Уральский вариант
Шрифт:
– - Не знаю, - лукаво сказал начальник.
– Пока что написано "сопроводить".
– - С бабой можно попрощаться?
– - Прощайся сколько угодно!
– - Еще два раза - можно?
– - Э, нет... Пять минут на все - и давай, привет!
– - Ну ребяты...
– - Никакие ребяты! У меня приказ... Во, читай. Читать умеешь? Ну во, "сопроводить".
Петьку провожали всей дивизией, под гармошку, которую мучал конюх Митрич, и свирель, над которой надрывался Пьер Безухов. Обнявшись со всеми подряд, Петька взглянул на небо, вздохнул и залез в черную машину.
Чекист, сидящий за
. . .
– - Здгасте, товагищ Петька!
– - Привет, - сказал Петька хмуро.
Владимир Ильич насторожился.
– - Что-то вы не больно ласковы с вождем мигового пголетагиата... сказал он.
– - Да уж, - сказал Петька.
– - И что ж вы так, батенька? Я с вами, понимаете, хотел побеседовать... Люблю, знаете ли, этих ходоков - смотгишь на них, они ходят! Хогошо! Сегдце, знаете ли, гадуется... Ходят... ходят... по кругу полоса-атенкие такие. Гм. М-да, ну ладно же, садитесь, давайте побеседуем...
Петька равнодушно сбросил с кресла мышеловку и сел, положив ноги на журнальный столик.
Владимир Ильич удивленно поднял брови и задумчиво перемешал в чашечке кофе.
– - Я вам кофе не пгедлагаю, - сказал он.
– Пголетагии его обычно не любят...
– - Подавись, - сказал Петька мрачно.
Владимир Ильич вздрогнул и уронил ложечку на пол.
– - М-да, - сказал он после некоторого молчания, достав ложечку и очистив ее от налипшей паутины.
– Ну вот, что я хотел вам сказать... До меня дошли слухи, что вы лично не то поймали немецкого шпиона, не то белого...
– - Белогвардейца одного хватанул, - сказал Петька, смягчаясь.
– - Вы не путаете? Бегогвагдейца?
– - Не, не путаю... Что я, старый склеротик, что ли?
– - Гм... М-да-с... Жаль, что не немецкого, очень жаль, батенька... Мы бы могли его пегевегбовать, и у нас... А кстати, не хотите ли вы сами быть гезидентом Советской Госсии в Гегмании?
– - Кем?!
– - М-да-с, я вижу, до этого еще очень далеко, батенька! И немецкий выучить, и манегы... Был у нас там один шпион... Или, вернее, не у нас, и не там, и не один... Гм. М-да, надо посоветоваться с товагищами Дзегжинским и Кгжижановским!
– - А я?
– - А вы пока подождите. Вас пговедут, - и Владимир Ильич дернул за веревочку за портьерой. Появились двое чекистов, тут же вставших навытяжку.
– - Пговодите товагища Петьку на отдых!
– сказал Владимир Ильич. И Феликса мне сюда, и вот еще - попгосите его пгинести папигос - а то я забыл сегодня зайти в туалет, выловить окугки...
Пока Петька отсиживался в одиночке на Лубянке, в Кремле проходил совет.
– - Побеседовал я сегодня, знаете ли, с товагищем Петькой... М-да, батенька, очень интегесный был газговог... Не заслать ли нам его в Гегманию нашим агентом?
– - Хм... А зачем, Владимир Ильич, вы же сами нам все рассказываете, что же более?
– - Гм. Ну, знаете, Феликс Эндмундович, я же, пгаво, не вечный... Хогошо я пока... Гм... Ну да. В общем, вот вам мой завет: выучите этого охламона, отпгавьте его в Гагвагд или Оксфогд, но чтобы лет через десять-пятнадцать у нас был отличный агент в Гегмании... Попомните мои слова, нам еще понадобится свой человек в этой пготивененькой местности! Вот так-то, батенька... Ну, не забудьте
пго товагища Исаева - он, конечно, молод еще, зелен, но уже пога что-то делать...– - А почему именно его, Владимир Ильич? Есть же много других и талантливых и из рабочих...
– - А, не знаю... Чутье, батенька. Ну, что вы уставились, завет есть завет... Ленин я или не Ленин?
– - Хоть Олин, - произнес Дзержинский вполголоса раздраженно.
Владимир Ильич сделал вид, что не расслышал.
– - Ну, вы поняли меня... Я пгослежу! Чтобы через неделю, максимум две он уже учился в Гагвагде!
– - Будет исполнено, Владимир Ильич...
– - И еще, товагищ Дзегжинский, это вы, я думаю, бгосаете окугки в унитаз?
– - Гм... Виноват, Владимир Ильич, я... Выговор себе объявить?
– - Да нет, не стоит... Батенька, вы бы бгосали их хоть гядом - это же чегт знает что, как тгудно высушивать, а потом еще гаскугивать...
. . .
Прошло пятнадцать лет.
В кресле под портретом самого себя на том самом месте, где проходила описанная несколько выше беседа Владимира Ильича с Дзержинским, сидел товарищ Берия и с интересом вчитывался в личное дело товарища Петра Иваныча Исаева.
Сам товарищ Исаев сидел напротив в кресле пониже и чистил ногти расческой.
– - Как вам Оксфорд, товарищ Петька?
– - Недурно, - сказал Петька.
– Бабы классные. Милордихи называются. И графихи.
Председатель НКВД опустил дело и посмотрел на Петьку с интересом поверх очков.
– - Бабы? Вах-вах-вах... А тут - работы!..
И он продожил чтение.
– - Когда же предполагаете заброску в Германию?
– спросил Берия, дочитав дело.
– - Хоть завтра, - сказал Исаев, кладя расческу во внутренний карман. Тут у вас скучища страшная...
– - Вах-вах-вах, как нехорошо говорите, товарищ Исаев! Родина, все-таки... Если бы вы не были так нужны Родине, между нами говоря, я бы вас давно репрессировал, но раз так... Ну хорошо, пусть это будет следующее воскресенье. Да?
– - Пусть будет.
– - Ну, вот и договорились... Марок вам нарисуют, парашют сошьют... Сколько вы сделали прыжков с парашютом?
– - Один.
– - Ва-ах! Что же так?
– - Да по пьянке... Одна милордиха спросила: А что, Петька, сиганешь с башни? А я - ща, скатерть тока возьму, и сигану!
– - И да вот что, товарищ Петька, негоже нам как-то отправлять вас в самую Германию с таким-то именем...
– - А че ты привязываисся?
– - Э, нэ-э-э, товарищ Петька, зовут вас там ихнее Германское пиво пить, и говорят... Герр Петька, идите пиво пить!
– - Издевательство какое...
– - Вот-вот... Плохо ведь?
– - Да уж... Погано...
– - Ну и как же прикажете вас теперь называть?
– - Как?.. Ну, пусть Максим Максимыч.
– - Вах! В честь кого же это?
– - Не кого, а чего...
– - Ну и?
– - Пулемет был у нас такой в дивизии...
– - А! Ну пускай... Остается только фамилию выбрать... Я предлагаю простую немецкую фамилию - Штирлиц.
– - Эт-то еще почему?
– - Ну, во-первых, звучит... А во-вторых, мне еще приходят в голову Карл Маркс, Фридрих Энгельс - ну, это не пойдет... А Геббельс, Гимлер, - это пошло.