Укус

— Пока что мы в одной упряжке, — напомнила Кэт. — Наслаждайся.

Когда мы добрались до фургона, он уже не парил и не шипел. Земля под ним окрасилась бордовым.

Мы медленно обошли его, будто тушу очень редкого зверя, застреленного браконьером.

Кэт забралась внутрь и попыталась завести мотор.

— Нет, на этом мы никуда уже не уедем, — объявила она вскоре, вылезая.

— Так что делать будем? — мрачно спросила Пегги.

— Пойдем пешком.

Когда мы поплелись к руинам, Кэт предложила Пегги:

— Позови своего брата. Пусть покажется.

— Донни! — крикнула девушка. — Эй! Это я! Выходи, не прячься!

Он не вышел.

— И чего это он к тебе не идет? — спросила Кэт.

— Откуда мне знать?

— Ты — его сестра.

— И? Это ничего не значит.

— Для моей сестры я много значу, — заметил я.

— Хорошо ей, — пожала плечами Пегги.

— Ладно, — сказала Кэт. — Позови его еще раз.

— Есть в этом толк?

— А почему нет?

— Если он захочет выйти, он выйдет.

— Он может нас не слышать, — выдвинул я предположение.

— Может, он просто решил ото всех спрятаться, — предположила Кэт. — Иногда и мне хотелось. После всяких… несчастных случаев. Хотелось найти угол потемнее, забиться и никогда не вылезать.

— Если он здесь — мы его найдем, — твердо сказал я.

— Он должен быть где-то здесь. — Остановившесь у ближайшей лачуги, Кэт приложила ладони ко рту и крикнула: — Донни! Где ты? Мы твои друзья, мы не причиним тебе вреда! ДОННИ! ВЫХОДИ, ПРОШУ ТЕБЯ! Мы не уйдем без тебя!

Мы подождали. Ответа не последовало. Никто к нам не вышел.

Кэт посмотрела мне в глаза и покачала головой. Перевела взгляд на Пегги.

— Не смотрите на меня, — откликнулась та. — Это — не моя вина.

— Кто-то разве говорит?..

— Никто не говорит, но все смотрят.

— На тебя, выходит, и посмотреть уже нельзя? — спросила Кэт.

— Нет!

— Ладно, пойдем, поищем. — Это Кэт адресовала уже мне.

Я кивнул.

Вместе мы пошли к ближайшей хижине. Ее окна были заколочены, но дверь стояла приоткрытой. Деревянные стены и жестяная крыша были сплошь в пулевых отверстиях. Кэт приоткрыла дверь и шагнула внутрь. Я последовал за ней.

Внутри царила темень, то тут, то там прорезанная золотистыми солнечным колышками, в которых кружилась пыль.

Кто-то, наверное, здесь когда-то жил.

Но те времена остались в прошлом.

Лачуга была завалена мусором. Нас окружали пустые пивные банки, пачки из-под сигарет, тряпки и доски. Было здесь и ведро, тоже кем-то расстрелянное. Была потемневшая от пыли подушка, была рассыпанная по полу колода карт, а венчало композицию трехногое плетеное кресло.

Донни здесь не было. Похоже, здесь вообще никого не было уже месяцы. Годы.

— Не заметил ничего забавного? — спросила Кэт.

— Нет. А что?

— Ни одного граффити.

Она была права. Видавшие виды деревянные стены не тронула краска из баллончиков. Ни одного штришка маркера, ни одной корявой росписи.

— Граффитеры не забредают так далеко в пустыню, — сказал я.

— Зато забрел кто-то с пушкой. Ты только посмотри на все эти дырки.

— Это просто часть пустынного менталитета, — пояснил я. — В таких местах, где никто за тобой не следит, всегда находятся любители пострелять по мусорным кучам.

— Которых тут предостаточно, — добавила Кэт.

— Было бы неплохо, если бы эти ребята показались сейчас, — сказал я. — На большом хорошем джипе.

— Они могут начать палить по нам.

— Мы что, похожи на мусорные кучи?

— Довольно-таки, — сказала она и тихо засмеялась.

Мы покинули домик-развалюшку. Свет солнца больно ударил по глазам — я втянул голову в плечи и зажмурился.

— Где Пегги? — вдруг спросила Кэт.

— А?

— Ее тут нет.

— Где-нибудь поблизости.

Мы оглядели местность. Вокруг было еще несколько лачуг и дощатый сортир, выглядевший довольно-таки работоспособным, но почти все остальные постройки лежали в руинах, будто по поселению проехался танк. Водонапорная башня склонилась к земле едва ли не под тупым углом, готовая обрушиться на голову любого, кому вздумается прогуляться под ней.

Я никого не видел. Ни Пегги, ни Донни. Только Кэт стояла под боком.

— Этого нам и не хватало, — пробормотала она. — Теперь мы потеряли двоих.

— Может, она уже нашла Донни, — предположил я.

— Пегги! — крикнула Кэт. — Ты где? Пег!

Та не ответила. И не показалась.

— Вот дерьмо, — ругнулась Кэт.

— Без нее даже лучше, — признался я.

— Согласна, но знал бы ты, Сэм, как мне хочется поскорее выбраться отсюда, вывести эту взбалмошную дуру вместе с братом и спровадить кому-нибудь, кто знает, что с ними делать. А путь отсюда до ближайших зачатков цивилизации неблизкий.

— Может, пойти взглянуть на ту машину? Которую было видно сверху со скалы.

— Попытка — не пытка, — согласилась Кэт.

Я повел ее к последней в левом ряду лачуге. Если никто не увел ту развалюху у нас из-под носа, она должа была стоять там.

— С нашей удачей, — вздохнула Кэт, — у этой машины будут спущены четыре колеса и снят двигатель.

— Более чем вероятно.

— Или она взорвется на наших глазах.

— С нами все не настолько плохо, — сказал я. — Мы все еще живы и пока что в выигрыше.

— Не кажи «гоп», покуда не перескочишь. Нам еще обратная дорога предстоит.

Когда мы приблизились к постройке, показались фары, хромированный бампер и решетка. Фары были разбиты. Передней номерной пластины не было.

— Дохлый номер, — тихо сказала Кэт.

Подойдя ближе, я увидел, что это был форд-пикап. Старый. Гость из пятидесятых, судя по всему.

Передние шины были спущены. Лобовое стекло поблескивало осколками внутри салона.

— Увы. Дохлый, — согласился я.

— Проклятие Мертвого Вампира приносит новые беды, — сказала Кэт. — Я знала, что так и будет. Чтобы после того, как мы разбили две машины на ходу, нам досталась бы третья…