Украсть миллиард

Я с интересом уставился на незнакомца. Он употребил забавное выражение — оно могло бы быть и приветствием, но вообще-то означало кое-что еще. Русские в таких случаях говорят: «Приехали».

— Предпочитаю английский, — после секунды размышления решил я.

(У меня не было ни малейших оснований доверять этому «высокому» гостю. Пока не было. Так что пусть разговор будет предельно ясен. Всем. В том числе и тем, чьи уши развешены на проводах).

Он смерил меня внимательным взглядом, одобрительно кивнул и опустился на край койки.

— Я прошу прощения за тесноту. Наше судно не рассчитано на прием гостей.

— Ничего, — я снова пожал плечами, — бывало и похуже.

— Вы имеете в виду иркутскую тюрьму? — спросил гость.

Наверное, в третий раз пожимать плечами было невежливо.

— Вы пишите книгу обо мне? — спросил я.

Незнакомец шутки не принял.

— О нас не пишут книг, — серьезно сказал он, — и если наш разговор закончится так, как мне бы хотелось, то о вас, Рет, тоже не будут писать. Во всяком случае, романов.

— Значит — не ЦРУ, — сделал вывод я.

— Нет. Ни в коем случае, — он протестующее вскинул вверх обе ладони, так по-американски, что я на секунду усомнился в его искренности, — не ЦРУ, не МИ-6, не «Моссад». И даже не ФСБ. Мы не занимаемся этими детскими играми в песочнице: кто у кого больше военных баз сфотографировал и подводных лодок насчитал. Мы, если угодно, находимся вне политики — у нас более серьезная задача.

— Спасение человечества, — брякнул я. И вдруг сообразил — а ведь попал! И не в бровь, и даже не в глаз, а прямиком туда, куда нужно. Надо же, а ведь никогда не был снайпером. Светло-серые глаза гостя на мгновение закрылись.

— Вы что, серьезно?

— Да. Вполне.

— Дурдом, — определил я, — Или кино снимают. Коламбия Пикчерс.

— Виноват, — мужчина слегка отстранился, — я должен был сначала представиться. Меня зовут Мишель Фер… Хотя, разумеется, когда-то у меня было другое имя.

— Ну, конечно, — кивнул я.

— Иронизируете. Но ведь и вас самого вряд ли мама назвала Крысой.

— Да нет, — признал я, — это случилось немного позже.

— Я знаю, — Мишель Фер произнес это спокойно, без желания подчеркнуть свою осведомленность или напугать, — это случилось, когда вы служили в армии. Очередной локальный конфликт на ближнем востоке. Вашу команду бросили в прорыв. Все должны были погибнуть. Но вы умудрились провести БМП по дороге, которая считалась проходимой только для коз и пеших караванов с гашишем. Ее даже не сторожили, не видели нужды.

— Ну да, — я невольно улыбнулся, вспоминая вытянувшиеся лица комсостава, — нашел дырку, в которую могла пролезть только крыса… Так откуда вы, Мишель? Или это страшная тайна?

— Безусловно, это тайна. Но ничего страшного в ней нет. Кроме одного момента — если вы ее разгласите, мы вас уничтожим.

— Так может, вам имеет смысл промолчать? — предложил я.

— С большим бы удовольствием, — он вздохнул. — Но — никак. Промолчав, я совершу должностное преступление. Этот разговор санкционирован на самом высоком уровне. Мы оба — заложники ситуации. И то, что вы не знаете о ней ничего, а я знаю все, ничего не меняет ни для одного из нас. Хотите кофе? Настоящего, английского.

— В Англии не растет кофе, — хмыкнул я и, откинувшись назад, кивнул, — давайте, Мишель, тащите ваши помои. Если они хоть чуть-чуть лучше чая, то я обещаю вас как минимум выслушать.

Горьковатый аромат любимого напитка почти примирил меня с жизнью. Впрочем, она уже после борща показалась вполне сносной.

— Так ваша организация… или что там, партия?..

— Одно из подразделений ООН. Но не надо вот этой презрительной мины, спрячьте ее до другого случая. Вывеска может быть любой. С тем же успехом это мог быть и Пентагон, и Штаб Озеленения Луны, главное, чтобы была строка в бюджете, по которой можно списывать средства, понимаете? Мы подчиняемся секретарю ООН только формально. Вообще-то, он даже не знает о нашем существовании.

— А президент США знает?

— Без понятия, — мотнул головой Мишель, — и без комментариев. У меня нет допуска к такой информации, а если б и был, нет санкции ее разглашать.

— Но как-то вы называетесь? Или, в целях конспирации, никак?

— Мы называемся ЦББ. Центр Безопасного Будущего.

…На самом деле контакты с будущим начались довольно давно, примерно, в сороковые годы прошлого века. Я имею в виду регулярные и санкционированные контакты.

— А были несанкционированные? — полюбопытствовал я.

— Ну а иначе, откуда у коломенских крестьян в семнадцатом веке мог взяться летательный аппарат, работающий на самогоне? Я уже не говорю о Леонардо да Винчи, это банально. Так вот, Рет, контакты начались еще в прошлом веке. И до недавнего времени они носили исключительно конструктивный и обоюдополезный характер.

— Они нам бусы, мы им штат Нью-Йорк, — хмыкнул я.

— За некоторые… э… технологии, слегка опережающие время, мы расплатились водой.

— Водой?

— У них плохо с водой, — пояснил Мишель.

— Насколько я знаю, у нас пресной воды тоже не слишком много.

— Их вполне устроила соленая. Это банально — они умеют ее опреснять.

— Черт, — я поперхнулся кофе, — куда же они, мать их, умудрились деть пять океанов? Вы не спрашивали?

— Я — нет, — подчеркнул Мишель.

— Без понятия и без комментариев, — сообразил я, — ну хорошо, а нам? Что это за технологии, совсем слегка опередившие время? Ядерная бомба?

— Эту пакость мы сделали сами. Так же как и ракету-носитель. А вот с системами наведения они помогли.

— Постойте, — перебил я, — помогли кому? Какой стране? Вы ведь говорили, что стоите над политикой?

— Так и есть, — кивнул Мишель, — у нас в Центре даже нет политической карты мира, только физическая. А приличные системы наведения появились у всех ядерных держав примерно в одно время. Это на руку человечеству. Уж если есть оружие такой разрушительной силы, будет меньшим злом, если оно полетит куда надо, а не куда Бог пошлет.

— Бред, — мотнул головой я, — не верю. Не верю ни единому слову.

— Что я могу сделать, чтобы убедить вас?

— Серьезно? — я поднял глаза и уставился прямо ему в лицо, — отправьте меня в будущее. Хотя бы на короткое время. Тогда поверю.

И ведь ничего у меня даже не екнуло ни в груди, ни ниже. А еще говорят, хорошие игроки обладают даром предвидения. Ни хрена они не обладают! Либо этот дар касается только покера. В общем, ляпнул и совершенно спокойно отхлебнул кофе, который мой находчивый сотрапезник сдобрил хорошим коньяком: по чуть-чуть, только для запаха. Треть чашки, не больше, мы же не алкоголики…