Уникумы Вселенной - 1

– Но раз меня надо охранять, возьми меня с собой в полёт. Ведь ты уве­рен, что там намного безопаснее, чем здесь.

– Ты всё стараешься перекрутить. Дальний космос опасен для женщин тем, что ли­шает их возможности иметь детей.

– Странно! Я никогда раньше о таком не слышала.

– А зачем о таких вещах говорить? Вполне достаточно запрета, который должны все выполнять беспрекословно.

– Я специально поинтересуюсь у медиков насчёт бесплодия, но мне всё-таки очень интересно хотя бы послушать о тех мирах, где ты бываешь. Рас­скажи мне поподробнее о своих полётах.

– Что конкретно?

– Да всё, что хочешь. Ты ведь знаешь, я ни разу не летала дальше наших спутников. Сколько времени надо, что бы долететь, например, в то место, к тем ярким звёздам?

– Видишь ли, если бы мы в сию минуту телепортировались в темпораль­ном поле именно в то место, которое ты показала, то были бы там минут через пятнадцать. Но этих звёзд, в таком случае, рядом не окажется.

– Как же так? Куда же они денутся?

– Дело в том, что в данный момент времени, мы видим то место, где те звёзды нахо­дились лет десять назад. Именно столько времени понадобилось их лучам, что бы достичь нашей планеты. А ведь за эти десять лет, находящиеся в постоянном движении звезды, сместились на огромное расстояние вперёд, по ходу своего движения. Поэтому включа­ется компьютер и подсчитывает их тра­екторию, скорость, а самое главное - место, где они сейчас находятся. Затем ко­рабль стартует, казалось бы, в пустоту, но через пятнадцать ми­нут оказывается именно возле искомой звезды и, уже на гипертяге, подходит к нужной планете или в выбранную точку.

– А за какое время ты добираешься до той планетки, где нашёл пирамиду, о которой разговаривали за столом?

– О - о..., дай-ка, вспомню, - Чинкис начал подсчитывать в уме.
– По-мо­ему: около двухсот пятидесяти часов.

– Так долго!
– воскликнула Кетин.

– И это при условии, что по пути не возникнет каких-то попутных откло­нений от курса, когда включается прибор Нона и приходится обследовать близ­лежащие галактики для выяснения источника сигнала. Вот сама посчитай: я вы­летаю отсюда за пределы на­шей галактики в пояс оборонных баз, связываюсь с ними и как можно подробнее регист­рирую свой предполагаемый маршрут и примерные сроки своего возвращения. После де­лаю первый, получасовой пры­жок через ближайшую галактику, Потом десятиминутную остановку для ориен­тировки компьютера и подзарядки генераторов для следующего прыжка. Затем следующий скачок и следующая остановка. И так можно двигаться до бес­ко­нечности.

– А если, вдруг, компьютер выйдет из строя?

– На корабле есть дублирующий, но если и он подведёт, то шансов на благополуч­ное возвращение практически не остаётся. Корабль будет веками болтаться между незна­комыми галактиками и, в конце концов, самоуничтожится, после смерти пилота от ста­рости.

– Бр-р-р, - содрогнулась Кетин, - Мне даже жутко такое представить!

– А ты и не представляй! Давай, лучше, вообразим себе новый дом, кото­рый я начну строить в самое ближайшее время. Каким ты себе его представля­ешь?

– Большим, красивым, - Кетин плотнее прижалась к мужу, - И полным детей.

Глава 7 (Город)

Поздним вечером Юниусу удалось таки вырваться из своего душного офиса, в ко­тором работающие на пределе кондиционеры не могли разогнать ат­мосферу лихорадоч­ной подготовки к новой разведывательной операции. Выйдя на крышу, он не стал дожи­даться лифта, а увидя свободную таску (конструк­торы называли это - Труба Скоростного спуска, но в народе привилось название проще и незатейливее), нажал клавишу "Занято" и, набрав воздуха, прыгнул в отверстие. Пя­тисотметровое по высоте здание, в котором работал отдел разведки по странам Среднего моря, внешне ничем не отличался от боль­шинства зданий Хрустального города. Вся разница между подобными стодвадцати-, три­дцатиэтажными домами за­ключалась в разнообразии шпилей и башенок их венчающих. Да ещё в форме и размерах раскинувшихся далеко в стороны улавливателей осадков. Достигнув уровня первого этажа, Юниус заскользил по тормозному желобу, но, не дожи­даясь полной остановки об амортизационную подушку, ловко выпрыгнул, и, не огляды­ваясь, слился с толпой гуляющих по Верхней набережной. Он до сих пор боялся, что вдруг появится что-то срочное и ему придётся вернуться с полдо­роги. А устал он зверски и, вдохнув свежего морского воздуха, уже ни за что не хотел возвращаться к пыльным бумагам и надоевшим инструктажам. Пусть этим займутся его замы. Спуск на лифте за­нимал слишком много времени, и по­этому подобное возвращение на работу могло слу­читься. Дело в том, что нижние этажи занимали раз­нообразные фирмы и представитель­ства, под прикрытием которых и над кото­рыми работал разведывательный центр. А лифты этого секретного ведомства работали только на верхних сорока пяти этажах. На восьмидесятом этаже при­шлось бы петлять по коридорам, пройти несколько контроль­ных пунктов. А за­тем спуститься на сороковой. Там повторялись те же процедуры и пре­пятствия, и только по­том можно было попасть на первый этаж. Юниуса, за время работы в этом зда­нии, столько раз возвращали, вылавливая на этом длительном пути, что когда у него уже не было сил, он всегда пользовался таской, возле которой ввиду не­возможности попасть по ней наверх, не было дежурного контроля. Конечно, если бы случилось что-то экстренное, и шефа нужно было срочно найти, то де­журный знал: тот пошёл в спортзал, и потом сразу домой.

"Какой спортзал!
– в ужасе вспомнил Юниус.
– Только домой!" Но где-то глубоко внутри зашевелились врождённое упрямство и придремавшая сила воли. Агрессивно на­строенные лень и апатия удвоили свои усилия: "Да, да! Только домой! Спать! Ты так ус­тал, ты уже пожилой мужчина и тебе так тяжело бегать по спортзалам, на ночь глядя". Но сила воли, подталкиваемая сзади уп­рямством и пиная перед собой уснувшую совесть, безжалостно ворвались в са­мый центр мозга: "Да ты потому и устал, что целыми днями слюнявишь бу­мажки и занимаешься болтовнёй! Да ты в молодости уставал в сто раз меньше, когда студентом целыми ночами подрабатывал на доках, бегая вприпрыжку с тяжеленными мешками. А ну-ка! Грудь шире, вдох глубже, бегом марш! Я тебе дам спать!" Юниус, удивляя прохожих, неожиданно сорвался с места и быст­рым бегом на­правился к внутреннему краю Большой стены к ближайшему спуску. "А я и не собирался пропускать сегодняшнюю тренировку", - оправ­дываясь, думал он на бегу. Испуганная лень, охая, забилась в самый дальний уголок сознания, причитая, что ей опять не удастся выспаться.

Снова воспользовавшись таской для спуска в Новый город, Юниус про­бежав в усиленном темпе два километра, ворвался в зал спорткомплекса, в ко­тором занимался уже многие годы.

– О, да ты никак поменял работу?
– сказал старший тренер, энергично пожимая ему руку. Маленький, лысенький, с чёрной щёточкой усов на круглом лице, тренер всей своей фигурой напоминал небольшого подростка. Но среди учителей, преподающих ис­кусство рукопашного боя, ему не было равных.
– Небось, подрабатываешь рассыльным?

– Наоборот! Меня выгнали со старой работы и вот, теперь бегаю, ищу новую.
– Юниусу нравился весёлый нрав тренера, и он всегда с удовольствием подыг­рывал ему в шутках.

– Тогда ты прибежал туда, куда надо: нам как раз, нужен новый мойщик бассейна, - посмеиваясь, тренер добавил: - А твой дружок подумал, что ты уже не придешь, и соби­рается идти плавать.

В этот момент в дверях раздевалки появился с полотенцем на шее по­мощник тре­нера и партнёр Юниуса по тренировкам, его старый приятель Бакис.

– Здорово! Ещё чуть-чуть и ты безуспешно вылавливал бы меня из бас­сейна!
– Ба­кис внешним видом настолько походил на Юниуса, что их иногда принимали за родных братьев, только последний выглядел посолидней.

– Да я знаю, что ты в воде как угорь, Юниус быстро скидывал с себя одежду, - но я с тобой сейчас на ковре разберусь. Ха-ха-ха! По-моему с тобой уже сегодня кто-то разо­брался?

Под глазом у Бакиса красовался огромный лиловый синяк, не давая пра­вому глазу в полной мере рассматривать окружающее.

– Да так ему и надо!
– засмеялся старший тренер.
– Не умеет учить - пусть не бе­рётся!

– А я что, виноват, что она дура двинутая?!
– возмутился Бакис, - Хотел показать один приём, взялся рукой немножко не в том месте, а она мне с разво­рота... пяткой! У-у, коза! Если бы она не была женщиной, я бы её...
– и он сде­лал руками движение, будто откручивал пробку на бутылке.

– Не на ту нарвался!
– слушатели от смеха, держались за животы.

– Подход не правильный, попытка не засчитана!
– немного успокоив­шись, Юниус сочувственно похлопал друга по плечу и, цокая языком, стал раз­глядывать уже изрядно опухшее "украшение". Потом посоветовал: - Тебе сна­чала надо было сделать ей предло­жение и, поверь мне, в ответ ты получил бы поцелуй, который, как мне кажется, намного приятнее удара пяткой. Или она замужем?

– Да кто её знает?! Двадцать шесть лет, старая дева и ростик у неё: на пять санти­метров выше нас. Ты же знаешь, я больше люблю маленьких и хруп­ких, которых надо и хочется защищать.

– И я таких же! Только чтоб грудь была побольше, - и Юниус, растопы­ренными пальцами показал на себе величину своих вожделений.

– Ну, ты фантазёр!
– теперь уже Бакис заливался смехом.
– Видно это пе­режиток твоего недоедания в раннем детстве. И теперь ты хочешь наверстать упущенное: мечта­ешь найти женщину, у которой ты, сидя на коленях, мог бы припасть губами к источнику незаменимого и самого полезного продукта пита­ния. Какая чудная и прекрасная была бы картина! И я думаю, только в этом случае твой организм окрепнет, а мозг завершит запо­здалое формирование.