Унесенные землянкой

Странно, но Сивира лишь молча кивнула. Видимо она и вправду поверила что это было наказание.

Когда рядовой ушел в умывальник, а Лира отправилась домой, я решил занятся Сивирой...

– Слушай, ты ведь понимаешь что ты не имеешь права приказывать моим бойцам? – как можно акуратнее начал я.

– Но ведь... кобылка явно попыталась что-то возвразить, но остановилась.

Поразмыслив несколько секунд и не найдя весомых аргументов она виновато улыбнулась и тихо сказала:

– Прости... Это и правда не моё дело. Всё из за гвардии... Привычка, сам понимаешь.

– Значит договорились... И это, ты не передо мной извиняйся, а перед Пугачевым. – произнес я и поднеся ко рту стакан морковного сока, немного задумался.

– Пожалуйста... – добавил я.

Сивира немного помялась, кивнула и молча пошла в умывальник.

В итоге вечер прошел уже более спокойно.

Младлей согласилась остаться с нами на ужин и, вопреки моему беспокойству, никто из бойцов не выразил недовольства.

Даже наоборот, к ней относились более-менее нормально, даже что-то спрашивали. Да и сама Сивира была вежливой как никогда, разве что на “вы” не обращалась...

Блин, а почему же со мной она себя так не ведет!? Постоянно ругает, да еще и ударить норовит! Несправедливость как она есть... Бабы, блин.

На мой вопрос о школе, Сэйли ответила что всё нормально.

– Друзей не нашла? – осведомился Кабанов.

Мелкая как-то грустно поковырялась в тарелке своей “накопытной” вилкой, что Лисин ей купил и неохотно ответила:

– Наверное нашла... Сильвер Спун и Тиара позвали завтра с ними в салон сходить...

– Ну это же здорово! И во сколько вы завтра собираетесь? – решил уточнить я.

Сэйли вздохнула и как-то неуверенно сказала:

– Я отказалась...

– Почему!? – чуть-ли не хором вскрикнули мы с Сивирой, на что бойцы как-то странно уставились на нас.

– Денег нет...

– Тьфу! Совсем больная!? То есть... Кхм, могла бы и сказать! – еле сдерживаясь чтобы не отругать мелкую произнес я, на что получил копытом по ноге, от сидящей рядом “мышки”.

Задолбала блин... Чуть что, так сразу бить! Я ей еще устрою...

Светлая кобылка удивленно посмотрела на меня.

– Если ты не в курсе, то мы типа как богатые... Короче, завтра идешь в этот самый салон и общаешся с друзьями... На вот, и за них тоже заплатишь! Покажешь щедрость, так сказать! – притворно грозным тоном, приказал я Сэйли, доставая из набедренного кармана мешочек с монетами.

Скосив глаза на мешок и осмотрев всех собравшихся за столом, кобылка покраснела и смущенно ответила:

– Хорошо, заплачу... Спасибо...

Не успел я вернутся к процессу приёма пищи, как почувствовал чей-то хвост легонько стегнувший меня по спине.

Я удивленно посмотрел на Сивиру, на что она лишь моргнула и чуть кивнула, явно показывая своё одобрение.

Блин, ну наконец-то! А то всё дурак и козел! Приятно, блин.

Бойцы вновь подозрительно посмотрели на нас. Больше всех, косился Скоков... Засранец

Отвернувшись от кобылки и сердито посмотрев на своих подчиненных я как можно спокойней сказал:

– Что смотрим? Уже поели? До отбоя время есть... Значит пойдем на вечернюю прогулку, помаршируем, песенки попоём...

Бойцы, вновь принялись усердно есть, всем видом показывая, что маршировать и песни петь мы будем в следующий раз. Только ефрейтор как-то странно хмыкнул и спокойно принялся вновь забрасывать в рот тушеную картошку.

То-то же! Нехрен на меня глазеть! Сами тут до кобыл домагаетесь, а мне нельзя что-ли!? Лисин так вообще извращенец, с какой-то стремной пони чуть-ли не живет! У меня хоть симпатичная, а он... Тьфу, всмысле не симпатичная а... То есть, наоборот... А насрать, не важно.

Поужинав и попрощавшись с Сивирой, я дал отбой и отправился спокойно дрыхнуть. К Брейзен идти уже поздновато будет...

Возвращаясь домой, я, идя по городской площади, наткнулся взглядом на мелкую серую пони.

Ту самую, чью игрушку я сломал, а затем починил полтора месяца назад...

Мелкая гуляла по площади вместе с матерью. Такой-же серой кобылкой, только с какими-то странными, раскосыми глазами... Косоглазие что-ли? А, да какое мне дело?

Почувствовав мой взгляд, маленькая пони обернулась и посмотрев на меня, помахала копытом.

Улыбнувшись, я по привычке приложил ладонь к козырьку и почти перешел на строевой.

Блять! Совсем уже долбанулся! Чертова привычка!

Недовольно покосившись на свою правую ладонь, я с трудом убрал её от кепки и помахал кобылке в ответ.

Подходить к ней и знакомится с её мамашей мне совсем не хотелось...

Ускорив шаг, я вышел с городской площади и теперь шел по широкой улице ведующей к яблоневой роще.

Странно, но эта мелкая как-то странно подействовала на меня. Мне почему-то, как-то сам собой, вспомнился отец.

Остановившись, я закурил, пытаясь выгнать из своей головы ненужные воспоминания, но они не отступали...

Если честно, то настоящей ненависти к своему папаше я никогда не испытывал. Пытаться то я пытался, но нихрена не выходило. В моей памяти он так и остался, высоким и статным мужчиной. Настоящим офицером, героем Советского союза и кавалером чуть-ли не всех орденов и медалей...

В моей памяти его лицо было вовсе не похмельной рожей алкаша, а лицом испещренным шрамами и морщинами. Лицом с волевым подбородком и кривым, не раз ломанным носом. Лицом человека, который видел в свой жизни столько дерьма, столько крови и смертей, сколько средневековые палачи не видывали.

Вот черт, опять нахлынуло...

– Пап, а правда я тоже стану майором!? – спросил мелкий я, с восхищением глядя на своего отца, одетого в парадную форму.

– Может быть... – ухмыльнувшись ответил офицер и сердито зыркнув в сторону какого-то работяги, который случайно задел его плечом, вновь повернулся ко мне.

– А мама сказала, что если захочу-то обязательно стану... Только она говорит что бы я в музыкальную школу шел... Говорит что бы артистом стал... Не хочу быть артистом! – обидчивым тоном сказал я и еще сильнее сжал руку отца.

Старый служака рассмеялся и смахнув с глаз выступившие от веселья слёзы произнес:

– Не хочешь, не станешь! Только одного желания, тут маловато будет – и немного задумавшись, добавил:

Настоящий офицер, это не тот кто хочет... – закончил он с командирскими нотками в голосе.