Ultima Ratio

Драгуны — парашютисты, прибыли на родину утром 18 апреля, четыре дня назад, после торжественного построения и пламенной речи заместителя командующего сухопутными войсками, генерала Ноэля Арраса — двинулись на склады резерва, получать технику и снаряжение. Здесь Галлона и его людей ждало жесткое разочарование. Вот скажите, месье, какой идиот выдает те же самые легкие EBR-75, что гоняют дикарей в Сахаре — для боев с «бошами»? Нет, EBR-75 машина приличная, если не сказать — отличная для быстрых рейдов против банд кочевников и работорговцев, здесь равных им мало. Но против танков и гренадеров бошей?

Галлон ожидал хотя бы более мощные AML с 90 мм орудиями а лучше- новейшие танки AMX-13. Последние, ему удалось увидеть в бою год назад, когда усилившие их роту легкие танки, огнем орудий буквально снесли укрепленный лагерь туарегов. Однако, командование решило вооружить нас обратно EBR…Как бы то не было, наш парашютно-драгунский полк оказался включен в только что сформированную 37 африканскую дивизию, генерал-майора Роше, толкового и агрессивного командира, в прошлом — военного коменданта Дакара и командира кавалерийского полка Легиона. Наспех сформированное из различных колониальных полков соединение, сосредотачивалось возле Лилля, прикрывая фланг развернутого 1 кавалерийского корпуса республики, из двух кирасирских дивизий. Настроение что у военных, что у местного населения было вполне боевое, приподнятое. Все знали что война, если она и случится — будет для Франции тяжелой, но победной. Республика сильна, как никогда и плевать, на подлость союзников.

Утром, 21 апреля, передовые части 1 кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Пелисье, пересекли франко-бельгийскую границу, разоружив пограничные посты сонных бельгийцев и хлынули на территорию Бельгии, стремясь не допустить германские войска в приграничные с Францией районы.

На службе в колониях, кроме рутинного патрулирования и интересных рейдов — делать особенно нечего и поэтому кроме муштры подчиненных и занятий на стрельбище, было изучение брошюр Генерального штаба, о боевых действиях в Польше и Галиции, летом прошлого года.

Галлон изучил эти брошюры практически наизусть уже приблизительно зная, что ждет его впереди. Германцы- начав европейскую войну 22 мая 2001 года сразу бросили на стол многочисленные технологические козыри. Подробностей в брошюре было мало, разведка видимо не располагала подробными сведениями, но характеристики дебютировавшего чудо- оружия «передового социалистического государства» — производило впечатление. Высокоточные бомбы уничтожающие штабы, гусеничные танкетки — самоубийцы взрывающиеся у дотов и обеспечивающие бросок «штурмтруппен» вперед. Штурмовики, помимо уже известных огнеметов и гранат — применяли какое то новое ручное оружие виде трубы стреляющее зажигательными снарядами. Следом за штурмовыми группами, в глубину обороны прорывались ударные группы гренадеров на бронемашинах и странных безбашенных танках и довершали прорыв. «Линия Пилсудского» выстроенная за огромные деньги нищей Польшей — была прорвана за первые же сутки. Потом в дело пошли еще две новинки- танковые дивизии и вертолетные десанты. Польша кончилась — за неделю, но дальше боши схлестнулись с русскими в Галиции. Бои в Галиции описаны более подробно, чем собственно в Польше. Русские — может быть и примитивные варвары, но считаться с их армией стоит. Вот и германцы, напоролись на русских, как лев на копье. Русские тоже стали высаживать вертолетные и парашютные десанты и активно применять танки. У русских как и «бошей» были реактивные истребители и бомбардировщики и турбовинтовые штурмовики.

«Десятидневная война» в Галиции, показала изумленному миру много нового. Например воздушные бои реактивных истребителей и встречные танковые сражения, где участвовали сотни бронированных машин. Русские — «бошей» задержали, здорово потрепали и вышвырнули из восточной Польши. Если это сделали русские, еще позавчера вышедшие из средневековья, то французская армия это с блеском повторит.

Утром 21 апреля, 1 кирасирская дивизия генерал-майора Брабюса, столкнулась с мотоциклетным батальоном 16 дивизии ННА у Шарлеруа. Так Жиль Галлон, оказался на большой войне.

Первое отличие современной «цивилизованной» войны от стычек на «черном континенте», это конечно масштаб применения людей и техники. Тридцать седьмая колониальная дивизия и четвертая пехотная, включенные в 2 колониальный корпус, окапывались вокруг Лилля, что было, как понял Галлон ошибкой командования. Нужно было идти в Бельгию вслед за корпусом Пелисье, навязывать немцам бой на собственных условиях, а не пассивно выжидать. Так вот, дождались.

Удар германцев — был страшен. После двухчасового артналета, вперед пошли «штурмтруппен» гренадеров. Сзади их, уступом следовали странные боевые машины похожие на танки, но без крутящихся башен, с орудиями торчащими из бронированной рубки. Что то вроде «Сен-Шамонов» времен Великой войны. Только с орудиями калибра не меньше восьмидесяти миллиметров. Рота легких бронеавтомобилей капитана Деманша, в составе которой был взвод Галлона, была тщательно замаскирована за домами расположенными вдоль железнодорожной линии Лилль-Валенсьенн, важнейшей рокады северо-востока Франции. Уго Деманш, по

прозвищу Богомол, офицером был толковым и тактически грамотным и имея сутки в запасе — достойно оборудовал позиции роты. С двумя огневыми позициями на каждый бронеавтомобиль и запасной линией обороны. Верткие, четырехосные бронемашины, перемещаясь между домами должны были встречать атакующих огнем бронебойных или фугасных снарядов в упор.

Немецкая пехота с бронетехникой преодолела первую линию траншей и попала в огневой мешок устроенный ротой Деманша. Взвод Галлона, маневрируя среди палисадников, подобрался с фланга к атакующим «бошам» и снес их ураганным огнем в упор. Лично Жиль, дважды, с двухсот метров выстрелил в немецкую страхолюдную самоходку. Первый снаряд отскочил от боковой брони, второй — четко поразил двигатель. Изрыгнув дым, самоходка потеряла управление и въехала в дом, проломив стену. Оглушенный экипаж, с воплями пытался выбраться наружу, но подобравшиеся драгуны сержанта Крессо, закидали их гранатами. Вторая самоходка, остановившись, умело прикрывала своим огнем лезущих вперед «штурмтрупперов», была поражена экипажем Патриса Менди, бородатого уроженца Тулузы. Выскочив сзади самоходки, он тремя выстрелами, превратил бронированного монстра в весело и чадно пылающий костер. Вот здесь, Галлон — первый раз увидел применение немцами странного и разрушительного ручного реактивного оружия. Один из гренадеров вскинул к плечу, странную штуку с похожим на жёлудь утолщением на конце, по броне EBR-75 что то сверкнуло, и бронемашина с грохотом взорвалась. Да так взорвалась, что башня и две пары колес, сорвавшись с креплений взлетели в воздух. Весь экипаж веселого бородача Менди, мгновенно превратился в пепел вместе с бронеавтомобилем.

«Боши», потеряв поддержку бронетехники, не растерялись, быстро отступили в захваченную траншею, с явным намерением закрепится, и удержать за собой кусок французской территории. Но у командира драгун-парашютистов, полковника Анри Обера было противоположное мнение по этому вопросу. Запросив артиллерийскую поддержку от штаба корпуса и танковую роту из бронетанкового полка «марин». Подкрепление прибыло только через два часа, и драгунский полк — тут же атаковал. Около часа, дивизион корпусных,210 миллиметровых гаубиц обрабатывал позиции «бошей» — затем в вперед пошла пехота.

Взвод Галлона, шел в атаку справа от роты Somua Buffle 85 основных боевых танков Франции с эмблемами якоря и католического креста на башнях. Целью взвода- было перехватить отступающих немцев, если те вздумают драпать. Едва танки, ломаной линией приблизились к траншеям немцев, как им на встречу потянулись дымные щупальца. На глазах Галлона, ближайший к нему Buffle, вздрогнул. словно от боли, и стал нелепо задрав пушку заваливаться в воронку от тяжелого снаряда. Еще одно дымное щупальце метнулось к его башне и у танка сорвало люк. Из люка вырвался пятиметровый столб какого то лилового пламени и гулко начали взрываться боеприпасы.

— Стой. взвод стой! Заорал в микрофон радиостанции Галлон и в этот момент Samua с грохотом взорвался. По броне ударил град металлических обломков.

— Воздух! Воздух! Взвыл чей то голос в эфире и подняв глаза, через открытый люк Жиль увидел стремительно падающие на них с неба, крестообразные черные тени.

Две пары Sturzkampfbomber Me-510A-8 завывая турбовинтовыми моторами, прошлись над боевыми порядками контратакующих драгун, словно коса по спелой траве. Первая пара несла кассетные бомбы для поражения живой силы, вторя пара была вооружена 30 миллиметровыми автоматическими пушками со снарядами с вольфрамовым стержнем. По четыре на каждый самолет. Сам налет занял всего несколько секунд, но по его итогам не меньше роты парашютистов было посечено осколками, и санитары не успевали оттаскивать орущих изувеченных, от молчавших покойников. Из десяти Somua, на ходу осталось пять, но полковник Обер и не думал останавливать атаку.

— Вперед, не останавливаться! В наушниках метался голос полковника и хлипкие бронеавтомобили обогнав медленно ползущие танки, выскочили из-за дыма поливая траншеи огнем из пушек и пулеметов. Отчаянная и безумная атака, как раз в лихом стиле драгун-парашютистов. «Боши» не выдержали и побежали, но напоследок дымное щупальце проткнуло бронеавтомобиль капитана Деманша. Через мгновение бронеавтомобиль уже исчез в вспышке взрыва.

****

Захваченные немецкие позиции, точнее бывшие французские, отбитые назад, выглядели солидно. Немцы успели натащить сюда кучу оружия и боеприпасов. Среди трофеев особое место занимали две небольшие, длинноствольные пушки на колесном ходу. К каждой было несколько десятков, похожих на дротики, остроносых снарядов.