Уроки разбитых сердец

«И это неправда», — хмуро отметила про себя Аннелизе. Она притворялась, что все идет отлично, ради Бет. Но чего ради стараться для кого-то другого? Нет, отныне она не станет делать вид, что ей все нипочем, что ей безразлично, ушел Эдвард или остался. Когда перестаешь соблюдать вежливость и изображать безоблачное счастье, приходит освобождение.

— Не хотите сходить выпить кофе? — неожиданно предложил Мак.

Аннелизе недоуменно нахмурилась:

— Это закрытое отделение.

— Отпуск за хорошее поведение, — весело провозгласил Мак. — Я был здесь раньше и знаю правила. Я мог бы вас вызволить, если вы согласитесь пройтись со мной до ближайшего кафе. Конечно, если я не доставлю вас обратно к назначенному сроку, на меня спустят собак, но у нас будет достаточно времени, чтобы оторваться от погони.

Аннелизе рассмеялась. Как приятно чувствовать, что снова можешь смеяться. Удивительно.

Они уселись за столик, заказав по чашке кофе. После пяти дней, проведенных в больнице, поход в кафе показался Аннелизе настоящим приключением. Она с интересом разглядывала все вокруг, наслаждаясь неожиданной свободой.

— Спасибо за кофе, — улыбнулась она, — хотя, по справедливости, это я должна была бы вас угостить: в конце концов, я ваша должница.

— Вы ничего мне не должны, — покачал головой Мак. — Я просто оказался в нужное время в нужном месте.

— Вы так легко об этом говорите, словно только и делаете, что вытаскиваете из воды женщин, собравшихся утопиться.

Аннелизе с любопытством разглядывала своего спасителя. Пожалуй, немногие из ее знакомых спокойно сели бы пить кофе с женщиной, едва не ставшей утопленницей, но Мак не выказывал ни малейших признаков беспокойства и не поглядывал косо на свою спутницу, ожидая, что она вот-вот с воплем рухнет на стол и забьется в истерике.

— Я и сам несколько раз едва не сорвался, так что знаю, как это бывает, — заметил Мак. — В этом и состоит жизнь: вечно балансируешь на краю.

— Откуда вы все это знаете?

— Просто знаю, и все.

— Плавали, знаем, вот и майку привезли как сувенир, да?

Мак насмешливо улыбнулся:

— У меня целая фабрика по производству таких маек.

— Расскажите, — попросила Аннелизе.

— Вы же не собираетесь выслушивать историю моей жизни.

— А почему бы нет? — Она весело усмехнулась. — Знаете, до моря (пожалуй, я так и буду это называть — ДМ, «до моря») я никогда не была такой наглой, а теперь, «после моря», я стала другой. Новая, исправленная версия Аннелизе говорит все, что думает. Так что давайте, исповедуйтесь, я вас внимательно слушаю.

Они выпили еще по чашке кофе, пока Мак рассказывал грустную историю об алкоголизме, неудавшейся женитьбе и двух маленьких девочках, которые, как он надеялся, сумели его простить. Мак завязал десять лег назад, но не в его власти было вернуть дочерям детство. Выросший с родителями-алкоголиками, сам он так и не узнал, что значит быть ребенком.

— Вы спрашивали себя, почему так вышло? — взволнованно заговорила Аннелизе. У нее в голове не укладывалось, что человек способен так нелепо разрушить свою жизнь, повторив горький путь родителей. Неужели невозможно выбраться из этого порочного круга?

— Один неглупый парень как-то сказал мне, что когда нормальный человек оказывается в заднице, он спрашивает себя: «Как мне отсюда выбраться?» Когда же такое случается с пьяницей, тот задается вопросом: «Как же вышло, что я оказался в заднице?» Что-то в этом есть, верно?

Аннелизе от души рассмеялась.

— Это точно про меня, — кивнула она. — Каждый раз, стоило мне попасть в переплет, я начинала раздумывать, как же это могло случиться, вместо того чтобы поскорее выбираться из неприятностей.

— Эти бесконечные «почему?» многим только мешают в жизни, — пожал плечами Мак. — Иногда стоит принять как данность то, что с тобой стряслось, перестать терзать себя вопросом «почему?» и просто идти дальше, стараясь обрести мир в душе.

— Мне это удалось, — с гордостью объявила Аннелизе. — Раньше я все ждала какого-нибудь знака свыше. Читала книги, пыталась медитировать, слушала музыку. Приходила в церковь Святого Кейниса и молилась, чтобы Господь послал мне знак, но знака не было. Оказывается, я искала его вовсе не там, где следовало. Ответ Господа во мне самой. Я здесь, я жива, значит, такова Его воля. Это и есть знак, которого я ждала. Знаете, это очень странное чувство, мир в душе, — немного подумав, добавила Аннелизе. — Мне кажется, это дар. Я просила о помощи, и она пришла. В последнюю минуту, — криво усмехнулась она. — Еще мгновение, и было бы уже поздно, но помощь пришла. Появились вы. Ангелы, Господь, не знаю, кто вас прислал. Но кто бы он ни был, я ему благодарна.

— Я рад, что оказался рядом.

Знакомая женщина заметила Аннелизе и помахала рукой, но внезапно застыла и смущенно опустила руку. Лицо ее вытянулось.

Аннелизе широко улыбнулась и помахала в ответ.

— Бедняжка, — добродушно сказала она, — наверное, забыла на секунду, что я в больнице потому, что пыталась покончить с собой, и теперь не знает, что делать. Что ж, утопиться не получилось, но социальное самоубийство мне явно удалось. — Аннелизе весело рассмеялась. — Нам надо держаться вместе, Мак. Мы отлично подходим друг другу — алкоголик и неудавшаяся самоубийца. — Она заговорщически подмигнула новому другу. — Чудесная парочка. Люди побоятся пригласить нас в дом: вы ведь можете впасть в неистовство при виде бутылки вина, а я способна заколоться кухонным ножом.

— И всякий раз при упоминании о взморье они будут испуганно замолкать и таращить глаза, ожидая, что вы немедленно ударитесь в слезы.

Это прозвучало так комично, что оба расхохотались. Аннелизе заметила, что многие на них поглядывают, но ей было решительно все равно. Она шагнула в бездну и побывала по ту сторону бытия. Это что-то да значит.

— Как вы оказались в службе защиты морских животных? — с интересом спросила она Мака.

— Морская вода — единственная жидкость, которую я не пробовал пить, — невозмутимо откликнулся тот, и Аннелизе покатилась со смеху.

— Вы никогда не думали стать комиком?

— Ну, я еще не настолько разочаровался в жизни.

— А у вас бывали депрессии?

— Нет. Никогда не испытывал ничего подобного. Я привык глушить выпивкой любое чувство, и в конечном счете у меня их попросту не осталось. А у вас?

— Я провела в депрессии большую часть жизни. Для меня это вовсе не тяжкий груз, который пригибает тебя к земле, словно мешок камней, как пишут в книгах. Скорее уж медленный яд. Она подкрадывается незаметно, расползается, будто колония термитов, уничтожая все на своем пути, множество крошечных насекомых вгрызается в деревянные… как они там называются, опоры, на чем держится дом…