Ultima Ratio

На что Денис Бородин сообщил, что поступил и сейчас точно так же, и вообще русская армия должна держаться на взаимовыручке, как говаривал легендарный Суворов «сам погибай а товарища выручай»…Добужанский вспылил, сообщив Бородину, что армия держится на дисциплине прежде всего…Бородин вздохнул и поведал приемной комиссии Академии, что старый маразматики, не понимают природы современной войны и их надо держать подальше от Генштаба. После таких слов, об военной карьере можно было забыть и тут, на горизонте появился Игорь Сикорский — вовремя нашедший своего спасителя. Отмечено, ставшее переломным в судьбе Дениса Бородина событие, было грандиозной попойкой в ресторации «Лосиная охота» с битьем зеркал, купанием голых певичек в шампанском и стрельбой по люстрам..

Наутро, к еще похмельным Бородину и Сикорскому, присоединился друг Игоря с университетских времён, молодой банкир, Лёва Гучков прибывший в номера с целым десантом очаровательных стенографисток. Троица относительно молодых людей, опять ударилась в пьянство и разврат по итогу которого, именно Лева предложил Бородину — пойти в политику. Мол в самый раз, пустить свежую кровь в стареющую думскую фракцию «октябристов».

Денис Бородин, который всегда отличался природным чутьем и тягой к авантюрным действиям согласился с радостью, увидев не маленькие перспективы, но выдвинул встречное предложение — то, что они говорят между собой сегодня и впредь, остается исключительно между ними. Никаких общих компаний, никаких явных действий, никакой публичности. Игорь Сикорский, сразу понял все, благо за спиной, образование журналиста и только потом — инженера. А Лёва Гучков, понял смысл слов Бородина, что «чем больше секретов, тем больше шансов на успех», много позже, когда сам стал политиком. И не разу не усомнился в их правоте.

Имея негласную, но весьма действенную поддержку таких семей как Сикорские и Гучковы, Бородин с головой окунулся в российскую политику, сначала в провинциальную а затем и столичную. Молодой офицер, георгиевский кавалер, несгибаемый борец с мздоимством и бюрократией на местах. Успех на первых выборах — был ему гарантирован. За восемь последующих лет, возглавляя подмосковный промышленный городок Орехово — он превратил городок из унылого затхлого местечка в процветающий провинциальный город. С новым вокзалом, чистыми улицами, аккуратными бордюрами и вежливыми городовыми. Неожиданно с приходом Бородина, городские фабрики, получили солидный заказ от Военного министерства на пошив обмундирования, чего не было ранее. В отличии от других городских глав, Бородин всегда был подчеркнуто скромен, ввел практику ежегодного открытого принятия городского бюджета с публикацией расходной части. Теперь каждый горожанин знал куда и сколько было потрачено из городской казны. Это нововведение, понравилась лидерам всех думских фракций и в Орехово зачастили высокопоставленные гости и даже сам губернатор, помнящий еще старика Палицына назвал Бородина «Очень приятным и умным руководителем». После этого, вопрос о дальнейшем взлете политической карьеры — уже не стоял. Сначала независимый гласный в Государственной думе, собравший в Орехово едва ли не восемьдесят процентов голосов, потом вице председатель комитета по налогам и акцизам, насмерть бившийся за большую налоговую независимость уездных городов и даже написавший неплохую книгу посвященную провинциальным налогам. На следующих выборах, Бородин уже гласный с солидным стажем и огромными политическими связями был весьма, неожиданно выдвинут ставшим оппозиционным Республиканским блоком на пост руководителя думского комитета по вопросам обороны, одного из ключевых в Думе и очень влиятельного. К полной неожиданности прессы и политических аналитиков, правящий Прогрессивный блок, ничего против не имел и Бородин возглавил комитет по обороне, что бы еще через пять лет, после ожидаемой отставки вызванной инфарктом, предыдущего военного министра, престарелого, но авторитетного военного реформатора еще палицынских времен, генерала армии Петра Николаевича Волкова. Сам Волков, уходя в отставку, дал понять, что именно гласный Бородин, достоин занять его место. Президент Кулешов, занятый формированием правительства с доводами генерала Волкова в целом согласился, несмотря на поддержку Бородина парламентской оппозицией. В конце концов худой мир, лучше хорошей ссоры.

Пробившись на самый верх, Денис никогда не забывал своих друзей и их скромные потребности. Игорь Сикорский, при поддержке уже министра Бородина, возглавил крупнейший в России и возможно в мире — частный оборонный концерн, после обмена акциями с Обществом Путиловских заводов, второго в стране военного подрядчика. Теперь «Технологии Сикорского» выпускали практически весь спектр военной техники и снаряжения — от винтовочных патронов до броневой стали, корабельных радаров, эсминцев, реактивных самолетов, вертолетов и быстроходных танков с газовыми турбинами. Лет десять назад это вызвало бы страшный скандал и вал обвинений в коррупции, но безупречная репутация Бородина и резко обострившейся международная обстановка помешали этому. Тучи на границе ходили с каждым годом, все более хмурыми о чем неоднократно заявлял в своих интервью, сам военный министр. Ему вторил целый ряд аналитиков в погонах и без оных в один голос завывая о неменуемой войне с проклятущей социалистической Германией. Нынешнего президента это раздражало, но как реалист, был вынужден согласится, что Бородин во многом прав. Но постоянный рост военных расходов, изматывал нестабильную российскую экономику и долго это шаткое политическое равновесие продолжатся не могло.

— Похоже господа, началось. Гучков, аккуратно положил на стол бланк телеграммы.

— Что это?

— Телеграмма от старшего брата, из Цюриха. Официальный глава их семейного клана, Константин, занимал должность директора «Банковского дома Гучковых» в Швейцарии и был негласным, но крайне влиятельным представителем русских финансовых кругов на Западе, к его мнению, прислушивались многие.

— Не тяни душу, Лёва. Биржа рухнула? Нахмурив белесые брови, спросил Бородин.

— Да. Началось! Повторил, с неким торжеством и легкой дрожью в голосе, Лев Андреевич. Лондонская биржа, обвалилась двадцать минут назад. Банкир помахал бланком телеграммы.

— Надо включить телеприёмник! Повернулся было Сикорский, но Гучков, его остановил.

— Не стоит пока его включать. Этих новостей не покажут. Даже Би-би-Си, еще молчит.

— Вот как? Усмехнулся Сикорский. Заговор молчания?

— На время. Не забываем, что контрольный пакет акций Би-би-си у британской короны. Это продлится не долго, думаю через пару часов, весь мир узнает про биржевой крах. Еще двое — трое суток круги пойдут по воде и где то к субботе, накроет биржу на Ильинке.

— Принцип домино…Несколько рассеяно сообщил Бородин, постукивая пальцами по краю столика, что свидетельствовало о крайней степени эмоционального возбуждения. Когда накроет волной паники, Берлинскую биржу?

— По моим расчетам, послезавтра. Утром в пятницу…В Фольксбанке уже год, как проблемы с оборотными средствами государственных концернов типа «Мессершмидт» и «Хеншель» …На сей раз, они не устоят под ударом кризиса.

— Ясно. Время еще есть. Лёва, срочно бросай все активы на покупку акций «Сикорского» и «Нобеля»…Оружие, топливо и взрывчатка — это единственное, что государство будет щедро финансировать в условиях кризиса. Нужно сейчас занять выгодную позицию.

— А что Кулешов, Денис? Что американцы с Траутом? О чем договорились?

Бородин, молча плеснул ледяной водки в бокалы всем троим, выпил свою порцию и зажевал кулебякой.

— Он думает меня обхитрить. Этот любитель угольных фильтров и повышения налогов на воздух, считает что стратегический договор с американцами, даст повод заморозить рост военных расходов.

— Это как? Не понял Сикорский.

— Вот так. Тесный союз России и САСШ, послужит по его мнению, сдерживанию наших конкурентов. Это все таки более семисот миллионов населения и огромный промышленный потенциал. Ни Германия, ни Япония, ни Британская империя, теперь не сунутся…Это повод заморозить военные расходы. Хотя бы на время..

— Не понял, Денис, а в чем здесь наша выгода…Выгода наших партнеров?

— В социальном проекте. В недрах партийного аппарата кадетов и прогрессистов идет активная работа по привлечению крупнейших военных подрядчиков к строительству дешёвого государственного жилья для малоимущих и прочих, так называемых социальных объектов. Земских школ и больниц.

— Что? Это уже какой то социализм. Откинулся на кресле Сикорский.

— Именно так. План тех, кто разработал его для Кулешова- прост и гениален. Начало массового строительства привлечет массу люмпенов на простую и длительную работу, значительно снизив количество безработных. Уважаемые миллионщики — промышленники, мощные потоки государственных денег под развертывание производственных мощностей. Прогрессивный блок — поддержку избирателей.

— Лонг. так делал президент Хьюго Лонг, в САСШ. При Депрессии тридцатых..

— Да. Ничто не ново под луной…Уверен, чтоследующим шагом президента Кулешова, станет масштабное строительство автомобильных дорог.

Гучков вскочил, едва не уронив прикрывающую срам, простыню.

— Немыслимо…Все летит насмарку, все…Прибыльность от строительства дешевых бетонных лачуг, просто смехотворная.

— Ну господа, можно порадоваться, что Россией правит такой прозорливый человек, как Дмитрий Яковлевич Кулешов. Сказал Бородин, укладывая на блюдо здоровенного омара.

— Он еще и издевается! Заметил Гучков вышагивая по салону. Что делать, что делать!?

— Не причитай, Лёва. Строго заметил Сикорский, изучая невозмутимое лицо военного министра.

— Ты что то придумал? Денис, говори, ты точно что то придумал. И вообще откуда ты знаешь, что задумал избирательный штаб кадетов? У тебя, там шпионы?

— Все проще, Игорь, много проще. Тропосферная связь….

Сикорский хлопнул себя ладонью по коленке.

— Дирижабли — ретрансляторы. Которые обеспечивают дальнюю связь….Ты пишешь разговоры Кулешова?