Улыбка господина Хо

– Верно. Только мы с тобой тоже ведь энергетические сущности.

– Подождите, не могу пока уложить все это в голове. Как же так? А, нет… – Го запнулся и замолчал.

– Есть реальный мир. Мы в нем живем. Но мы видим лишь его часть. Если мы видим лишь его часть, это не значит, что мы не можем жить, скажем так, во всех сторонах реального мира. Мы живем, просто не видим.

– Так. Это я, вроде, понимаю.

– Материального мира нет совсем.

– Это я тоже понимаю.

– Неслабый прорыв! Поздравляю!

– Да ладно вам, давайте дальше.

– Когда сгусток энергии по имени «Го» вибрирует с низкой частотой, то он излучает энергию, которая уходит к «темным»…

– Постойте, но кто тогда Го?

– Го? Го – структура, схема расположения энергии в определенном порядке. Помнишь, как волны на море? Волна есть или волны нет – для воды нет разницы. Волны бывают на реке, и их не смущает то, что вода куда-то движется.

Го сидел и молчал. Хо перестал говорить и стал ждать, когда его собеседник сможет осмыслить услышанное.

– Когда пекут фигурное печенье, – наконец прервал молчание Го, – то используют формы. Но у меня нет даже такой формы, верно? – он поднял глаза на Хо.

– Совершенно верно! – подтвердил тот. – Ты – не форма для выпечки печенья, ты – форма выпеченного печенья… Ты что, впал в шок?

– Наверное, да, – ответил Го. – Я, похоже, что-то осознал.

– Похоже на то, – констатировал Хо.

– Если нет воды, то нет и волн…

– Да, без энергии мы – ничто. Так же, как любой эгрегор, любая энергетическая сущность.

– Но где же тогда я? Ведь где-то же я должен быть? – Го мучительно пытался понять, каким образом он может быть «выражен», что же он все-таки такое.

– Скажу тебе честно – я не знаю. Но, думаю, раз ты есть – значит, где-то ты есть.

– Не поспоришь с вами, – слабо улыбнулся Го.

– Наверное, где-то может быть какая-то структура, которой ты и являешься. Какое-то определенное «нечто», которое при определенных условиях даже может считаться «материальным» (не для нашего мира, разумеется). Но это уже совершенно точно выше нашего понимания, – Хо посмотрел на собеседника и добавил: – Знаешь, давай-ка на этом и закончим сегодня. Хорошо?

– Хорошо, – задумчиво ответил Го. – До свидания!

– До свидания, Го!

19. Во сне и наяву

– Здравствуйте, Хо!

– Здравствуй, Го! Как чувствуешь себя после вчерашних «прозрений»? – улыбнулся Хо.

– Я чувствую, как будто что-то где-то внутри меня чуть-чуть изменилось. Такое ощущение, что я стал немного другим.

– Отлично! Просто отлично! Ты даже не представляешь, как меня радуют эти слова.

– Я бы хотел вас попросить сегодня вновь сделать мне гипоксию.

– Не вопрос!

– И еще я бы хотел сегодня побольше поговорить о разных способах очищения. Мы же с вами так и не затронули этого вопроса.

– Ты имеешь в виду очищение физического тела?

– Да, его и еще какие-нибудь детали про ту методику очищения, которую мы с вами подробно рассмотрели. Кстати, к каким планам она относится?

– Ну, она конечно же не задействует физическое тело напрямую. А все остальные оболочки – да.

– Понятно. Ну, это, как я понимаю, – потом, а пока давайте сделаем мне гипоксию?

– Хорошо.

Го, как и вчера, сел в кресле поудобнее и запрокинул голову. Хо поставил свое кресло рядом, одну руку положил Го на затылок, а второй стал понемногу прижимать артерии…

… Го стоял посреди пустыни. На этот раз песок не был упругим, но и обычным его назвать было нельзя. Ноги вновь не вязли в нем, и он снова не имел способности разделяться на песчинки. Несмотря на такие странные свойства, все же это был именно песок. Может быть, так казалось из-за его цвета, который был абсолютно для него естественным.

В нескольких метрах от того места, где находился Го, проходила дорога. Совершенно прямая, шириной метров семь, она находилась словно бы в выемке – примерно на метр ниже общего уровня поверхности пустыни, которая, к слову, была практически идеально ровной. Граница раздела пустыни и дороги была необычной – строго вертикальные срезы. Таким образом, складывалось впечатление, что кто-то провел по пустыне специальным сдвоенным резаком, способным резать на метр в глубину, а затем убрал весь грунт, который находился между разрезами. С отвесных краев песок не осыпался. Он был как будто приклеен к какому-то материалу, который мог сохранять достаточно твердую, несыпучую форму.

Го подошел к краю и спрыгнул на дорожное полотно. Оно представляло собой довольно странный материал – нечто, имеющее черно-серый цвет и чем-то похожее на сухую вытоптанную землю, но без пыли. Глядя на него, было понятно, что ему не страшен ни дождь, ни какие-то серьезные механические воздействия. Го поглядел туда, куда вело одно из направлений дороги, и увидел, что она упирается прямо в небольшую речку или даже ручей, который был около десяти метров шириной. Почему-то было совершенно ясно, что края реки также отвесны, а дно представляет собой идеально ровную, как у дороги, горизонтальную поверхность. Также Го было известно, что глубина на всем протяжении составляет около семидесяти сантиметров. Дорога подходила вплотную к краю реки и внезапно обрывалась. На другом берегу она так же внезапно продолжалась, начинаясь сразу от строго вертикального берегового среза.

Го поднял голову и посмотрел на небо. Оно было какого-то абсолютно голубого цвета, без единого облака. Светило солнце, которое не слепило, и его можно было спокойно разглядывать. Стояла тишина, которая, однако, нисколько не раздражала. «Умеренно идеальный мир», – пришла в голову мысль. Внезапно Го услышал какой-то негромкий шум, похожий на звук, который издает мешок, когда его тащат по полу. Он обернулся и увидел, что по поверхности пустыни к нему приближается странный предмет, который представляет собой вертикальный цилиндр около полуметра в диаметре и высотой чуть менее одного метра. На верхнем срезе цилиндра находилось что-то вроде полушария, которое лежало своим диаметральным срезом на цилиндре, то есть выпуклостью вверх, с различными отверстиями и некоторыми выступающими деталями – более подробно Го не рассмотрел или не запомнил. Предмет подъехал или подлетел (было непонятно, как он передвигается) и начал разговаривать с Го, который к тому моменту каким-то образом оказался уже стоящим рядом с дорогой, а не на ней. Го осознал, что это – его друг, и он хочет что-то узнать. Го сообщил ему то, что знал, и сам тоже что-то спросил. В результате он понял, что нужно немного подождать, чтобы подошел тот, кого они вдвоем должны были дождаться. Го увидел, как вдалеке показался тот – третий, когда внезапно картина начала искажаться, появились различные совершенно бессвязные мысли и он начал потихоньку осознавать, что находится в кресле на крыльце дома Хо и хозяин дома только что провел ему гипоксию…

– В себе? – улыбнулся Хо.

– Сейчас, еще несколько секунд.

– Хорошо. Ну, если захочешь, можешь рассказать, что ты видел.

– А сколько я «спал»?

– Буквально несколько секунд. Ситуация повторилась как вчера, и я вновь не стал тебя слишком долго удерживать.

– Забавно! А мне успевают присниться целые сны за эти несколько секунд!

– И еще, наверное, такие яркие, да?

– Совершенно верно. Яркие, отчетливые, и когда просыпаешься, то в первые секунды очень хорошо их помнишь.

– Будешь что-нибудь рассказывать или поговорим о чем-нибудь другом?

– Давайте расскажу. В нем нет ничего секретного.

Го постарался рассказать обо всем, что увидел во сне, как можно более подробно. Хо внимательно выслушал, ни разу не перебив.

– Как вы думаете, к чему бы мне мог присниться такой странный сон?

– Хм. А скажи, пожалуйста, предмет, который подъехал к тебе, – он был какого цвета?

– Точно не смогу сказать… Какого-то серо-металлического.

– Цвет был совершенно не напрягающий тебя, верно?

– Да.

– А вообще какие чувства ты испытывал, когда был «там»?

– Мне было очень комфортно, – сказал Го. – Очень спокойно и даже как-то уютно, что ли…

– Я думаю, что этот сон полностью удовлетворил твои пожелания к этому миру.

– Что вы имеете в виду?

– Он был, как ты правильно заметил, идеальным. Тебе не было нужды идти смотреть на ручей, так как ты заранее знал, что он имеет идеально ровные отвесные края и такое же дно. В этом мире все как бы структурировано. Все параллельно и перпендикулярно. Абсолютный порядок. Нет ничего, что могло бы стать неприятной неожиданностью, хотя, как я понял, есть, что с интересом поизучать. Все находится в идеальном сочетании и гармонии. Песок – не сыплется, солнце – не слепит глаза, нет шума, который бы мог досаждать тебе. К тебе подъезжает нечто, даже не человек, и оказывается знакомым тебе. Нет ни звука, ни цвета, ни запаха, ни какого-то события, которое могло бы всерьез побеспокоить тебя. Правильно я резюмирую?

– Да, пожалуй. Наверное, вы правы. Мне было очень хорошо там, – повторил Го с оттенком грусти в голосе.

– Ты бы хотел увидеть этот сон еще раз?

– А вы знаете, мне кажется, что я однажды уже был в этом мире. Только, разумеется, без гипоксии. Я просто видел его когда-то во сне. Как вы думаете, это не странно, что такой необычный мир снится мне уже не в первый раз?

– Нет, не думаю, что здесь может быть что-то странное. Пожалуй, большинство наших снов проходят примерно в одних и тех же обстановках, местах, мирах.

– А чем это может быть вызвано?

– Хм. Ну, ты знаешь, есть целое направление, которое посвящено снам и нашему нахождению в них. И нам с тобой даже, наверное, было бы полезно попрактиковать осознанное сновидение.

– Я понимаю, о чем вы! Это когда во сне как-то исхитряешься понять, что спишь, верно? И можно делать что угодно.

– Да, верно. Похоже, ты уже видел такие, да?

– Да, и они просто волшебны! После них всегда остается какое-то радостное чувство. Даже когда сон был вроде бы не из приятных. Было бы очень здорово научиться видеть осознанные сновидения! А что, от них может быть какая-то польза?

– Да. Видишь ли, когда ты во сне осознаешь, что спишь, то можешь как бы дистанцироваться, отделиться от важности действий, которые ты в нем совершаешь. И это умение снижать важность дает тебе возможность не идти на поводу у тех, кто пытается выжать из тебя вибрации низкой частоты. Этот навык может помочь в нашем «обыденном» мире.

– Хотите сказать, что это могут быть какие-то сущности из «темных»?

– Да, они.

– Хм. Если они могут нападать на меня во сне, то мне как-то неуютно это осознавать. Ведь во сне я, наверное, беззащитен?

– Совершенно справедливые опасения. Когда человек спит и видит обыкновенный сон, в котором он не осознает себя, а мнит, что живет обычной жизнью, то у него в этот момент присутствуют, скажем так, определенные защитные механизмы. И он невосприимчив к подавляющему большинству агрессивных атак «темных». Когда же он начинает осознавать себя во сне, то есть переходит к осознанному сновидению, то эта защита ослабевает или пропадает.

– Почему так происходит?

– Думаю, здесь уместнее всего будет провести аналогию с нашим «обыденным» миром. Когда ты не знаешь ни о чем «потустороннем», а веришь скорее в некую материальность мира, то у тебя автоматически включается определенный блок – ты как бы ограничиваешь свое восприятие определенными рамками, которые не дают «темным» проводить на тебя очень успешные атаки. Точнее, они могут пытаться сделать это, и что-то у них даже будет получаться, но для полного успеха их предприятия необходимо, чтобы твое восприятие в какой-то степени отреагировало, а у тебя, напоминаю, есть рамки, которые удерживают его. Ты, разумеется, всего этого совершенно не замечаешь и понятия не имеешь, что подобная защита есть.

А теперь представь, что ты научился входить в измененное состояние сознания и видеть всевозможные энергетические сущности. Даже самые жуткие. И когда какое-нибудь из них начнет гоняться за тобой, тебе достаточно сложно будет сделать вид, что ничего не происходит.

– А зачем мне делать такой вид?– Потому что если ты совершенно хладнокровен, то таким образом абсолютно невосприимчив к их атакам. В нашей, «материальной» стороне реальности, когда ты хочешь, чтобы удар противника не нанес тебе вреда, учишься напрягать свои мышцы так, чтобы они сдерживали сокрушительную силу, заложенную в нем. Здесь – то же самое. Ты должен уметь держать свою психику в тонусе, точнее, под полным своим контролем, чтобы ее не могли пробить всевозможные энергетические атаки.

...

Поэтому, вообще говоря, если ты хочешь все-таки научиться видеть все эти интересные и увлекательные, но в то же время иногда очень опасные вещи, тебе необходимо развивать силу воли. Так как только она способна будет удержать тебя в здравом уме и не дать полностью забрать твою энергию, когда ты сможешь видеть другие стороны реальности, помимо нашего «обыденного» мира.

– А я правильно понял, что если я не верю в тонкие планы, энергетику и другие подобные вещи, то всевозможные ментальные и энергетические нападения мне не страшны?

– Грубо говоря, да. Разумеется, если атака слишком мощная, то она способна пробить «защиту неверием». Но для общего случая описанная мной схема верна. А теперь давай вернемся к сновидениям. Здесь ситуация аналогична. Когда ты видишь сон и воспринимаешь его как реальность, у тебя так же включена определенная защита, которая тобой совершенно не осознается. Но если ты начинаешь осознавать себя во сне, то эта защита слабеет и исчезает, и ты можешь стать добычей для каких-нибудь сущностей.

– А почему так происходит? Что такое вообще сон?

– Во сне происходит изменение нашего восприятия. Можно сказать, что у нас наступает измененное состояние сознания. В результате мы начинаем видеть другие грани нашей реальности – другие миры.

– Хотите сказать, все, что я вижу во сне, – реально?! – Го не скрывал своего изумления.

– Совершенно верно.

– То есть где-то существует и тот мир, который я увидел сегодня?

– Существует. Есть некая грань реальности, которая при определенных условиях каким-то образом интерпретировалась твоим разумом и показала тебе то, что ты видел.