upload

единственная, о ком мне следует беспокоиться. Она носит с собой пистолет, — говорю я

ему с улыбкой. — А если серьезно, раз уж мы все выяснили, я смогу все ей объяснить и

надеюсь, что она поймет. Я знаю, что поймет.

Мэтт наклоняется ко мне, и я чувствую его дыхание у себя на шеи.

— Но это мафия, с которой мы имеем дело. Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за меня.

Я никогда за всю свою жизнь никого не хотела так сильно поцеловать. Я до сих пор

помню, насколько нежные у него губы и каковы они на вкус. Я помню ощущения от его

языка, скользящего по моему, крепкие руки, обхватывающие меня, прижимая ближе.

Воспоминания не заменят мне его настоящего, мне нужна реальная вещь.

Глядя в его великолепные глаза, я начинаю сокращать расстояние между нами, мое сердце

колотится прямо в ушах от волнения.

— И сколько мы будем здесь сидеть? Мой бурсит пошаливает.

Вздохнув, я отстраняюсь от Мэтта, и смотрю на свою мать в зеркало заднего вида, которая

открывает заднюю дверь и вытягивает ноги. И мне теперь кажется, что это стучало не мое

сердце пару минут назад, отдаваясь в ушах, а это она постукивала ногой по полу, пытаясь

разогнать кровь по венам.

— Я не просила тебя идти с нами. Ты могла бы остаться, — напомню я ей.

— Я думала, что это настоящая засада и будет что-то захватывающе.

Отвернувшись от нее, я смотрю на Мэтта извиняющимся взглядом, он улыбается мне в

ответ. Даже с жалующейся мамой на заднем сидение, я не могу перестать думать о

поцелуе. Или представлять его голым. Это совершенно неправильно, поскольку мама

находится буквально в двух шагах от меня, а мне любопытно, каково это провести руками

по его обнаженному телу? Глаза Мэтта темнеют, пока он наблюдает за мной, как будто он

знает, о чем я думаю.

— Так вот как выглядит «позорное занятие». Мне всегда было интересно взглянуть.

Я вскидываю голову от своих похотливых мыслей, перевожу взгляд на мать, которая

уставилась в свою окно. Повернув голову, я вижу Мелани, спускающуюся с крыльца дома

Винни Демарко. Туфли она держит в руке, тушь размазалась под глазами, волосы выглядят

как гнездо крысы.

— Именно это и есть «позорное занятие» мама, — бормочу я, пока мы все втроем молча

пялимся на Мелани, стоящую на тротуаре и ожидающую чего-то.

Спустя несколько минут подъезжает такси, она забирается на заднее сиденье. Мэтт и я

ныряем вниз, когда такси медленно проезжает мимо нашей машины.

— Горизонт чист, — сообщает нам мама.

Я сажусь и бросаю взгляд на Мэтта.

— Ты в порядке?

Он выпрямляется в кресле и смотрит прямо перед собой, в окно на вход в дом Винни,

который только что покинула Мелани.

Дерьмо. Почему, черт возьми, я делаю это с собой? Я не должна желать кого-то, кто все

еще страдает по своей бывшей.

Он только что стал свидетелем, что она вышла из дома другого мужчины. Я имею в виду,

что когда такое видишь то, кажется, что это происходит с кем-то другим, но теперь Мэтт

имел все доказательства, что его жена покинула дом парня, и судя по ее волосам и тому,

как она выглядела, она не один час провела в чужой постели.

— Мэтт? — шепчу я, он наконец моргает, выходя из оцепенения, и поворачивается ко мне.

Увидев беспокойство на моем лице, он улыбается грустно.

— Странно. Я имею в виду, что знаю ее с колледжа. Она была моей лучшей подругой. Я

знал, что это случится, но это просто… я даже не знаю, как назвать. Трудно увидеть все

собственными глазами.

Я с трудом сглатываю и стараюсь не показывать вида, что ему больно видеть, как его

шалава жена обманывает его.

Я ослабляю мертвую хватку своих рук на руле, скольжу пальцами по его руке и нежно

сжимаю.

— Я даже не успела воспользоваться своим оружием, — раздраженно фыркает мама с

заднего сиденья, и я перестаю себя жалеть. — Мы можем сейчас перекусить? Мне

необходимо принять таблетки.

Остановившись у закусочной по пути домой, а потом подъехав на парковку у дома, мама

чуть ли не выпрыгивает на ходу из моей машины, прокричав напоследок, чтобы я

написала, если мне понадобится ее помощь, или позвонила.

Мэтт и я молча стоим у машины, наблюдая как она выруливает со стоянки и уезжает.

— Очень познавательно, — со смехом произносит Мэтт.

— Прости за все эти истории из детства, которыми она надоедала тебе. Клянусь, я не

танцевала никаких танцев под песни Мадонны, заставляя маму и ее знакомых смотреть во

время ужина.

Мэтт встает передо мной и убирает кончиками пальцев прядь волос с лица.

— Не знаю. Мне кажется я хотел бы увидеть, как ты танцуешь под «Like a Virgin», —

смеется он.

Я игриво шлепаю его по груди и оставляю руку у него на торсе в области сердца. Чувствуя

накаченные мышцы под рукой, мой мозг сразу же попадает на территорию, где я задаюсь

вопросом, как он выглядит голым. И как скоро я смогу увидеть его наготу.

Мы молча смотрим друг на друга в течение нескольких минут. Бабочки у меня в животе

грозятся вырваться на волю, если он ничего не предпримет в ближайшее время.

Возможно, поцелуй, вечно живущий словно ад во мне.

Я знаю, что должна отступить, поскольку мне кажется, что он пытается забыть о том, что

недавно увидел, и именно сейчас у него идет внутренняя борьба. Прежде чем я готова уже

отодвинуться от него, он качает головой и ругается.

— К черту!

Он берет мое лицо в свои ладони и тянет к себе. Как только наши губы соприкасаются, я

понимаю, что никогда не упущу шанса поцеловать этого мужчину. Мэтт не тратит зря

время, углубляя поцелуй, и я стону ему в рот, как только его язык скользит по моему.