Ультиматум Борна (др. перевод)

– У меня есть сообщение относительно полковника Крупкина, генерал. В соответствии с вашим указанием прослушивать все телефонные разговоры полковника, включая и международные, я несколько минут назад получил из Парижа пленку... Вас она может заинтересовать.

– Вы хорошо работаете, и я благодарен вам за это. И, как всегда, я уверен, что полковник Крупкин проинформирует нас о событиях... Но он, знаете ли, сейчас ужасно занят.

– Вы не должны мне ничего объяснять. То, что вы сейчас услышите, было записано около получаса назад. Наденьте наушники, пожалуйста.

Родченко надел наушники и кивнул. Оператор положил перед генералом блокнот и отточенный карандаш, нажал на несколько кнопок и откинулся назад. Всемогущий третий заместитель председателя Комитета подался вперед, вслушиваясь в магнитофонную запись. Поначалу генерал делал какие-то пометки в блокноте, потом стал быстро записывать все подряд. Пленка закончилась, и Родченко снял наушники. Узкие славянские глаза с набрякшими мешками сурово взглянули на оператора, морщины на лице казались еще более четкими.

– Уничтожить пленку вместе с катушкой, – приказал он, поднимаясь со стула. – Как обычно, вы ничего не слышали.

– Как обычно, генерал.

– И, как обычно, вы получите вознаграждение.

В 4.17 Родченко вернулся в свой кабинет и принялся просматривать записи. Невероятно! В это невозможно поверить, и тем не менее он сам слышал и слова, и голоса, которые их произносили!.. Не слова, которые касались монсеньера в Париже: он отходил на второй план – с ним при необходимости можно связаться в течение, нескольких минут... Это могло подождать, а вот другое не терпело отлагательства ни на одно мгновение! Генерал позвонил своему секретарю.

– Немедленно по спутниковой связи соедините меня с нашим консульством в Нью-Йорке. Включить все скремблеры.

Как это стало возможным?

«Медуза»!

Глава 32

Мари внимательно вслушивалась в голос мужа, который раздавался в телефонной трубке. Через несколько секунд она кивнула Мо Панову, сидевшему в противоположном конце номера гостиницы.

– Где ты? – спросила Мари.

– Звоню из телефона-автомата в «Плаза-Атене», – ответил Борн. – Буду у вас часа через два.

– Что происходит?

– Есть не только неприятности, но и некоторые успехи.

– Мне это ни о чем не говорит.

– Мне нечего сказать.

– Что представляет из себя этот Крупкин?

– Он – большой оригинал. Привез нас в советское посольство, откуда я смог позвонить твоему брату.

– Да что ты!.. Как там дети?!

– Прекрасно. Все просто замечательно. Джеми отлично себя чувствует, а миссис Купер не дает Джонни даже коснуться Эдисон.

– Это означает, что братик не желает возиться с Элисон.

– Пусть так.

– Какой у них номер телефона? Я хочу позвонить им.

– Холланд устанавливает надежную линию связи. Мы узнаем номер через час-другой.

– Мне кажется, ты врешь...

– Пусть так. Тебе надо быть с детьми. Если я буду задерживаться, я перезвоню.

– Подожди минутку. С тобой хочет поговорить Мо...

В трубке что-то щелкнуло, связь прервалась. Заметив реакцию Мари, Панов покачал головой и сказал:

– Не бери в голову. Сейчас он расположен разговаривать со мной меньше, чем с кем бы то ни было.

– Он больше не Дэвид, Мо...

– Теперь его зовут по-другому, – мягко добавил Панов. – Дэвид не может справиться с этим.

– Кажется, это самое страшное, что я когда-либо от тебя слышала. Психиатр кивнул и сказал:

– Вполне может быть.

* * *

Серый «ситроен» припарковался по диагонали от подъезда фешенебельного дома на бульваре Монтеня, где жила Доминик Лавье. Крупкин, Алекс и Борн расположились на заднем сиденье. Конклин опять примостился на откидном сиденье. Беседа текла вяло, так как все трое тревожно смотрели в сторону стеклянных дверей подъезда.

– Вы уверены, что из этого что-нибудь получится? – спросил Джейсон.

– Я уверен только в том, что Сергей – настоящий профессионал, – ответил Крупкин. – Его готовили в «Новгороде», и его французский безукоризнен. У него при себе такой набор удостоверений личности, что это может сбить с толку даже отдел документов Второго бюро.

– А двое других? – настаивал Борн.

– Молчаливые помощники, полностью подчиняющиеся своему начальнику. К тому же в своем деле они – асы... Вот и Сергей!

Они увидели, как из стеклянных дверей вышел Сергей, который, повернув налево, пересек широкий бульвар и направился к «ситроену». Он приблизился к машине, обошел ее спереди и сел на место водителя.

– Все в порядке, – сказал Сергей, оборачиваясь назад. – Мадам еще не возвращалась... Квартира находится на втором этаже, первая справа, номер двадцать один. Мы ее тщательно проверили: никаких следов подслушивающих устройств не нашли.

– Ты уверен?! – спросил Конклин. – Мы не имеем права ошибаться, Сергей.

– Наше оборудование – самое лучшее, сэр, – засмеявшись, ответил сотрудник КГБ. – Мне неприятно об этом говорить, но его разработала по заказу Лэнгли «Дженерал электроникс корпорейшн».

– Два очка в нашу пользу, – сказал Алекс.

– И минус двенадцать, что позволили нам выкрасть технологию, – заключил Крупкин. – Кроме того, уверен, что давным-давно могли быть вшиты «жучки» в матрас мадам Лавье...

– Проверил, – перебил Сергей.

– Спасибо. Но я хотел заметить, что Шакал не мог расставить своих шпиков по всему Парижу. Это было бы слишком сложно.

– А где ваши помощники? – спросил Борн.

– В коридорах рядом с холлом, сэр. Я скоро к ним присоединюсь, кроме того, дальше по улице находится группа поддержки. Мы установили с ними радиосвязь... Давайте я подвезу вас к дому...

– Минутку, – остановил его Конклин. – Как мы попадем в дом? Что мы должны сказать консьержу?

– Все уже сказано, сэр, вам не надо ничего говорить. Вы уполномоченные служащие французской СЕДСЕ...

– Чего?.. – перебил его Джейсон.

– Службы внешней документации и контрразведки, – просветил его Алекс. – Это что-то вроде Лэнгли...