Упс. 33 несчастья

– Кладбище?!

– Цезарь – муха падальница. Его страсть к мертвым телам частенько выливается в поэтические страдания. Я не могу присвоить себе его талант.

– Я убита, – я уронила лицо в ладони. – Я поддалась красоте поэтических строк и надумала себе невесть что.

Через пару минут молчания, когда было слышно лишь мое сопение, Труэль осторожно поинтересовался:

– А что ты надумала?

– Что вы любите меня. Несмотря на всю мою двойственность, – я опустила руки. Мое лицо горело от смущения. Я только что говорила принцу «ты», уверенная, что имею на это право. – Чего такого наплел вам врунишка Цезарь, что вы, забыв об осторожности, попали под собственное проклятие?

– Что я должен срочно бежать и спасать тебя. Я увидел открытые окна и решил, что уже опоздал: пересмешник дотянулся до тебя. Я желал ему мучительной смерти. И совсем забыл, что смерть – это не те мысли, которые пропустит охранное проклятие.

У меня появился повод разрыдаться. Крушение надежд пережить нелегко. Труэль спешил поймать невидимого врага, а не летел ко мне на крыльях любви. Он сейчас и слова не сказал о своих чувствах ко мне.

– Ну чего ты? – эльф наклонился вперед и, дотянувшись до меня, погладил по голове. Точно маленькую. – Все ведь закончилось хорошо. Никто тебя не обидел, а мне будет наука. Я почти оправился. Голова немного кружится. И все.

– Я готова прихлопнуть вашего фамильяра, – я приняла край простыни, протянутый мне Труэлем, чтобы высморкаться. Платка, как всегда, у меня при себе не было. – Он ввел нас обоих в заблуждение. Я призналась ему, что люблю вас, а он вероломно дождался двенадцати, чтобы не дать вам времени для раздумий. А вы не нашли ничего лучшего, как представить меня в руках пересмешника. У вас в голове даже не мелькнуло, что девушка пригласила вас на свидание. Я купила красивую ночную рубашку, чтобы вам было приятно снимать ее с меня…

– Я не посмел бы… – поторопился оправдаться чурбанистый эльф.

Я дернула в воздухе рукой, чтобы он не мешал мне изливать свое горе.

– Я купила кисточку и сбегала к Тутто за кровью Феникса, чтобы дать вам повод быть более смелым, а вы… А вы думали лишь о том, как убьете пересмешника. Я в жизни не призналась бы Цезарю в любви к вам, если бы меня не взволновали стихи.

Труэль вздохнул и, придерживая простыню, подвинулся ближе.

– Амари, – он взял меня за руку, – я жизнь за тебя отдам, но…

– Ах, опять эти увертки! – я вытащила свои пальцы из его ладони. – Вы прямо говорить умеете? Признавайтесь, я что-то значу для вас? Или опять сошлетесь на то, что я еще не отдала Баэлю помолвочный браслет, а потому вы не имеете права…

Он не дал мне договорить. Я не ожидала от обычно сдержанного эльфа такой прыти. Сама не поняла, как оказалась у него на коленях. Мой рот был надежно запечатан самым волнующим на свете поцелуем. Мало того, чернокнижник не обошелся скромными объятиями. Его рука бессовестно скользнула к моей груди и сжала ее.

– Давно мечтал это сделать, – признался он и не дал уточнить, что из трех стало свершившейся мечтой: я на его коленях, глубокий поцелуй или рука на моей груди. Я только открыла рот, чтобы спросить, как вновь оказалась в состоянии эйфории от следующего, еще более страстного поцелуя.

Зря я думала, что эльфы холодные. Себя-то я точно не причисляла к ним. Во мне наверняка сидела душа демоницы или еще какого-то более беспокойного существа, а вот Труэль… Нет, возможно, в нем говорила южная кровь его матери, но как же умело он прятал бушующие в нем страсти!

– Кхм, – раздалось от двери. Губы эльфа оставили меня, а рука медленно сползла с груди. Я судорожно обернулась, ожидая увидеть кого угодно, но не Баэля.

– Леди Амари из дома Аэль, – обратился он ко мне, сверкнув металлом глаз, – я хотел бы с вами поговорить.

– Хорошо, лорд Баэлаэль из дома Утах, – ответила я, даже не делая попытки слезть с колен Труэля. Да он и не отпустил бы. Я чувствовала, как его рука еще теснее прижала меня к горячему мужскому телу, с которого, как оказалось, сползла простыня. – Назовите место, где вы хотели бы объявить мне о том, что я больше не ваша невеста. У меня будет возможность встреться с вами во время обеденного перерыва. Я тут же верну вам помолвочный браслет и подарки.

– Трактир «Приют странников» вас устроит?

Боже, как же он был холоден! Истинный эльф!

– Да, вполне, – кивнула я.

Дверь медленно закрылась, и мы вновь остались с Труэлем вдвоем.

– Вот и все, – сказала я. – С вашей братской дружбой покончено. Я приношу одни несчастья.

– Не переживай, – Труэль поправил на мне сползшую с плеча рубашку. – Мы разберемся. Ты дала нам время.

– И что теперь будет?

На полный беспокойства вопрос эльф ответил улыбкой.

– Я познакомлю тебя с моей матерью. Ты ей понравишься. Только хочу сразу предупредить, что являюсь таким же ущербным, как и ты.

– Тоже сшиты из двух лоскутов? Один эльфийский, а другой… Кстати, кто вы по материнской линии? Дракон, демон? – я попыталась сгладить неловкий момент, ожидая, что он признается мне о родовом проклятии, но получалось не очень.

– По матери я дэйв.

– А это что еще такое? – выдала я, но тут же закрыла рот ладонью. Учитель ни разу не упоминал дэйвов. В принципе, он многое что не успел рассказать перед моим таким стремительным выходом в люди. Слишком мало у нас было времени.

– Дэйвы – это южные маги. Кстати, у них такие же вытянутые уши, как и у эльфов, – Труэль улыбнулся мне. – Но кровь более горячая.

– Я это почувствовала.

– Ты умеешь раззадорить, – он провел пальцем по моим губам.

Я взяла его ладонь и прижала к своей щеке.

– Я знаю о проклятии вашего рода. Шадди рассказала.

– Ты готова принять настолько ущербного мужа? – Труэль ждал ответа. Он смотрел мне в глаза. – Как бы мы ни были счастливы, как бы ни любили друг друга, боль потерь будет преследовать нас всю жизнь.

Он был честным, когда говорил о нелегком будущем, отягощенным проклятием, и я это оценила.

– Если вы готовы впустить в свою жизнь душу, которая неизвестно кому принадлежит, то я согласна разделить с вами радость и боль, счастье и беду. Не знаю, что толкнуло прежнюю Амари на столь безумные поступки, как приглашение на танец и просьба взять в жены, но сейчас я сделала бы то же самое. Мое сердце молчало, когда я увидела Баэля, но оно трепещет всякий раз, стоит на горизонте появиться вам. Когда я впервые увидела вас в «Приюте странников», была очень взволнована…