Улыбнитесь, в вас стреляют!

– Ничего. Товару не положено думать. Я просто вошел сюда, чтобы вы не ходили за мной. А то еще братьев разбудите… здоровых. Им теперь силы нужны, они родителям опорой остаются!

Говорил он невозмутимо, это получалось как-то само собой, несмотря на всю чудовищность ситуации. Это не было игрой с его стороны, он просто не испытывал желания ни кричать, ни рыдать, ни проклинать предателей. Он вообще переставал чувствовать что бы то ни было по отношению к ним – внутри все медленно леденело…

Тигр открыл глаза и долго смотрел в потолок. Зачем – он и сам не знал. Так ему проще было успокоиться, взять себя в руки.

Опять этот дурацкий сон! Он все забыл из своей прошлой жизни, даже собственное имя, но это воспоминание вновь и вновь возвращалось к нему. Так, наверно, и лучше – чтоб он знал свое место! После того вечера началась его теперешняя жизнь – он перестал быть человеком. Он смутно помнил, что его забрали из родной деревни, увезли куда-то, подлечили, с помощью одной лишь операции навсегда избавили от очков. А потом превратили в Тигра. Он не жаловался. Так вот судьба сложилась, что уж тут поделаешь! А то, что где-то глубоко, подо льдом, пульсирует застарелая боль… это рано или поздно прекратится! Вот почему он не хотел покидать Цирк, не пошел тогда с Волком. Ему некуда идти.

За окном стемнело, но спать Тигру больше не хотелось – так всегда бывало после подобных снов. Он еще немного полежал, потом поднялся, сделал короткую разминку. Пока что он жил один, замену Волку еще не назначили. Но это лишь вопрос времени: скоро у него появится новый сосед. А вообще он планировал провести эту ночь в спальне Хозяйки Цирка – там спать удобнее. Она тоже не возражала, но вечером позвонил муж и вызвал ее куда-то. Пришлось Тигру сидеть в своей клетке. Только делать тут было нечего. В такие моменты просыпалась тоска по возможности читать – он вроде бы когда-то любил читать. Но теперь – нельзя: животным не положено. Оставаться в клетке до утра он не собирался. Тигр уже знал, что в такое время воспоминания и мысли обретают какую-то особую силу, способную растопить даже лед в его душе. А этого он точно не хотел!

Поэтому он и решил воспользоваться ключом, удачно позаимствованным у Хозяйки Цирка. Время, когда Хозяев нет на месте, лучше всего подходит для прогулок по территории: охрана лениво дрыхнет в своих комнатах, даже камеры наблюдения отключены. Другим животным и в голову не придет воспользоваться этим, но то ведь они, а это – он! Тигр в свое время советовал Волку дождаться такой вот темной ночи, но тот не хотел. Не терпелось ему домой попасть! Теперь он уже никогда туда не доберется…

Из части здания, предназначенной для животных, Тигр ушел сразу. Здесь вполне могут оказаться и другие, тоже страдающие бессонницей, и лучше ему с ними не сталкиваться. Заложат ведь! Этаж начальства тоже закрыт, его более или менее охраняют. Остаются только складские помещения. Он уже не раз бывал там, знал, чем можно развлечься. На этом этаже хранились самые разные вещи; многие, как он подозревал, были отняты у жертв их охоты. Часы там всякие, видеокамеры… Все это, пожалуй, можно продать. Сегодня он тоже планировал побродить среди многочисленных коробок, но внимание его с ходу привлекла металлическая дверь, расположенная в конце коридора. Открыта! Очень странно. Обычно она была надежно заперта, да и не хотелось Тигру туда идти: от металла веяло холодом. Но теперь, раз уж открыто, можно и заглянуть.

В темном помещении, скрывавшемся за дверью, и правда было очень холодно, и этот мороз резко контрастировал с уличной жарой. Тигр замер на пороге, прислушиваясь, чтобы убедиться, что на этаже больше никого нет. Тишина, можно идти. Он включил свет. Желание двигаться вперед отпало само собой. Посреди помещения стоял большой стол, уставленный стеклянными сосудами. А в сосудах находились различные органы, и Тигру почему-то показалось, что они – человеческие. А еще среди них была заспиртованная голова Волка… Ему следовало бы развернуться и уйти. Он остался.

Рядом с большим столом имелся стол поменьше, на нем размещалось нечто, накрытое грязной простыней. Как завороженный, Тигр подошел вперед, протянул руку, чтобы сдернуть материю. Он уже догадывался, что именно увидит, но хотел убедиться… Это было тело Лесного Кота. Изрезанное, грубо зашитое, лишенное глаз, да еще и с изменившимся цветом кожи. Вероятнее всего, органы, заботливо разложенные по банкам, пребывали прежде в этом теле. И не были они просто органами и просто телом – они были Котом, не самым худшим из тех, кто составлял стаю!

Тигр вспомнил слова Хозяйки Цирка: клиенты заказали его, Тигра, а получили Лесного Кота. Для этого получили?! Чтобы убить, чтобы поиздеваться над трупом?

За свое время пребывания в Цирке он видел много жестокостей, но с таким сталкивался впервые. Он и раньше замечал, что некоторые животные просто исчезают, но никогда не задумывался об этом. А теперь и задумываться не надо: вот он, ответ, смотри! Даже его многолетний внутренний лед не спасал от ужаса перед этим чудовищами, сотворившими, создавшими Цирк. Их даже людьми назвать нельзя!

На столе рядом с банками лежала большая яркая книга. Она казалась неуместной здесь, поэтому и привлекла внимание Тигра. Не до конца понимая, что делает, он начал перелистывать глянцевые страницы. В его руках оказался каталог – умное слово выкарабкалось из дальнего уголка памяти. Каталог – это вроде как собрание товаров или услуг, которые предлагает какая-либо фирма. Тут имеются картинки, тексты – все подходит под этот термин. Фотографии в книге были красочными и большими, но красивыми их назвать никто бы не решился. Потому что все, изображенное на них, являлось извращением по отношению к самой природе. В каталоге были собраны товары, которые можно сделать из человека.

Начинался каталог изображением чучела – в полный рост, как и полагается. Оно больше напоминало восковую фигуру, но Тигр знал, что это не муляж: он был знаком с Пумой лично. Сейчас он был даже рад, что не в состоянии прочитать текст, потому что чувствовал: там написаны очень жизнерадостные фразы, описывающие достоинства товара. Хотите украсить вашу гостиную трупом? Заказывайте его у нас! Рекламировались и «сувениры» попроще: перчатки из кожи, статуэтки из костей, игрушки из волос, пепельницы из черепов, зажигалки из челюстей. Рядом с каждым товаром стояли цифры – очевидно, цена. Это не было пределом. В самом конце книги шел раздел, при просмотре которого у Тигра задрожали руки – такого с ним не бывало даже во время самой тяжелой охоты! Но на охоте все иначе… А тут он видел все те органы, которые сейчас лежали в банках на столе, только в приготовленном виде. Жареные, вареные, посыпанные специями, окруженные картошкой…

Книга упала на пол. Тигр не собирался швырять ее, просто так получилось, он не мог больше держать эту дрянь! Вот, значит, какие услуги клиентам оказывает фирма! Он пробыл здесь столько лет – и ничего не знал… Откуда он мог знать?! Те, кто столкнулись с этим, уже никому ничего не могли бы рассказать. Другие же, как и он сам, пребывали в блаженном неведении.

Хотя нет, полным неведением это назвать нельзя. Они тут тоже не вышиванием занимались! Они убивали… Сам Тигр делал это три раза: дважды на дуэли, когда противники пытались убить его, и еще раз – на охоте, когда нужно было оборвать жизнь той несчастной женщины. Впрочем, убил он тоже только одного противника, второго просто тяжело ранил, а уж пристрелил его Хозяин Цирка. Другие звери занимались подобным не в пример чаще Тигра, получая от этого удовольствие. Знали бы они, что им самим тоже в итоге предстоит стать… мясом!

Тигр не хотел для себя такой судьбы. Да, его ничто не связывало с жизнью, но под слоем льда осталось еще понятие о гордости, достоинстве, самоуважении. Стать вещью? Блюдом? Принадлежать даже после смерти каким-то извращенцам, уверенно называющим себя людьми?

Нельзя. Он не имеет права на это.

Хозяйка Цирка намекнула, что эта охота станет для него последней. Он либо умрет в процессе, либо разделит судьбу Лесного Кота – в этом подвале. Первый вариант был несколько предпочтительнее, но и на него Тигр не спешил соглашаться. Кто знает, что будет с его телом! Ну а что ему остается? Затеять побег? Волк уже затеял, и вот – его голова!