Ундервельт. Западня
Шрифт:
— Если не отдадите его, мы вернемся с подкреплением и будем драться. Мы не можем не вернуться. А мы сильнее вас. Поверьте, мы делаем общее дело. Если засланец просочится в наш мир, Ундервельт обречен! Мы все погибнем.
Толл, стоящий спиной к убежищу Тарвита, спросил:
— Откуда такая информация?
— Мы не можем разглашать источник. Но она достоверна.
К Толлу подошел полуэльф, зашептал что-то ему на ухо. Видимо, или мысли умел читать и прочел, что Лиль не врет, или как-то чуял ложь.
— Забирайте, — махнул рукой Толл. — Мы не хотим войны. Но нам нужна
— Семьдесят процентов, — прогудел Лиль. — Реакция зависит от того, как его мозг отреагирует на сканер. Еще раз повторяю: это все новенькие?
Тарвит напрягся. Выдадут, не выдадут? Бодрость скатилась до 27 %, он не только не может сымитировать свинью, но и скоро начнет терять человеческий облик. Убежать тоже вряд ли получится.
С другой стороны, 70 % выживаемости — не так уж мало. Но почему-то он сомневался в словах орка. Вроде покойный Арон говорил, что плененные не возвращаются.
— Был еще один, — признался Толл, и Тарвит похолодел. — Я дал ему задание, и он ушел.
— Что за задание? Где его искать?
— Змей наловить, — прохрипел Толл. — На болотах неподалеку.
«Надо же, не сдал коротышка, — подумал Тарвит. — Видно любят здесь орков. Дискриминация по расовому признаку».
— Этот человек опасен, — повторил орк.
«Им нужен не я, — с сожалением подумал Тарвит. — Тот, кто может уничтожать миры, должен помнить свое прошлое. Просто так совпало, что мы появились одновременно с ним».
Хоть иди и сдавайся! Может, хоть так удастся проникнуть в замок и найти выход? То ли интуиция, то ли здравый смысл возопил, что делать этого не надо ни в коем случае.
— Что ты помнишь? — спросил Лиль, поднимая Конста за волосы. Тот заскулил побитым псом и заорал:
— Ни хрена не помню, блин! Думал, ты мне поможешь…
— Второй тоже ничего не помнил, — сказал Толл. — Ты можешь всех нас перебить, но это ничего не даст. Сам подумай: если тот, кого вы ищете, все помнит, разве он пойдет туда, где его тотчас обнаружат?
Орки обступили Конста, связали его и повели за собой. Двигались они синхронно, как стайка рыб.
— Совсем охренели, — проворчал Яков. — Надо выносить вопрос на обсуждение.
Толл хрипло ответил:
— Видимо, серьезно приперло. Пришлый опасен для них, однозначно. Надо будет помочь ему, если вычислим, где он. Пусть приведет в порядок этот закисающий мирок. Сделает, как было.
— Та ну на фиг! — возразил кто-то. — Хочешь, чтобы твои кишки на кулак наматывали? Нам и так нормально живется.
— Это пока нас много и мы можем дать им отпор. Но сумеречных с каждым днем все больше, в их числе уже не только орки, но и другие расы. Рано или поздно мы все такими станем. Мне не хочется.
— Правильно! — поддержали его звонким голосом. — Я бы вообще предложил вынести вопрос на обсуждение. Чего это сумеречные невинных людей портят? Нюх потеряли?
— Да, да, да! — закричали издали.
Тогда Толл покосился на убежище Тарвита и поманил его:
— Вылезай давай. Знаю, что ты там. Не бойся, не сдадим.
Так, значит. Тарвит убрал камыш и высунул голову. На поляне остались полудворф и полуэльф, остальные разошлись.
— Ни
за что парня погубили бы, — проговорил Толл. — Я ж вижу, что ты не тот, кого они ловят. Но советую тебе быть осторожным, а то уволокут к себе, промоют мозги, и станешь овощем или таким же отрешенным.— Спасибо, — поблагодарил Тарвит и вылез, прихватив лук. — Кто такие сумеречные?
Полуэльф Ллеонель кивнул в сторону леса, куда ушли орки.
— Прислужники. Не знаю, правда, чьи. Но они ж не в себе. Кто-то промывает им мозги и подключает к общему разуму, дергает, как за нитки. И мыслят они все время одинаково, как один.
— Иди отоспись, но на глаза никому не попадайся, — посоветовал Толл. — А потом топай в лес и не возвращайся, пока не разовьешься хотя бы до 10 уровня.
— Как развиваться-то?
— Убивая хищных тварей. Иди, спи спокойно, я проконтролирую, чтоб тебя не тронули.
Сообразив, что Ллеонель может прочесть мысли и распознать в Тарвите оборотня, он стал усиленно думать о том, как отсюда выбраться, и о таинственном замке. Бодрость опустилась до 26 %, и он потрусил в свою комнату, где заперся на щеколду и, не зажигая свечу, заснул мертвым сном, а проснулся аж на рассвете голодный, как волк. Шкала бодрости поднялась до 85 %, а не до 100 из-за голода.
Что ему советовали? Зарядить кристалл в каком-то биннаре. Найти его оказалось несложно, в комнате была кровать из досок и тумба, где рядом с его добром — кинжалами и мешком со склянками, очевидно, принесенным Толлом, стояла хрустальная штука в форме буквы Н, а рядом была трубкой свернутая карта. Едва на горизонтальную деталь лег кристалл, и он, и хрусталь биннара вспыхнули золотисто-желтым.
Понимая, что возможность спать полноценным сном представится нескоро, Тарвит рухнул на кровать и закрыл глаза, а когда снова открыл их, солнце уже взошло, а кристалл зарядился. Карту Тарвит решил изучить позже, когда покинет «Приют странника».
Подождав, пока беременная Сара развесит белье и исчезнет, Тарвит выскользнул из таверны. Спрятался за поленницей, услышал знакомые голоса — Толла и… Арона? Не может быть, наверное, у кого-то просто голос похож. Тарвит притаился, но никто поблизости не появился, и он проскользнул за охраняемую пугачами территорию. Вздохнул облегченно, когда они не заверещали.
Впереди колыхались высоченные сосны, скрипели, терлись стволами и качали мохнатыми ветками. Тоскливо, на одной ноте пищала птица. В небе крутила спирали ворона. Вроде бы обычный лес, но есть в нем что-то зловещее. Наверное, это осознание, что за любым поворотом может подстерегать смерть.
Он вытащил из холщового мешка кристалл, распознающий ловушки, покрутился вокруг своей оси и удивился знанию, что у кристалла радиус действия — двадцать метров.
Не обнаружив ничего опасного, он отошел на двадцать метров от поселения, потом еще на двадцать и уселся у сосны, чтобы изучить карту.
Территория Ундервельта имела форму овала. Владения людей, закрашенные светло-зеленым, смещались от центра на юг, место, где находился Тарвит, «Приют странника», было на самом севере человеческих владений.