разрабатываю, чтобы кровь быстрее по телу двигалась.

– Но ты же неподвижно лежишь!

– А, вот вы о чем. Нет, я незаметно упражняюсь, как дед меня учил. На охоте, когда в засаде сидишь шевелиться много нельзя...

– Понятно.

Куликов в который раз посмотрел на часы. Вот-вот должна подойти смена, но видимо старший сержант решил немного помучить Куликова, и смена все не спешила.

– Козел...

– Товарищ младший сержант! Товарищ младший сержант!..

– Что?

– Движение на десять часов!

Вадим поспешил подняться повыше к снайперу и вгляделся в указанном направлении. Там действительно шло несколько человек. Два? Три? Четыре? Этого точно не определить. Они вообще едва-едва угадывались среди деревьев. Лес хоть и редкий, но стена из стволов все же образовывалась достаточно плотной и чем дальше тем плотнее.

– Кажется, вооружены, - добавил Дюнкун.

– Отлично!

Вадим взялся за рацию.

– Товарищ старший сержант, обнаружено движение вооруженных людей. Предположительно противник.

– Численность?!

– Неясна. В пределах трех-четырех человек, но это может быть разведгруппа основного отряда, головная либо фланговая.

– Понятно. Ждите, мы выходим! Конец связи.

– Ждем. Конец связи...

Через полчаса когда подтянулся остальной отряд во главе с Коржаковым разведка противника давно исчезла. Но зато их взорам предстало зрелище гораздо более... приятное, хоть и пугающее. Появились первые колонны основного отряда.

– Да их тут сотни! Тысячи!

– Даже искать долго не пришлось, сами пришли...
– шептались солдаты.

Китайцев прибывало и прибывало. Вскоре они заполнили все пространство ниже по склону.

Старший сержант Коржаков тем временем связался с командованием.

– Нам предписано сопровождать противника.

– Но зачем?!
– изумился Куликов.
– Зачем так рисковать?! Вот же он! Координаты известны. Осталось только нанести удар и их сметет всех на хрен будто и не было!

– Все верно, но командование считает что нужно нанести единовременный удар по всем обнаруженным отрядам. Нужно подождать, чтобы этих отрядов было обнаружено как можно больше.

– Понятно...

Делать нечего, пришлось сопровождать. Целый час они вели колонну китайцев, стараясь не попасться на глаза их фланговым патрулям.

Но вот наконец поступил сигнал и Коржаков снова связался с командованием. Закончив связь, во время которой уточнил координаты, он произнес:

– Надеюсь, наводчики за установками не косорукие, но отползти подальше все же следует. Сейчас тут все накроет из "града"...

Солдатам дополнительных приказов не потребовалось и они стремглав бросились прочь.

Еще не успев добежать до подножия, они уже услышали рев приближающихся ракет, а потом все потонуло в кошмарном грохоте. За спинами заполыхало зарево, в небо поднялось черное дымное облако.

Солдаты радостно закричали, несмотря на то что пара ракет ударили как раз в то место где они недавно сидели наблюдая за китайцами.

***

Через три дня удача снова улыбнулась им, но не так широко как в первый раз. Для уничтожения новой обнаруженной группы противника численностью в триста человек потребовалось всего несколько снарядов из реактивной системы залпового огня "смерч". Те считанные единицы что каким-то чудом уцелели в этом море огня, видимо успев убежать достаточно далеко, методично добил снайпер. Даже гоняться не пришлось.

И на этом все. Фортуна больше не желала улыбаться им, более того, повернулась к разведчикам спиной. Китайцы наводнили плато своими разведгруппами целью которых являлся поиск и уничтожение наводчиков.

– Ложись!
– прозвучала неожиданная команда старшего сержанта Коржакова.

В следующую секунду грянул близкий выстрел и Коржаков упал в снег, но как-то неровно, с разворотом как от толчка.

Солдаты мгновенно рассредоточившись, залегли, укрывшись за ближайшими деревьями и в следующее мгновение от этих деревьев стала лететь кора и щепа от впивавшихся пуль. Плотность огня была столь высока что никто в первые мгновения даже помыслить не мог рискнуть поднять голову чтобы хоть как-то осмотреться и сориентироваться.

В это мгновение, не зная, что сейчас творится на возведенных рубежах, Вадим все же раскаялся в том, что вызвался добровольцем. Вырытые полнопрофильные окопы, доты, блиндажи казались ему теперь наинадежнейшим убежищем. По крайней мере это все лучше чем лежать ничком в снегу укрывшись за стволом дерева.

Загрохотали взрывы ручных и подствольных гранат разбрасывающих снег, мешая его с мерзлой землей.

Но в какой-то момент Куликов осознал, что он сейчас возможно, даже скорее всего, единственный командир отряда и нужно, что-то делать, чтобы не остаться в этом перепаханном снегу навсегда. Он уже слышал что противник обходит их с флангов, стремясь окружить маленький отряд в огненное кольцо перекрестного обстрела. И как только китайцы завершат окружение, у них не останется ни единого шанса на спасение.

Нужно банально спасать свою жизнь.

– Отделение! Слушай морю команду!
– выкрикнул Вадим, чуть осмотревшись.
– Занять круговую оборону! Огонь!

Куликов сам сделал длинную очередь, скорее для острастки противника, чем в кого-то конкретно. Остальные стреляли также. По крайней мере этим они заставили китайцев чуть умерить свои аппетиты и проявлять большую осторожность, а это в свою очередь замедлило их продвижение.

Десантникам повезло: Коржаков каким-то образом почувствовал засаду и что хорошо, почувствовал ее еще на изрядном удалении, а не то от них уже ничего бы не осталось.

"Хорошо еще что зима и снег кругом, - мимолетно подумал Куликов.
– У китайцев не было возможности заминировать нам тропу. Все сразу видно. В то время как в траве..."

– Отходим!

Уж как Вадим ненавидел старшего сержанта, но бросить его тоже было невозможно, хотя бы не убедившись что он мертв.

Сделав перекат, и снова дав очередь на звук, он добрался до находящегося в бессознательном состоянии Коржакова и проверил пульс на шее.

– Живучий ты...

– Отходите товарищ младший сержант! Мы прикроем!!!

– Понял! Прикройте!

Солдаты усилили огонь и Вадим, освободив командира от тяжелого рюкзака, потянул старшего сержанта за воротник. Неожиданно выяснилось что тащить Коржакова легко, хотя весил он немало сам по себе. В чем тут дело? Может опасная для жизни ситуация придала сил? Или просто получился эффект санок, ведь как выяснилось они отступали под уклон.

"А это мысль", - подумал Куликов.

В полусотне метрах отсюда довольно пологий уклон превращался в очень крутой спуск, почти обрыв на несколько десятков метров. Только скатившись по нему до самого дна, солдаты получали хоть какой-то шанс на спасение. Только там внизу, отойдя от шока, они смогут организовать полноценную оборону и действовать более осмысленно.