Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Уничтоженный Кремль
Шрифт:

Монастырские летописи хранили память о посещении обители Екатериной II 3 июня 1785-го и 27 июня 1787 года. Накануне коронации Павла I 4 апреля 1797 года вся императорская фамилия была приобщена Св. тайн в Чудовом монастыре. Во время первого приезда императора Александра III в Москву 17 июля 1881 года вся императорская фамилия по старинному обычаю посетила Чудов монастырь. 16 августа 1898 года в день церемонии закладки в Кремле памятника Александру II Николай I и вся императорская семья в Алексеевской церкви Чудова монастыря приложились к мощам св. Алексия. Церемония открытия монумента началась крестным ходом из монастыря.

Келья Жуковского

В 1818 году в одной из келий Чудова монастыря жил поэт В. А. Жуковский, воспитатель царских детей. Здесь навещал его со своим отцом Ф. И. Тютчев,

много лет спустя оставивший об этом поэтическое воспоминание:

…То было в Чудовом монастыре, Я в келье был и тихой и смиренной, Там жил тогда Жуковский незабвенный…

Духовные особы

Не раз служил, конечно, в Чудовом монастыре знаменитый московский митрополит середины XIX века Филарет. В 1849 году историк М. П. Погодин после службы, на которой Филарет читал в чудовском храме канон св. Андрея Критского, записал в дневнике: «Наше чтение… без всякой католической декламации имеет свой особенный характер, точно как и наше пение церковное и наша церковная живопись и наша церковная архитектура». Среди монахов Чудова монастыря середины XIX века любопытна личность Пафнутия Овчинникова. Старообрядческий коломенский митрополит, он пытался основать старообрядческие кафедру и типографию в Лондоне, где встречался с Герценом и Огаревым. О его встречах с политэмигрантами стало известно правительству, и в Москве у Пафнутия начались неприятности с полицией. Дело о лондонских встречах замяли, когда Пафнутий перешел в единоверие, «компромиссный» старообрядческий толк, сохранявший дониконовские обряды, но подчинявшийся Синоду Русской Православной церкви. Пафнутия сделали иеромонахом Чудова монастыря и даже позволили ему произносить воскресные проповеди с Красного крыльца и вести «народные беседы».

Внутренний двор Чудова монастыря. Почтовая открытка начала XX века.

В зеркале искусств

Чудов монастырь запечатлен на многих старинных картинах и изображениях Москвы: акварелях мастерской Федора Алексеева (1800-е годы); панорамах Кремля О. Кадоля (1830) и А. Индейцева (середина XIX в.); панораме француза Клода Барона (1850), где он запечатлен почти фотографически благодаря эффекту камеры-обскуры. В 1817–1818 годах в Чудовом монастыре жил художник М. Н. Воробьев, зарисовавший с документальной точностью памятники Кремля. Чудов монастырь изображен на иконе Св. Гермогена работы В. М. Васнецова (1913), которую и сегодня можно видеть в московском храме Ильи Пророка в Черкизове, бывшей чудовской вотчине. Одним из первых документальных кинофильмов, демонстрировавшихся в Москве в начале XX века, была лента «Шествие Их Величеств из Успенского собора в Чудов монастырь», снятая придворным фотографом А. К. Ягельским.

Советские годы

Стрельба на поражение

По Чудову монастырю российская революция открыла огонь уже в октябре 1917 года, когда он был поврежден артиллерийским обстрелом Кремля. Один из снарядов упал возле раки св. Алексия и не разорвался. Другой пробил стену митрополичьих покоев, повреждения получил и собор Чуда Архангела Михаила. Братия монастыря денно и нощно молилась в подклете, где некогда заточен был патриарх Гермоген, о спасении России. Решено было перенести в подклет и мощи св. Алексия; когда несли раку, одного из иеромонахов, Филарета, ранило шальной пулей.

Братия Чудова монастыря обратилась в те дни к сражавшимся в Москве с воззванием «Вопль из священного Кремля»: «Остановитесь, образумьтесь, прекратите междоусобную брань!» Епископ Серафим (Звездинский) вспоминал: «Солдаты стреляли в кресты Чудова монастыря. Было жутко и страшно видеть лики святых, простреленные пулями и пронзенные ударами штыков. Народ особенно чтил Распятие, из которого как бы потекла кровь, когда снарядом оторвало руки у распятого Господа».

Парадный фасад Чудова монастыря, разбитый артиллерийскими снарядами. Фотография 1917 года.

Разрушения

внутри Чудова монастыря после артобстрела Кремля. Стена разрушена снарядом, но икона осталась нетронутой. Фотография 1917 года.

Митрополичьи покои в Чудовом монастыре после большевистского погрома. Фотография 1917 года.

Епископ Камчатский Нестор, автор описания «Расстрел Московского Кремля», свидетельствует: «Тяжелое впечатление производит настоящий вид расстрелянного Чудова монастыря. Фасад с южной стороны пробит шестью тяжелыми снарядами. В стенах глубокие разрывы и трещины… Внутри покоев полное разрушение». Искусствовед А. М. Эфрос свидетельствовал в журнале «Аполлон»: «Сильнее всего разворочен Чудов монастырь. Его стены, окна, крыльцо представляли сплошную рану». Свидетельство Джона Рида: «В Чудов монастырь попало до 30 снарядов».

Изгнание иноков

Летом 1918 года начались реставрационные работы. Новое коммунистическое начальство поначалу обходилось с монахами доброжелательно, богомольцев в Кремль впускали по пропускам. В митрополичьих покоях жили летом 1918 года иерархи, съехавшиеся на Поместный собор, здесь жил и старец Зосима, который должен был вынуть жребий с именем будущего патриарха. Однако в Кремле, ставшем режимным объектом после переезда Советского правительства в Москву, действующий монастырь казался новой власти неуместным. Особенно «сновавшие по Кремлю» монахи раздражали коменданта Кремля тех лет Павла Малькова: он пошел к Свердлову и потребовал их выселить: «Пока монахов из Кремля не уберут, я ни за что поручиться не могу». Доложили Ленину, и тот, как пишет Мальков в воспоминаниях, ответил: «Я не против. Давайте выселяйте. Только вежливо, без грубости!» Выселение чудовских монахов в Новоспасский монастырь происходило одновременно с обыском: в кремлевских воротах Мальков выставил наряд латышских стрелков, чтобы монахи не унесли ничего ценного из своего монастыря.

«Вежливость» Ленина по отношению к монахам — вероятно, «заслуга» советских редакторов. Во всяком случае, в марте 1919 года, когда православное братство св. Алексия обратилось к властям с просьбой передать ему мощи митрополита, Ленин написал записку наркому юстиции Д. И. Курскому: «Прошу не разрешать вывоза, а назначить вскрытие при свидетелях». Курский дал распоряжение о вскрытии мощей при участии представителей Моссовета, наркомата юстиции и НКВД.

Комендант же Мальков отличался и некоей любознательностью — возможно, должность обязывала. Из дневника архитектора Н. Д. Виноградова, 21 октября 1918 года: «Ходил в Кремль, где с Мальковым копались в подземельях Чудова монастыря. Ему сказали, что из них есть подземный ход куда-то… он нашел замурованную дверь. Копались долго и обнаружили помещение без сводов».

Реквизиции и репрессии

А ценности в 1922 году вынесли новые хозяева: в ходе кампании по изъятию церковных ценностей из монастыря было реквизировано 57 пудов серебряной утвари, причем комиссия по изъятию вынула из иконостаса Алексеевской церкви серебряные царские врата работы М. Д. Быковского, несмотря на протесты реставраторов и свои же обещания оставить врата в покое. Заметим, что впервые вопрос о вывозе ризницы из Чудова монастыря обсуждался новыми властями уже в феврале 1918 года. Позднее, в 1930-е годы, когда коммунистическое правительство начало масштабную всемирную распродажу русских исторических и художественных ценностей, некоторые иконы «из фондов» Чудова монастыря пополнили коллекцию американского посла в Москве Д. Дэвиса.

После закрытия монастыря многие чудовские иноки и «чада духовные» нашли приют в храме Николы в Кленниках на Маросейке, у о. Алексия Мечева. Там, как они вспоминали, постепенно наладилась уставная служба, как в монастыре. «У нас теперь тоже Чудов монастырь», — говорил, улыбаясь, батюшка. Архимандрит Амвросий (Астахов) поселился в Казанско-Головинском монастыре, служил в ховринском храме.

Одним из ближайших помощников патриарха Тихона в те годы был иеромонах Чудова монастыря Анемподист Телегин. Его арестовали в 1922 году и расстреляли за противодействие реквизиции церковных ценностей из храма патриаршего подворья. Вот фрагмент его допроса на суде: «Это вы оскорбили комиссию? — Да, я назвал членов ее грабителями и насильниками. Я служитель престола, и мне тяжело, когда отбирают священные предметы».

Поделиться с друзьями: