Умер дважды. Рассказы из жизни и о жизни

С этой минуты для Юлии начались дни принятия ответственного решения, от которого зависела их дальнейшая жизнь с Моникой. Она целыми днями перебирала самые разные варианты. Довести до конца бракоразводный процесс и оставить мужа, раз уж они расстались? Не разводиться, но жить отдельно? Не разводиться и жить вместе? Но как долго она сможет выдержать общество ничего не соображающего идиота? Что скажет дочь Альберта на это? От неё многое зависит – если она согласится на условия Юлии – жизнь пойдёт по одному руслу. Если нет – совсем по-другому… Будущее представлялось Юлии непонятным, опасным и непредсказуемым. Оставалось только сжать зубы, ждать и надеяться на случай.

Случай не замедлил вскоре явиться в виде плохой новости. Диагноз врачей после обследования Моники всё расставил по местам. Была ли её недавняя травма головы причиной или нет, но у девушки обнаружили в голове доброкачественная опухоль, которую следовало срочно удалить. Врачи настаивали на операции – опухоль в любой момент могла переродиться в злокачественную.

Через две недели после выхода Альберта из комы и получения диагноза дочери Юлия твёрдо знала, как ей поступить. Она позвонила падчерице и попросила о встрече. Юлия была для Агнес женой отца, Агнес для Юлии – дочерью мужа. Они не были ни друзьями, ни врагами. На более близких отношениях ни та, ни другая не настаивали, обе оставались довольны сложившимся балансом. Сейчас женщины знали, им предстоит не просто встреча, а принятие однозначного решения, которое должно устроить обеих. И если Юлия настроилась на компромисс, то Агнес не собиралась ни в чём уступать мачехе. Как дочь, она имела все преимущества в получении наследства перед почти бывшей женой отца. Она всегда разделяла позицию Альберта: Жёны и мужья приходят и уходят, а дети остаются.

Женщины, как ни странно, пришли одновременно и столкнулись у входа в кафе. Они натянуто улыбнулись друг другу, прошли внутрь и заняли столик у окна. Подошедшая тут же официантка приняла заказ на две чашки капучино.

– Как поживаешь? – спросила Юлия, чтобы как-то начать неприятный и тяжёлый разговор.

– Тебя ведь совершенно не интересует, как я живу. Поэтому говори, чего ты хочешь, – у меня не так много времени, – Агнес захотела сразу же расставить в разговоре правильные акценты.

– Хорошо, если ты настаиваешь, – Юлия ненадолго замолчала, но, решившись, нырнула с разбега в ледяную воду: – Я хочу аннулировать бракоразводный процесс с твоим отцом, и ты мне в этом поможешь.

Агнес настолько удивилась услышанному, что чуть не подавилась глотком кофе.

– С какой стати я должна тебе помогать? Ты считаешь, что я – самоубийца? Должна тебя разочаровать – с психикой у меня всё в порядке.

– Я никогда не считала тебя глупой, иначе не пришла бы сюда.

– Спасибо.

– За правду не благодарят. Так вот. Не захочешь помочь мне добровольно, придётся заставить тебя сделать это.

– Каким образом? – усмехнулась Агнес, с интересом глядя на Юлию. Она работала, по семейной традиции, финансовым консультантом, обучившись многим премудростям хитрой профессии у отца, который, в свою очередь, принял эстафету от своего родителя, а тот – от своего. У Агнес была фирма и устоявшийся круг очень и не очень богатых клиентов. Чувствовала она себя в разговоре так же уверенно, как и в бизнесе, потому что знала наверняка, что покер со всеми козырями лежит у неё в кармане.

– Не думаю, что богатые люди долго останутся твоими клиентами, если узнают, дорогая, что твой диплом поддельный. Им, впрочем, и поддельного школьного аттестата будет достаточно, чтобы изменить мнение о твоей честности и порядочности – очень важных качествах финансиста!

– Откуда… – пробормотала Агнес и тут же замолчала. Лицо её побледнело. Медленно допив кофе, она также медленно отставила чашку и, немного придя в себя от неожиданности, ровно произнесла: – У тебя нет никаких доказательств.

– Напрасно ты так думаешь. У меня есть банковская копия перевода денег на личный счёт директора гимназии. Назвать сумму?

– Нет.

– Ну что, поговорим серьёзно?

– Что ты хочешь? Ограбить меня?

– Не говори глупостей. Никто тебя грабить не собирается. Я хочу, чтобы твой отец заплатил за то, что сделал с моей дочерью.

– Он ничего не соображает, как он будет тебе платить? Да и за что, не понимаю…

– Послушай, Агнес, с помощью твоего отца я научилась быть более прагматичной в делах, чем простая домохозяйка. Чтобы не ходить вокруг да около, выслушай мои условия. Я остаюсь жить в вашем доме как законная жена Альберта, пока мне не надоест. А надоест мне тогда, когда я умру.

– Это долго.

– У меня есть рукописное завещание Альберта, где записано пожизненное право на моё проживание в его доме после смерти хозяина. Насколько мне известно, другого завещания он составить не успел, поэтому по закону данный документ имеет юридическую силу.

– Покажи мне завещание.

– Я приготовила для тебя копию. Оригинал лежит в банковском сейфе. Для надёжности, – усмехнулась Юлия, протягивая Агнес два листа бумаги, сложенных вчетверо.

– Что там есть ещё интересного? – спросила та, откладывая листы в сторону, не разворачивая, – она знала, что отец никакого нотариального завещания не оставил, а о документе, написанном от руки, ей ничего не говорил.

– Он оставляет мне ценные бумаги, драгоценности и ежемесячную аренду с двух квартир, чтобы я могла оплачивать расходы за дом.

– Немного.

– Мне достаточно. Не забывай, что у меня ещё будет его пенсия.

– Он пока не умер.

– Именно поэтому я буду до его смерти распоряжаться всем тем, что у него есть. Если ты мне в этом поможешь, получишь половину арендованных квартир и дом в деревне. Если не согласишься – у нас с тобой будет долгий и громкий процесс. На нём ты потеряешь не только деньги, но и имя. А восстановить его тебе вряд ли удастся. Богатых клиентов ты тоже потеряешь – они перестанут обращаться в фирму, замешанную в скандале. Выиграешь ли ты процесс – тоже вопрос. Я разговаривала с адвокатом и он сказал, что наш случай очень серьёзный и однозначного решения он предсказать не может. Подумай над моим предложением – оно выгодно для нас обеих.

– Знает твой адвокат о…, ну, в общем, о платёжных документах за образование? – пристально посмотрела Агнес на собеседницу.

– Нет. Пока нет.

– Когда нужно дать ответ? – с натугой спросила Агнес, подзывая официантку, чтобы оплатить свой кофе. Юлия отвела её руку и протянула девушке купюру: Вместе. Когда официантка отошла, она сказала:

– Чем быстрее, тем лучше. Через неделю Альберта переводят в реабилитационный центр, где он будет заново учиться ходить. К этому времени я хочу достичь определённости. Думаю, недели тебе хватит для того, чтобы решить, что для тебя выгодней.

– Хорошо, – ответила Агнес, поднимаясь. – А что, кстати, с твоей дочерью? Ты сказала, будто отец должен что-то заплатить ей или за неё?

– У неё обнаружилась опухоль в мозгу, которая, по всей вероятности, образовалась из-за удара о журнальный столик.

– А-а-а, тот несчастный случай. – Агнес подошла к двери и открыла её, пропуская вперед Юлию.

– Это не несчастный случай. Твой отец пытался изнасиловать мою дочь, но был настолько пьян, что не сумел этого сделать и от злости толкнул Монику прямо на столик. Она ударилась головой и потеряла сознание.