Умение
Шрифт:
— Реборн-сан, уже ничего не изменить, — наконец, подал голос Такеши и, подойдя ближе, положил руку на плечо мужчины. — Мне тоже неприятно, но…
Договорить молодому человеку не дал сам киллер. Он практически сразу сбросил с себя ладонь и, обернувшись, с невероятной злобой посмотрел на напарника, виня и его во всех своих бедах. К поражению причастны все: и Фонг со своей командой, и двое сообщников самого наёмника, но никак не он сам.
— Заткнись! — хрипло прокричал киллер, продолжая крепко сжимать в руке свой драгоценный пистолет. Резко посмотрев на Франа, который до этого всё время молчал, он зарычал: — А ты какого хрена
Сейчас мужчина не обращал никакого внимания на то, что вокруг него были люди. Он со своими «коллегами» уже покинул стадион, так что стыдиться нечего. Да и после поражения уже ничто не имеет значения. Реборн и так опозорился перед всеми, поэтому волноваться о будущем больше нет смысла.
Парень, до этого не проявлявший никакого интереса к происходящему, слегка оживился. Он слегка размял суставы пальцев, отчего раздался характерный звук. После этого шаман сделал практически один шаг, после чего наёмник в миг оказался на земле. Мужчина не успел понять, как всё произошло.
Вроде бы ещё секунду назад он уверенно стоял на ногах, а теперь лежит под тем, кто на вид был слишком хлипким. Раньше киллер был уверен на сто процентов, что сможет в любой момент уничтожить этого человека в странной шляпе, а сейчас телом овладевал какой-то страх.
Животный, самый правдивый.
Только после этого наёмник стал хоть как-то ощущать ту странную ауру, которая исходила от Франа. Раньше он просто не придавал ей внимания. Списывал всё либо на присутствие других участников Турнира, либо на свои неправильные ощущения, концентрируясь на чём-то более «важном».
Реборн уже не раз встречался с невероятно сильными противниками, и они никогда не скрывали своё Пламя. Они позволяли ему свободно исходить из своего тела. Наверное, потому что энергии в их телах было слишком много, чтобы всё время сдерживать её в пределах своей кожи.
А вот парень с зелёными волосами выглядел… Совершенно обычным. И если бы не его присутствие здесь, в городке, в который могли попасть только шаманы, то киллер вряд ли бы принял его за проводника душ в иной мир. Скорее, за какого-нибудь фрика или ещё кого.
Но никак не за шамана. Только вот сейчас этот парень держал над его головой свою руку, которую окутало светло-сиреневое Пламя, и был готов начать действовать в любую секунду. А выглядел он так, будто всё произошедшее было частью давно проработанного кем-то плана.
В это время Ямамото, стоявший в стороне, не мог пошевелить и пальцем. Он смотрел и не верил в происходящее. Не мог понять, как всегда спокойный парень мог взять и поступить подобным образом. Ведь молодой человек никогда не давал повода думать, что он способен на такое.
— Ты сделал всё, что нужно, — Фран оставался таким же спокойным, как и раньше. — Теперь можешь умирать.
Только вот его глаза странно горели.
***
Солнечные лучи проникали сквозь большое окно, но глаза всё равно слипались. Хотелось хоть ненадолго забить на окружающий мир, полностью отгородиться от всех проблем, которые не давали покоя столько времени, и полноценно отдохнуть, чего требовал организм уже не первый год.
Провести во сне не как обычно три-четыре часа, а как следует — восемь. Не просыпаться от каждого шороха или вновь приснившегося кошмара. Не чувствовать, как неприятно кружится голова от резко упавшего давления. Не замазывать синяки под глазами тональным кремом, чтобы никто ничего не заметил.
И наконец
перестать жить на одном кофе.Но Юни упорно боролась с усталостью, не в силах подарить самой себе, чего столь страстно желала. Не могла. Не имела права. Слишком много людей надеются на неё, чтобы можно было достаточно отдыхать. Если позволит себе расслабиться, то всё непременно с треском развалиться.
Хорошо, если в одночасье.
В свои неполные двенадцать ей необходимо спасать тех, кто остался без ничего. Никому из них больше некуда идти, и если не станет и её, то всем придёт конец. И если бы некоторые люди могли спокойно ради себя пойти на таки жертвы, то для неё это непозволительно. Тогда она не сможет смотреть этим людям в глаза.
Такие же, как и у неё самой.
Снова и снова просматривая страницы в социальной сети, девочка изредка зевала, а глаза иногда слезились. Приходилось вытирать такую раздражающую сейчас влагу тыльной стороной ладони. Интернет хоть как-то помогал отвлечься от навязчивых мыслей и прибывать в бодрствующем состоянии.
Всё-таки много кофе пить нельзя.
Гамма, до этого пытающийся хоть чуть-чуть успокоиться и углубиться в чтение книги, тяжело вздохнул и перевёл пристальный взгляд на Джиглио Неро. Предварительно заложив страницу, на которой он остановился, мужчина отложил историю в сторону и быстрым шагом направился к девочке.
Сев на край кровати, он неуверенно протянул руку вперёд и практически сразу отдёрнул её. Ему не было позволено даже думать о том, чтобы коснуться к этому маленькому ребёнку, не то, что воплощать эти мысли в жизнь. Никто не погладит его за это по головке.
Ни Генкиши, ни Нозару, ни Тозару, ни кто-либо ещё из клана. Все из-за не самой лучшей ситуации не смогут сдержаться и начнут отыгрываться на том, кто оступился, даже не желая при этом зла. Просто напряжение в Семье сейчас слишком сильно. Необходимо соблюдать субординацию, чтобы..
Чтобы не сломать сильнее Юни жизнь.
— Принцесса, с вами всё хорошо? — наконец нашёл возможность начать такой нужный разговор Гамма.
Джиглио Неро практически сразу после этой реплики заблокировала экран своего мобильника и отложила прибор в сторону. Она, уже даже не задумываясь, улыбнулась, чуть прикрыв глаза. Наставление матери до сих пор звонким эхом отзывалось в голове, не давая забыть о себе ни на секунду.
Она прекрасно знала, что мужчина это сделает. Это девочка увидела и совершенно не удивилась. И картинка была настолько же чёткой, как и реальность. Поэтому то, что ей рассказала «высшая сила» о Турнире, тоже наверняка являлось правдой, поэтому смысла идти на бой не было.
Подобные видения давно стали для неё нормой, как некогда для её матери и бабушки. Пугалась она этого только в раннем детстве, а к семи годам не осталось ничего. Только безразличие к происходящему. Ведь никто не удивляется или боится того, что у него две руки или ноги. Все воспринимают это, как должное.
Вот и девочка смирилась со своим проклятым даром.
— Да, — Юни положила свою худощавую ладонь на щеку Гаммы. — Не беспокойся.
Она жалела мёртвых и ещё живых.
Ей не нравилось наблюдать за тем, как близкие страдают. Поэтому, как и говорила Ария, Джиглио Неро продолжала улыбаться, пока мир постепенно рушился. Она хотела хоть как-то защитить тех, кто был рядом. Вспоминая, как умирала её мать, девочка прекрасно понимала, что лучше многого не знать.