Умри в одиночку
Шрифт:
– Пытаюсь, товарищ капитан. Боюсь «засветиться»…
– Осторожно… Тенор, что там ещё светиться может?
– Если только ещё один выход есть…
– На другом холме?
– А почему бы и нет? Вышли, посмотрели, увидели людей и назад…
– Черемша, ты где?
– Правее, за поворотом. Осматриваем склон… – отозвался лейтенант Черкашин.
– Возьми людей, сделай с Игумновым «ножницы»…
– Иду…
– Тенор, что?
– За «краповым» старлеем слежу… Беспечный парень… Недавно курить бросил…
– С чего взял?
– Оглянулся, как вор, закурил, три затяжки сделал и сигарету выбросил… Так курят только недавно бросившие…
Капитан присел рядом со старшим прапорщиком,
– Вот они… Старлей! Старлей! – громко, излишне громко сказал старший прапорщик. – Со спины заходят…
– Кто? – задал ненужный вопрос Матроскин.
– Нет связи?
– Откуда… Стреляй!
– В которого?
– Дока оставляй. Док ранен… Он ростом ниже. Берсанака с Гойтемиром одного роста. Берсанаку убей! Двоих высоких убей…
– Двое высоких… Один из них хромает… И Док хромает… Чьи были бинты в бункере?
– Может, Берсанака тоже… Стреляй в высокого хромого… Лучше в ногу, тогда допросить сможем…
– Едва ли… Калибр не тот, чтобы допрашивать… Ногу оторвёт…
– Отрывай ступню… Потом во второго…
– Не успею… Они поочерёдно перемещаются… Смогу только одного достать, двое других не высунутся. Которого?
– Хромого…
Выстрел последовал почти сразу. И тут же издалека снизу донеслась короткая автоматная очередь. И почти сразу за ней подряд ещё три плотные очереди…
– Что? – спросил капитан.
– Ступню, кажется, оторвал… Другие тут же старлея пристрелили и своего добили… Вот они… Опять!
Соловейко сделал ещё один выстрел.
– Смазал. Дерево разворотил… Не успел…
– Что там было?
– Старлей за камень упал. Они его, кажется, обыскивать хотели… Я помешал… А потом оба одновременно из прицела пропали… Пока я менял фокус, где-то за грядой скрылись… Опытные… Знают, что такое снайпер и как против него действовать…
– Внимание! Всем! Снимаемся! Моё мнение – бандиты постараются снова уйти под землю. Один из них хромает, быстро идти не может. На открытом месте им не уйти… Контролировать проходы к холмам. Здесь сплошь подземелья. Они туда полезут… Жабоедов!
– Я, товарищ капитан!
– Ты с «краповыми»?
– Так точно.
– Доложи, что бандиты их старлея застрелили… Пусть снимаются в преследование… Мы уже вышли… Муромец, ты ближе всех… Гони в темпе… Их двое осталось, один, повторяю, хромой… Надо вплотную держаться, чтобы снова под землю не ушли… Черемша, в темпе догоняй Муромца… Можешь уже не прятаться… Тенор уже догоняет вас… Он все кусты прошарит… Задача прежняя: Берсанаку – наглушняк, Дока – захватить. Допрос по «горячему», предельно жёстко. Забьёте, сам будет виноват… Половинкин?
– Я.
– Взрывай люк, который осматривал… Группа Транзита идёт под землю. Полная осторожность. Проходы могут быть заминированы. Половинкин с вами…
– Понял, командир… – отозвался старший лейтенант Викторов. – Ты сам…
– Я, Родион, буду возле двух тел… Между вами… Связь постарайся поддерживать…
– Понял. Половинкин, я возле люка. Ты где?
– Иду…
Натужно гудел в темноте «Тигр». Темнота, почти как туман, обладает способностью гипертрофировать и уродовать звуки, усиливая и изменяя их. В светлое время, казалось, «Тигр» так не гудел. Но звук двигателя неуклонно приближался к месту одновременно с капитаном Матроскиным. Время от времени в стороне наклонно поднимались и опускались шлагбаумом столбы света не слишком ярких фар. А порой в тяжёлое гудение двигателя «Тигра» вливался более высокий голос двигателя ментовского «уазика». Машины спешили. Тем не менее капитан спецназа ГРУ, идущий быстрым шагом в сопровождении
трёх солдат, оказался около тела «крапового» старшего лейтенанта на тридцать секунд раньше. Но осматривать старлея он не стал. Очередь разворотила убитому голову. С такими ранами люди не живут и секунды. Очередь была выпущена с близкого расстояния, пороховыми газами автомат не успело даже в сторону отбросить.Тело убитого бандита лежало в четырёх шагах.
Матроскин повернулся в сторону «Тигра», из которого выскочил капитан Лактионов и с ним ещё несколько «краповых». Береты рядом с телом старшего лейтенанта сняли.
– Как так получилось, что его одного оставили? – спросил Матроскин.
– Он парень опытный… – ответил «краповый» капитан. – Был опытный…
– А Берсанака опытнее…
– Ты же своих на посту оставляешь в одиночестве… Солдат, не офицеров…
– Так это же… – Матроскин не стал договаривать, как хотел сначала, что он оставляет солдат спецназа ГРУ. Знал, что «краповые» всегда болезненно воспринимают сравнение двух спецназов, которое оказывается не в их пользу. – Это же необходимость. И я выставил посты в зоне видимости один от другого.
– Ладно, что сейчас говорить… Идрис! Как получилось, что старлей один остался?
Младший лейтенант милиции шёл от «уазика» с собакой на цепи. Даже не шёл, а держал рвущуюся вперёд собаку и притормаживал её усилия небольшим весом собственного тела.
– След, что ли, почуяла? – сказал капитан Лактионов, отступая в сторону.
Отступили и другие. А собака тянула всё сильнее и сильнее. Дударков с трудом держался на ногах, покрытая снегом земля под его сапогами скользила и ехала, и уже в нескольких метрах от тела «крапового» старшего лейтенанта мент окончательно поскользнулся и сел на снег. Собака потащила его, как на санках, прямо к телу, мимо других солдат и офицеров, и с разбега в ярости набросилась на грудь старшего лейтенанта, разрывая в клочья обшивку бронежилета, но совсем не обращая внимания на окровавленную голову.
– Оттащи собаку… – крикнул Матроскин точно так же, как недавно кричал, когда эта же собака рвала трофейные штаны. – Оттащи, или я её пристрелю…
Капитан Лактионов вообще в ярости передёрнул затвор автомата, и этот звук особенно подействовал на младшего лейтенанта милиции. У Дударкова откуда-то небывалые силы взялись, он упёрся ногами и оттащил яростного пса от тела. И сразу поспешил увести в машину, как ни сопротивлялся пёс.
– Что случилось? – непонимающе спросил Лактионов. – Что за психопатия на твою собаку напала? Стрелять таких собак надо!
Дударков выглядел растерянным и ничего не мог возразить.
Матроскин поправил микрофон «подснежника».
– Тенор, я – Аврал, слышишь меня?
– Слышу, что у вас там опять какая-то заварушка…
– Собака бросилась на старлея, как недавно на штаны… Что бандиты делали с телом?
– Я сейчас вот вспоминаю, вроде как луч фонарика на секунду блеснул. Но фонарик в тепловизоре не так смотрится. Это было что-то другое. Сейчас, я соображу…
– Соображай быстрее…
– Что-то вертится в голове… А… Знаешь, как аэрозолью что-то поливают… Вот так же это выглядело… Чем-то они побрызгали прямо перед моим выстрелом…
– Понял. Я нечто подобное и предполагал… Что у тебя по обстановке?
– Веду поиск… Ничего…
– Черемша, Муромец, что у вас?
– Первоначально был след там, где вы сейчас, товарищ капитан. Больше следов нет… – сообщил младший сержант Игумнов.
– У меня и следов нет, – сказал лейтенант Черкашин, – я по краю снежного наста прохожу. Если в сторону ушли, должны на насте следы оставить. Значит, в сторону не пошли. Надо холмы смотреть. Ещё один вход в подземелье…
– Понял. Работайте… Транзит, что у тебя?