Укрепить престол

Мне нужно было еще и посмотреть на сообразительность и организаторские способности Матвея Михайловича Годунова. Большие дела ему предстоит совершать.

Спорными были успехи. Прошла еще одна встреча неизвестного с нашим агентом поневоле, Листовым. И вот то, что мы до сих пор не знаем, что за таинственный монах передает яды для моего отправления, явная недоработка.

— Какие мысли о том, кто может скрываться за личиной монаха? — спросил я Разхлебова.

— Боярин Матвей Михайлович опасается делать предположения… — замялся Савва.

— И все же? — настаивал я, отмечая, что некоторые соображения по интересующему меня вопросу у Годунова скорее всего имеются.

— Прости, государь-император, но это может быть кто-то из людей патриарха, — сказал Разхлебов и склонил голову, видимо, ожидая моей жесткой отповеди.

— Почему так решили?

— Не так много по Москве монахов ходит, окромя того, взяли все ближайшие храмы под охрану… но на патриаршее подворье кто-то пришел в ночи. Мы не осмелились брать под надзор усадьбу владыки, так… издалече посмотрели, — отвечал Савва.

Не брали они под надзор?! Мне боятся сказать, да себе опасаются признаться в том, что патриарх может быть причастен. Но и у меня все сложилось.

Когда, в 1588 году, в Москву прибыл просить милостыню Константинопольский патриарх Иеремия, с ним приехало немало и других нахлебников, желающих заработать на русской религиозности и быстрее уехать, груженными серебром и золотом. Нынешний патриарх Игнатий был в той команде. Были там и иные лица. Что, если это человек нынешней свиты Игнатия, но бывший с ним и ранее? Ведь жил же и учился тот в Риме!

— Все, кто выходит из патриаршей усадьбы, хватать. Ко мне вызвать Игнатия! — распоряжался я.

Очень хотелось вывести всех на чистую воду, проверить на верность. И это было бы возможно, если объявить, что меня отравили. Вылезли бы крысы сразу же. Но последствия такого могут быть слишком непредсказуемые, да и трагичными, чтобы поступать подобным образом. А что будет, если в войсках узнают о смерти правителя? Или кто-то затаил обиду на того же Пожарского, так как князь взялся наводить порядок в Москве жестко, да под шумок убьет моего столичного воеводу? Уже за то, что Пожарский потребовал бумаги на имущество в городе, его могут ненавидеть и при случае и прибить. Хотя и сам князь не робкого десятка, да и ходит с охраной. Не моей, своей, охраной и нужно предложить ему обучить своих верных телохранителей.

— И еще… — я задумался. — Подойди к Ермолаю. Ночью будем брать патриаршую усадьбу на приступ.

У Разхлебова расширились глаза. Пусть все происходящее будет проверкой на верность. Я — государство! А патриарх? Особенно, Игнатий? Это я его назначил и его судьба только в моих руках. Даже, если он и не будет причастен к организации покушения, а я думаю, что Игнатий и не догадывается, что у него под носом твориться, нужно менять деятеля. Не сварю я с ним каши. Все-таки на этом посту должен быть более деятельный человек, а не лишь угодливый, безинициативный, лентяй.

Савва отправился к Матвею Михайловичу, а я присел за чертеж. Ситуация нервозная, хотел отвлечься.

Недавно я посещал экспериментальное производство, устроенное на Яузе. С каких-то моментах возгордился собой. Эффектно смотрелись повсеместные водяные колеса, дым коромыслом, занятые работой люди. Работал кирпичный завод, ладили черепицу, но главное, зачем я поехал — это узнать о работе домны. И тут вроде бы все неплохо — льем чугун и сталь, нашли нужные, или приближенные к ним, параметры выплавки, работы мехов, качества угля и его количества… есть сталь, есть чугун, но я, почему-то был уверен, что в такой домне можно делать из чугуна сталь и что ее должно быть столько много, при наличии руды, конечно, что вопросы с белым оружием, как и с орудиями сельского труда решим.

Не был я в прошлой жизни инженером, иные заботили вопросы. Однако, понадеялся, что общего образования будущего хватит, чтобы понять, что не так мы сделали, и почему из чугуна не получается лить сталь. Не то, чтобы это было критически необходимо, сталь можно лить и из руды, но все же… И вот в голову влетело словосочетание «Бессемеровский конвертер». Всплыла и картинка, как он выглядел. Может и не особо бы запомнил, но как-то накануне Пасхи наткнулся в интернете на огромное яйцо и… остановился. Ассоциации сработали и я решил почитать, что это такое, что выглядит, как пасхальное яйцо. Помню общий принцип технологии — когда через расплавленный чугун продувают воздух. На выходе должна была получаться сталь. Вот и силился понять где у такого яйца вход, где выход, в какую дырку дуть…

Чувствовал себя бездарностью. Когда я читал про эту технологию, в статье утверждалось, что этот конвертер уже давно устаревший способ литья стали. Для нас же — он передовой, но как сделать? Первоначально я не хотел прибегать к помощи моих металлургов. Прежде всего, потому, что два немца могут и сбежать с технологией, которая могла бы позволить России сделать шажочек чуть впереди Европы. Домна оказывается продвинутой, но не так чтобы фундаментально, опережая технологии явно не на столетия. Похожие есть в Лиеже, но только лишь похожие. Я же продвигал домну, что должна была появиться в Англии в середине этого века, и эта тайна будет бережно храниться максимальное время, пока технологию не украдут. Но скоро же и сами догадаются и с их культурой производства нагонят и перегонят.

Так что запишем в блокнот, чтобы немцы, да и русские, которые прикасаются к металлургическим технологиям, не могли пересечь границы Российской империи. Могут или счастливо жить в моей державе, или… да чего себя стесняться? Смерть!

А вообще нужно задуматься, где делать промышленный район. Все-таки тут, на Яузе, рядом с разрастающейся Немецкой Слободой, не самое лучшее место для наращивания производственных мощностей, да и леса уже слишком мало. А еще сюда перенесли производство кожевенники. Ох и вонючее же производство!

Я был сильно удивлен, когда познакомился с главой кожевенной мануфактуры, он же руководил сразу и построенной рядом сапожной мануфактурой. Это был молодой, я бы сказал, юный, человек. При своей молодости, именно Матвея Авсеевича выбрали мастера головой. Пять сорняков и четыре сапожника в складчину создали мануфактуры.

Понятно зачем — освободиться от налогов. Сами же мастера так и продолжали работать в своих мастерских, но уже не платили денег в казну. Похожие лазейки в моих указах используют многие: объявляют, что сладили мануфактуру, даже какие-то здания используют под бутафорские производства. Однако, как работали самостоятельно, так и продолжали это делать, только лишь зубоскаля от того, как они обхитрили царя. Приходится так же к хитрости прибегать, чтобы и мануфактуры сохранить, и заставить работать мастеров в нужном мне направлении.

Я делаю государев заказ на мануфактуру, направляю одного из своих телохранителей, что он наблюдал, как именно на мануфактуре исполняется заказ. Приходится мастерам, словно в задницу ужаленным, бегать и быстро организовывать именно что специализированное ручное производство. Тем более, что было обещано, что сам царь придет за заказом, да посмотрит, что да как. Русский человек — героический. Он вначале создает себе проблемы, а после пробуждает в себе смекалку, организаторские способности, и героически решает любые задачи, даже те, что ранее считались нерешаемыми.