Укрощение строптивой

— Ты что делаешь? Отдай телефон! — я протянул руку.

— Тихо, тихо, Стрела! Весело же! — он хохотнул, прыгнул с крыльца и кинулся догонять Риту.

Она молча ждала, пока он подойдёт к ней, только немного побледнела, отчего красная до этого момента щека и скула приобрели синюшный оттенок.

Я сбросил со своего локтя руку Маши и помчался на перехват. Но было уже поздно. Сволочь Блонди протянул Рите телефон.

Я подбежал и выхватил из ее рук мобильник. Она не сопротивлялась, только дернула уголками губ и взяла под руку Людмилу.

— Вот и отлично, — вдруг она улыбнулась по весь рот. Мы ошарашенно смотрели на неё: у девочки все в порядке с головой? — Смотри, Людмила, я выиграла.

— Что? — рявкнули мы хором.

— О, просто так.

Рита засмеялась, подхватила официантку и босса под руки и пошла по тротуару в сторону кафе. Я кинулся за ними. У меня было стойкое ощущение, будто меня только что нагнули по полной программе.

— Иди сюда!

Я дернул Риту на себя. Она махнула рукой спутникам, и те отошли на несколько шагов.

— Ты ещё не все сказал?

Рита дерзко смотрела прямо мне в глаза. Прозрачная зелёная радужка стала ещё светлее, и мне даже показалось, будто где-то в глубине пляшут чертики.

— Я не понял, что это сейчас было?

— Ничего. Я поспорила с Людмилой, что заставлю тебя поцеловать меня, если мы ещё раз встретимся.

— Как поспорила?

— Очень просто. Не только вы, мажоры, умеете развлекаться. Мы тоже не лыком шиты.

— И на что ты поспорила? — голос мой дрожал от негодования, я уже себя еле сдерживал.

Я слышал, как меня зовут, но не обращал внимания. Главное сейчас, разобраться с этой несносной девчонкой.

— Как на что? На пять тысяч. Вчера твой дружок блондин кинул несколько пятитысячных бумажек. Азамат дал нам по одной. Вот мы и поспорили.

Рита объясняла все так спокойно и обстоятельно, что я поверил.

— Значит, ты просто играла в недотрогу, а сама за деньги на все готова?

— Ну, не на все, но и от прибыли не откажусь.

— Ах, ты, коза!

В этот момент я хотел придушить девчонку, даже кинулся на неё. Но Рита ловко увернулась.

— От козла и слышу! — дерзко парировала она и побежала к кафе.

Я рванул за ней. Еще чего! Чтобы какая-то девчонка из подворотни спорила на меня! Ни за что! Мне казалось, будто дьявол сейчас хохочет надо мной.

— Стрела, стой! — меня догнал Макс и преградил дорогу, расставив руки. — Не сходи с ума.

— Нет, ты слышал, что сказала эта зараза? — я дернулся вперед.

— Стой! Идиот! В кутузку хочешь загреметь?

— Да, пошел ты!

Я смахнул руку Бея со своего локтя.

— Что, Антоха, получил? А крошка у нас с характером, — хохотнул Пашка.

Эти слова стали последней каплей и запустили механизм. Пружина, долгое время сдерживавшая мою злость, вдруг сорвалась.

Я бросился на Пашку. Достали его выкрутасы, вечные подколы и бредовые идеи!

— Какого хрена ты делаешь? — я обеими руками резко толкнул его в грудь.

Он хохотнул, вывернулся и сделал шаг назад, но улыбка сползла уже с лица, в глазах тоже зажегся огонь. Он переступил ногами, как боец на ринге, и поднял руки.

— Ты, Стрела, остынь! Весело же!

Мы сверлили друг друга взглядами и топтались на месте. Никто первый не решался напасть по-настоящему. Я был слабее Блонди в драке, и это он знал, поэтому просто играл со мной, как кошка с мышкой.

— Кому? Никто не смеется, — в моей груди клокотала лава.

Еще одно движение, один выпад Блонди, и она выплеснется на его голову всей огненной массой.

Я теснил его все дальше.

— Мне весело.

И тут я бросился на него. Мне было наплевать, что он выше, сильнее, тяжелее меня. Не смогу достать руками, вцеплюсь зубами и порву на хрен, как тузик грелку!

Блонди отскочил в сторону. Мой кулак пролетел мимо его лица. Я потерял равновесие и свалился бы на асфальт если бы не Макс. Он подлетел ко мне и подхватил за пояс.

— Парни! Что вы делаете! — где-то далеко звенел крик Маши.

Но сейчас меня интересовал только Блонди. Я оттолкнул Макса и снова бросился в атаку. Пашка опять увернулся.

— Бей, останови этого безумного, — крикнул он.

Я никого не видел. По сторонам метались черные и белые тени, а в узком коридоре передо мной светилось злое лицо Блонди. Он стоял прямо и целился мне в лоб своим кольцом.

— П-а-а-а-рв-у-у-у, с….у-у-у!

Я нагнул голову и понесся на таран. Тело Пашки стремительно приближалось и вдруг… исчезло. Что-то резко ударило меня по лбу, рассыпалось мириадами искр, и свет в глазах померк.

Очнулся от ударов по щекам. В голове звенело, звуки доносились слабо, будто в уши набили ваты. Я открыл глаза и увидел над собой смеющееся лицо Пашки.

— Ну, петушок, золотой гребешок, выпустил пар?

Он протянул мне руку, но и я отвернулся, оперся ладонью на асфальт и встал сам. Огляделся. Рядом всхлипывала Маша, на крыльце наблюдали за представлением полицейские. Макс отряхивал мне слаксы. Я мельком глянул: на коленях темнели пятна осенней грязи.

— Ты на машине? — я посмотрел на Машу.

— Да.

— Поехали.

Наперерез кинулся Пашка и схватил меня за рукав блейзера, который тоже был уже не первой свежести.

— Стрела, хватит дуться. Ну, сцепились, бывает! Зачем из-за девчонки ссориться? Все же идет по плану.

— Маш, ты едешь или остаешься? — я не обращал внимания на призывы Блонди.

Моя подруга быстро нырнула на пассажирское сиденье, и мы тронулись с места. Разговаривать с Пашкой не хотелось, выяснять отношения — тем более. Я еще кипел, не мог успокоиться.

— Антоша, может, я поведу? — предложила мне Маша. — Она вытащила влажные салфетки и приложила одну к моей щеке. — Посмотри на себя, на тебе лица нет. Пашка бывает таким мерзавцем!

Я бросил взгляд в зеркало: одна щека была покрыта мелкими царапинами от поцелуя с асфальтом и покраснела. Черт! Теперь опять попадет от матери. Ну, отбирать у меня уже больше нечего, значит, плевать!

— Я сам. Дай салфетку.

Я убирал с лица грязь и автоматически вел машину. Перестраивался из ряда в ряд, поворачивал, следил за потоком, но мысли были о другом. Рядом что-то говорила Маша, но казалось, будто ветер шуршит в приоткрытом окне.