Украденная память

Антон полез в карман за сигаретами и нащупал какой-то конверт. Он не сразу вспомнил, что конверт передал ему после суда следователь, который вел дело о гибели Марины Савельевой. Конверт был найден в сумочке, лежавшей рядом с телом на рельсах.

Антон медленно открыл конверт, вытащил сложенный вчетверо лист бумаги, развернул. «Твой муж жив», – прочел он. Он заранее знал, что там написано, но все равно испытал шок. Представил себе, что должна была почувствовать Катя, увидев эти строки.

Антон знал также, кто являлся автором послания. Алексей Савельев, муж Марины. Но вот зачем он это сделал?

«Впрочем, теперь это уже не важно», – подумал Антон, скомкал записку и бросил в урну.

Повернулся и посмотрел на окруженную плотным кольцом журналистов Юлю Дроздовскую, теперь Богданову. Она что-то быстро говорила в нацеленные на нее микрофоны и телекамеры.

Юля выглядела счастливой. Она прижимала к груди Библию в красном переплете, ту самую, которую они вместе извлекли из оконной рамы здания клиники в ту страшную ночь. После того, как «скорая» увезла Катю. После того, как усталый врач сказал:

– Она слишком долго пробыла под водой без кислорода. Есть опасность необратимого повреждения головного мозга.

Антон вдруг понял, что замерз. Он поднял воротник и сунул руки в карманы. Кружившая в небе ворона спикировала вниз и приземлилась у его ног. Задрала клюв и посмотрела на Антона пустыми глазами. Этот бессмысленный взгляд напомнил Антону об Ан-гелине. В жизни этой женщины все было бессмысленно: поступки, действия, желания. Было бы бессмысленно, поправил себя Молчанов, если бы не несло столько зла.

– Замучился ждать? – весело спросила подошедшая Юля. Отросшие пшеничные волосы развевались на ветру.

– Что ж поделаешь. Ты у нас теперь знаменитость, – улыбнулся Антон.

– И не говори. Раньше я постоянно мечтала о работе. Теперь ее столько, что времени не хватает ни на что. Но я не жалуюсь, ты не подумай. Обидно только, что мало внимания уделяю Павлику.

– Как он?

– Хорошо. Последнее обследование показало, что он полностью поправился. А вчера он впервые назвал меня мамой, представляешь? – радостно рассмеялась Юля. – Знаешь, я так счастлива, что нам с Андреем разрешили усыновить его.

– Вы молодцы, – сказал Антон.

– Я вот все думаю, – покачала головой Юля, – почему она не обратилась ко мне прямо? Я никогда не отказала бы, ребенок-то ни в чем не виноват. Ведь скольких напрасных жертв удалось бы тогда избежать.

Ворона с пустыми глазами взмахнула крыльями и улетела. Антон проводил ее взглядом.

– Теперь уже все позади, – помолчав, произнес он.

– Позади, – вздохнув, повторила Юля. – «Нет памяти о прежнем. Да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после...» Так написано в Библии. Жаль только, что я так и не познакомилась со сводной сестрой. И что узнала о ее существовании таким чудовищным образом.

– Кстати, – спросил Молчанов. – Ты виделась с Кудрявцевым?

– Да, спасибо тебе. Он много рассказал мне о Вике, подарил ее фотографии. Он так тепло о ней говорил.

– Знаешь, – усмехнулся Антон, – а ведь был момент, когда я всерьез подозревал Кудрявцева в причастности к исчезновению Вики. Но оказалось, что он просто затеял собственное расследование. Хотел подключить к этому делу тетку своей жены, Валентину Васильевну, но опоздал – Ангелина опередила.

– Валентина была хорошая женщина, жаль ее, – вздохнула Юля. – Зачем она согласилась на роль свекрови?

– Теперь мы этого не узнаем.

– Надо же, – сказала Юля, – конец марта, а весной даже не пахнет. Ну что же, мне пора. Пока.

Юля чмокнула Антона в щеку и побежала к своей машине. По пути обернулась и махнула рукой:

– Привет жене!

– Обязательно! – Молчанов улыбнулся и достал сигареты.

К счастью, опасения врачей не подтвердились. Несмотря на то что в ту ночь Катя почти умерла, она довольно быстро и без последствий восстановилась. Катя заглянула в глаза смерти и выжила...

Антон выбросил окурок и, не оглядываясь, пошел прочь от места, где витали призраки прошлого.

Впереди его ждала дорога домой, к жене.