Укротить бабника

— А как ее зовут? — продолжала мучить вопросами девочка.

— Елена Михайловна, — ответил Артем.

Пока они поднимались на второй этаж, он пытался не сомневаться, не рассуждать, а просто передвигал ногами: быстро, чтобы не передумать и не сбежать.

Остановившись перед дверью, он сначала провел по ней рукой. Все тот же черный дерматин, в трех местах поцарапанный им ключом.

Видимо, чтобы он не раздумал, Валерия быстро нажала на звонок и виновато улыбнулась ему.

Дверь распахнулась, и на пороге оказалась женщина под шестьдесят с густыми каштановыми волосами, собранными в простой пучок. Она ошарашенно уставилась на сына, потом перевела взгляд на цветы, на Леру и на малышку.

— Привет, — тихо ответил Артем и попытался улыбнулся.

Женщина кивнула, но продолжила пораженно смотреть на сына. Потом, будто ее кто-то растормошил после сна, она встрепенулась, улыбнулась широко и по-доброму и указала рукой:

— Проходите, пожалуйста!

Гости зашли в прихожую, а женщина присела на корточки к Ляле и помогла ей расстегнуть змейку на куртке.

— И как же тебя зовут? — спросила она, улыбаясь.

— Ляля. А вас зовут Елена Михална, нам Артем сказал.

Женщина кивнула, снова немного растерялась, сняла с девочки курточку, встала в полный рост и посмотрела на девушку.

— Я — Валерия, — представилась та.

— Очень приятно с вами познакомиться, — женщина снова улыбнулась, — проходите, я как раз жаркое со штруделями приготовила.

Они прошли в гостиную, и Артем остановился в проеме двери, как вкопанный, жадно рассматривая комнату. Ничего в ней не изменилось. Те же стаканы в серванте, тот же диван и кресло. Даже телевизор еще старенький, хоть и плоский, но экран маленький. Сколько же лет прошло? Артем думал, что пятнадцать, но сейчас решил посчитать — и оказалось, что ровно двадцать!

Двадцать лет его тут не было, а ничего не поменялось. Наверняка и комната сестренки в том же состоянии, только заходить туда он боялся. Нет, точно не сегодня. Пока ему хватит этих воспоминаний и переживаний.

Троицкий присел на диван и еще раз осмотрел комнату. Нет, все же что-то поменялось, хотя запах тот же. Занавески другие, постера на стене нет, и стекло в двери другое. Было темно-красное, а сейчас простое. Все же хорошо, что изменения есть, значит, мама жила, что-то меняла…

Мужчина встал и подошел к окну. То, что он оказался тут, было настоящим чудом. Он так много раз мечтал об этом, но всегда понимал, что не сможет переступить через себя, через потерю сестры, через то, что в этом виновата мама.

Но сейчас он тут — и не чувствует ни своей вины, ни маминой. Это случилось двадцать лет назад, и давно пора было забыть, но почему-то только сегодня эта боль его отпускала по-настоящему.

Он снова присел на диван и только сейчас заметил, что в кресле сидела Ляля и во все глаза смотрела на него. Артем немного смутился, но девочка встала и пошла к нему. Ничего не спрашивая, она просто присела рядом и обняла его.

Это была такая сумасшедшая поддержка, что Артем не сдержался, подхватил ее, посадил на колени, а она обвила ручками его шею и уткнулась туда, где сильно и громко билось мужское сердце

Кухонька была маленькой, но почти такой же, как на квартире у Валерии. Елена Михайловна суетилась. Сначала подбежала к раковине и помыла одну грязную тарелку, затем схватила тряпку и стала протирать стол. Когда она подбежала к плите и схватила горячую крышку, которая тотчас же упала на пол, Валерия подошла и обняла женщину. Сильно, так, чтобы она не смогла вырваться.

— Ну все, все, он уже тут, с вами.

Женщина заплакала, прижалась к девушке и, тихонечко всхлипывая спросила:

— Он простил меня?

Валерия чуть отпустила ее и заглянула в глаза:

— Он себя простить не мог, поэтому и боялся сюда возвращаться.

Елена Михайловна в изумлении распахнула глаза:

— А себя за что?

— За то же, — ответила Лера и улыбнулась.

Женщина снова прижалась к ней, положив голову на плечо.

— Вы давно вместе? — спросила шепотом.

— Познакомились в новогоднюю ночь, — так же тихо ответила Валерия.

Скрывать тут было нечего, да и стесняться тоже.

— Всегда любила Новый год и всегда верила в чудеса, — Елена Михайловна усмехнулась, — кажется, не зря. Они случаются.

Через пятнадцать минут все четверо сидели за столом и поедали вкуснейшее жаркое.

— Это какой-то семейный рецепт, да? — спросила Валерия. — Никогда не ела и даже не слышала о таком блюде. Тут же и картошка, и мясо, и еще кусочки теста.

Елена Михайловна не успела ответить, это сделал Артем.

— Да. Бабушка готовила точь-в-точь! Всегда поражался, как у них одинаково получается.

— Скажешь тоже! — отмахнулась женщина. — Бабушка еще сыр в тесто добавляла, а у меня оно простое.

— Ну очень вкусно! — снова похвалила Валерия.

— Захочешь — научу готовить, — пообещала хозяйка.

— Меня научите, пожалуйста, я буду готовить такие пирожки! — подняла руку Ляля, и все засмеялись.

Глава восемнадцатая

В самый неудобный момент, когда за столом наконец-то зазвучали приятные воспоминания и смех, телефон у Валерии зазвонил, и она посмотрела на экран: Зотова.

От Соньки просто так не отделаешься, надо поднимать.

— Я на секундочку, — виновато произнесла она и выскочила в гостиную.

— Лера, где тебя носит? Я пришла к тебе домой с кучей подарков, чтобы поздравить лучшую подругу и свою крестницу, а дверь никто не открывает!

— Сонь, прости, мы в гостях, — выдохнула Валерия.

— Я тогда у соседей подарки оставлю? — предложила Зотова. — Когда будете?

— Вечером, — коротко ответила Кудряшова.

— С родаками, что ли, к тете Вере пошли отмечать? — все не унималась подруга.

— Да, — нагло соврала Валерия.

— Тебе бы с мужиком отмечать, а не в кругу стариков. Кстати, как там Артемка? Поздравил тебя?

И вот что ей говорить? Опять лгать? Она и так уже завралась!

— Прислал букет цветов.

— Что-то мелко для него, — хмыкнула Зотова.

— А ты с кем сегодня? — быстро перевела тему Валерия.

— Еду на дачу к майору.

— О, ты уже с ним больше месяца встречаешься. Неужели что-то серьезное вырисовывается?

— Все может быть, — туманно ответила подруга, — ладно, я побежала, не забудь забрать подарки!