Управитель

У меня тоже не имелось прямых доказательств причастности Шереметьевой к убийствам. Но я не мог просто закрыть глаза на золотую чешуйку, которую нашла в кабинете наставницы Дарья. А еще убийства в Академии прекратились в тот же день, когда старая графиня с внуком отбыли в родовое поместье. Еще и Злата пропала…

Игнорировать такие совпадения я не мог при всем своем желании и искренне жалел, что еду в «гости» на автомобиле, а не в драгуне.

Федор выкрутил руль, и машина съехала с ровной дороги на проселочную. Мы с Зорским, не сговариваясь, закрыли окна — вот уже несколько дней подряд не шли дожди, отчего колеса поднимали с дороги клубы пыли.

— Ты бы сбавил, — недовольно проворчал Лев шоферу, трясясь на сидении. — Господ везешь, а не дрова.

— Прошу простить, Ваша светлость, — покладисто отозвался Федор и чуть замедлил машину. — Мой барин любит скорую езду.

— Это так, — кивнул я. — Быстрее едем — быстрее прибудем.

— Или слетим в овраг, — Князь заерзал на сидении. — Одно дело — по хорошей дороге гнать, а другое — по ямам, да ухабам трястись.

Лев заметно побледнел и плотно сжал губы. Кажется, от тряски его начало укачивать. За время нашего знакомства я успел понять, что гордый князь скорее выпрыгнет из машины на ходу, чем признается в собственной слабости. Такого исхода мне не хотелось так же, как и ехать в испорченном салоне автомобиля, если Льва укачает окончательно. Поэтому я поспешно велел:

— Федор, сбавь еще. И не виляй особо.

— Будет сделано, — бодро отозвался шофер, сбрасывая скорость.

— Вот, — облегченно выдохнул Зорский. — Теперь хотя бы видами можно насладиться… и окно открыть, — едва он успел договорить, как закрутил ручку, опуская пыльное стекло и жадно глотая воздух.

Мне захотелось узнать, как при слабом вестибулярном аппарате можно править драгуном, но я решил оставить этот вопрос при себе. Лев скорее всего начнет отнекиваться или вовсе оскорбится. К тому же, если верить учебникам, то в случае развития дара управителя, драгун может сгладить недуг, как это случалось со слабостью Николая Шереметьева.

…или князю придется брать с собой в шлем-кабину тазик.

Федор снова свернул и направил машину между полем и редким березовым лесочком, от которого уже пахло осенью. Возможно, он уже бывал в этих краях или просто имел развитое чувство ориентирования, так как уверенно вел машину к цели без помощи карт. Или же запомнил маршрут заранее.

Мы еще немного повиляли по хитросплетениям сельских дорог, после чего подъехали к массивному высокому кованому забору, выкрашенному в черный цвет. Увитый плющом он выглядел довольно зловеще и полностью скрывал все, что находилось за ним.

— Прибыли. — Облегченно выдохнул Лев, поспешно покидая транспорт.

— Ваша светлость, — высунулся из двери Федор, — я до крыльца довезу, как только ворота откроют.

— Я лучше пройдусь, — замотал головой князь. — Погодка к тому же… — не успел он договорить, как над нашими головами грянул гром, чей раскат легко перекрыл даже шум мотора.

Из-за леса показались свинцовые тучи, которые начал гнать вперед усилившийся ветер. В воздухе отчетливо запахло озоном. Вокруг заметно потемнело, а потом где-то в отдалении сверкнула молния, после чего вновь грянул гром.

— Скоро польет, — Федор задрал голову и посмотрел на частично скрытое кронами деревьев осеннее небо.

— Вот ведь… — недовольно засопев, Лев вернулся в машину.

Рядом с воротам открылась небольшая калитка, из которой вышел хмурый, но благообразный мужчина в простой одежде и с ружьем на плече. Он окинул машину недоверчивым взглядом и нахмурился.

— Я сейчас, — Федор вышел и направился к незнакомцу.

Поднявшийся ветер не позволил мне услышать их разговор, но мужик резко замотал головой, а Федор вернулся в машину.

— Не хочет пускать, — опасно прищурился агент. — Графиня никого не ждет, мол.

— Это Аким. Он всегда был неприветливым. Без приказа хозяйки и по нужде не отойдет. Меня он знает. Пойду, поговорю.

Князь покинул машину, но замер перед воротами — Аким уже успел скрыться за калиткой.

— Эй! — крикнул Зорский. — Князь Зорский приехал к своему другу. Отворяйте!

Ответом Льву послужила лишь тишина да нарастающий шум дождя. Я тоже покинул автомобиль и встал рядом со спутником.

— Мы прибыли из Особой Императорской Военной Академии. Визит согласован. — Повысил голос князь.

Снова тишина, за которой последовало короткое:

— Барыня ничего не говорила.

— Аким! — князь топнул ногой и, когда ему не ответили, скрипнул зубами и сжал кулаки. — Вот ведь зараза упрямая. Выпороть бы тебя… Аким, тупой ты выродок, отворяй живо!

— Давай я попробую. — Моя рука коснулась плеча князя.

— Пожалуйста, — Зорский только рукой махнул и сел в автомобиль. — Но учти, у него ружье. Этот дурень и стрельнуть может. Ему что граф, что заяц. Он от рождения убогий.

— Учту, — я приблизился к воротам и спокойно заговорил с находящимся по ту сторону мужчиной. — Если нас не пустят, я вернусь сюда на своем драгуне, вырву ворота и все равно попаду внутрь, после чего раздавлю тебя как жука. Выбирай.

С той стороны раздалось напряженное сопение, после чего раздался недовольный голос:

— Обождите чутка. У барыни надобно дозволения спросить…

— Не испытывай мое терпение. — В моем голосе зазвенела сталь.

В тот же миг ворота вздрогнули и начали открываться. Я вернулся в машину.

— Как ты его уговорил? — удивился Зорский.

— Пообещал раздавить драгуном, если сейчас же не откроет.

— Вот так просто? — брови князя поползли вверх. — А коли он не открыл бы?

— Значит, я прибыл бы сюда на драгуне и раздавил бы его. — Мой голос звучал твердо и уверенно. — Граф Воронцов не бросает слов на ветер.

— Людмиле Валерьевне бы это не понравилось, — предупредил меня князь.

— А мне не нравится, когда прислуга смеет держать меня за дверью. — Отрезал я, на чем наш разговор прервался.

Ворота окончательно распахнулись, мотор вновь зарычал, и автомобиль въехал на территорию усадьбы. Склонивший голову Аким проводил нас рассеянным взглядом. Он стоял рядом с неприметной каморкой и, стоило машине отдалиться, поспешил закрыть ворота.

Я отвернулся от неприятного служки. Теперь всем моим вниманием завладело имение Шереметьевых. Выглядело оно вовсе не так, как жилье занимающей высокий пост на государственной службе графини.

Парк зарос бурьяном, мощеная камнем дорога обзавелась кочками и ямами, фонтан впереди не работал, а старый трехэтажный особняк за ним зарос плющом так, что от окон остались лишь узкие щелки.