Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Умереть в Сан-Франциско
Шрифт:

Риордан задумался.
– Но туфли остались у него на ногах.

– Поверьте, лейтенант, обувь не всегда слетает при наездах.

– Еще одно, доктор. Вы будете делать вскрытие?

На другом конце линии все стихло. Когда врач заговорил снова, голос его звучал намного холоднее.

– Нет, не будем. У нас и так хватает работы, чтобы её ещё придумывать. Если настаиваете на вскрытии, решайте вопрос официальным путем. Еще что-нибудь?

– Пока нет, - ответил Риордан.
– Большое спасибо.

Повесил трубку и опять забарабанил пальцами по столу. Капитан Тауэр никогда не поддержит

требование вскрытия, а если и поддержит, что это дает? По рассказу Пенни Уилкинсон Кук не был пьян или накурившись, а если бы и был, это только лишнее доказательство несчастного случая по неосторожности жертвы.

С другой стороны, профессиональный моряк с океанского корабля должен быть ловок и осторожен, если хочет выжить. А это не соответствовало его неосторожному шагу с тротуару. Хотя и на палубе он когда-то допустил промах, раз заработал тот шрам на лице.

"-Ну почему же что-то вертится у меня в голове?"-спросил сам себя Риордан, потянулся к телефону и позвонил ещё раз.

– Алло?

– Гараж. У телефона Моррисон.

– Лейтенант Риордан. Скажите, ребята из технического отдела уже осмотрели старый"бьюик", поступивший вчера вечером?

– Как раз начинают. Результат будет к обеду, до суда успеют, не беспокойтесь.

– Видите, а я беспокоюсь. Скажите им, чтобы не начинали.

Моррисон удивился.

– Вы хотите сказать, что осмотра не будет?

– Будет, будет, но не сегодня. Пусть осмотрят машину завтра. Ясно?

– Сделать-то сделаем, - сказал Моррисон, - сейчас передам. Но. . .

– Это все, - сухо сказал Риордан.
– Завтра. И никаких"но".

Набрал ещё один номер. Рад был, что нужно решить множество вопросов, которые занимают его настолько, что может не думать о своих сомнениях.

– Алло?

– Приемная окружного прокурора.

– Меркель? Это Риордан. Сегодня после обеда в городском суде будет слушаться дело о наезде со смертельным исходом. Вчера вечером. Погибший Роберт Кук лежит в морге. Водитель-некий Ральф Крокер. . .

– Я знаю, - перебил его Меркель.
– И думаю, что дело ясное. Передо мной отчет сержанта Уилкинса, он мне кажется подробным и убедительным. Мы не можем потребовать от суда ничего, даже лишения прав на один месяц. По крайней мере не на основании такого рапорта.

– Тогда у меня вот какая проблема. Нужно подождать, пока техники закончат осмотр его машины, и только потом отпустить этого парня, и ни в коем случае не отдавать ему пока автомобиль. А наши техники за сегодняшнее утро не успеют. Поэтому я хочу попросить вас отложить слушание дела. Всего на два-три дня, скажем, до пятницы. То есть до послезавтра. Что скажете? Уговорим мы суд?

– Джим, - подозрительно начал Меркель, - что вы знаете такого, чего не знаю я? Что-то отсутствующее в протоколе? Кроме опознания личности, разумется.

– Абсолютно ничего, - честно сознался Риордан.
– К несчастью это правда. Ничего, кроме желания задержать автомобиль на пару дней, пока все не будет готово. Черт побери, - раздраженно продолжал он, - парень все равно выйдет на свободу, так пусть на пару дней возьмет машину напрокат и будет счастлив, что легко отделался.

– Его адвокат не согласится с переносом.

Имеет право ознакомиться с рапортом Уилкинса.

– Но что он сможет сделать, если не будет результатов осмотра машины? По объективным причинам?

– Либо примет к сведению, либо обратится к газетам.

– Ну да, я знаю.
– Риордан представил себе капитана Тауэра перед толпой агрессивно настроенных репортеров: и сразу отогнал эту мысль.

– Вы моя последняя надежда. А вдруг адвокат Крокера будет вести себя разумно?

Меркель вздохнул:

– Ладно, Джим. Видно, у вас была причина отогнать людей от машины-я ведь знаю, что десять минут назад с ней начали работать. Я звонил в гараж.

– За десять минут многое могло случиться, - заметил Риордан. Наверно, все они пошли купаться.

– Да, чего только не бывает, - сухо сказал Меркель.
– Вы собираетесь сегодня в суд?

– Это необходимо?

– Нет. Не сомневаюсь, что судья разрешит мне отложить слушание дела на пятницу, но предупреждаю, что на большее рассчитывать не следует.

– Ну, - задумчиво сказал Риордан, - до того времени ребята уже накупаются.

– Разумеется, - ответил Меркель и повесил трубку.

Еще один звонок-и нужно убираться, - подумал Риордан. Куда и зачем, он предпочел не уточнять, ибо не имел понятия, но знал, что последний разговор доставит ему удовольствие при любом исходе. Набрал номер, полученный в отделе розыска пропавших, и терпеливо ждал. Наконец отозвался тихий глубокий голос.

– Алло?

– Мисс Уилкинсон? Это лейтенант Риордан. Как у вас дела?

– Я вся совершенно разбита. Все болит и голова как чугунная. Видите, говорю глупости. И внутри совершенно пусто.

– Ну, с этой пустотой мы можем справиться, - продолжал Риордан, старательно следя за своим голосом, - я как раз хотел предложить вам пообедать со мной.

– Но я думаю. . .

– Знаете, - быстро добавил Риордан, - я хотел бы после обеда ещё раз зайти с вами в управление, чтобы вы взглянули на Крокера. И сказали мне, видели ли вы его раньше. Например, в обществе Боба Кука, или на корабле. Или ещё где-то. . .

– Крокера?

– Это шофер, который задавил вашего друга.

– Боб никогда не упоминал этого имени, я уверена. И сама я его никогда не слышала. Но если хотите, чтобы я. . .

– Я за вами заеду. Можем пообедать у Фредди и потом вернуться. Согласны?

– Ну, если так надо. . .
– Казалось, она ещё не проснулась.

– Отлично, - весело сказал он, - буду у вас между четвертью и половиной первого. Попытался придумать удачную фразу для продолжения разговора.
– Не принимайте ничего близко к сердцу. Уже повесив трубку, понял, что это была не самая удачная фраза. .

Глава 7

Среда, 12. 10

Пенни Уилкинсон жила в первом этаже дома на Гогстрит, неподалеку от Гринвича. Окрашенный в веслый цвет трехэтажный дом показался Риордану менее зловещим, чем предыдущей ночью, когда он сидел в джипе и ждал, пока девушка поднимется по пятнадцати ступенькам, откроет двери и захлопнет их за собой. Когда он уезжал, дом показался ему темным и мрачным. Теперь, под утренним солнцем, выглядел очень жизнерадостно в своем викторианском блеске.

Поделиться с друзьями: