Уровень: Магия
Шрифт:
В эту минуту Марика поняла, что абсолютно счастлива, и в порыве безудержного восторга закричала снова — звук подхватил в играющий поток ветер. Тот самый Ветер…
Может быть, за всю оставшуюся жизнь она больше не сделает ничего подобного. Может, будет жалеть об этом, может, нет, но сейчас — тот самый момент, когда можно стать совсем настоящим. Можно открыть рот и в немом восторге просто плыть над землей; можно, не помня об этом, зарыться пальцами в жесткую рыжую шерсть и прижать к себе дрожащего друга; можно пропитаться моментом настолько, чтобы потом никогда — никогда-никогда — не забыть ни единой, даже самой мельчайшей детали.
Они валялись
— А ты боялась! Видела, как классно?
— Я решилась! До сих пор не верю! Я решилась!
В глаза било яркое солнце — Марика прикрыла их; шевелил челку ветер.
— Я теперь никогда этого не забуду. Вообще никогда…
Она глубоко вдохнула и выдохнула напоенный запахом медуницы воздух.
А полчаса спустя настало время прощаться — теперь стрелки на их картах указывали в разные стороны.
Рон улыбался чуть смущенно, несмело. Держал в руках толстовку и все время поддевал сползающую с плеча лямку рюкзака.
— Мне налево, куда-то в чащу. Похожу еще немного сегодня да выберу место для стоянки.
Арви все еще нервно вылизывал шкуру и иногда озирался по сторонам, но уже не дышал по-собачьи высунув язык, успокоился.
— Да, а я куда-то туда. — Марика неопределенно махнула рукой вправо. Повисла неуклюжая пауза, та самая, когда волею судеб ставшие вдруг друзьями незнакомцы снова становятся чужими. Когда тает связь и ширится пропасть — возрастная и социальная; когда становится непонятно, почему минутой раньше не чувствовалось никакого отчуждения.
Хотя они чувствовали это оба: совсем связь не растаяла, от нее осталась тонкая — не шире паутинки — прозрачная ниточка. Еще не друзья, но уже не чужие. И уж точно не враги. Просто люди, что-то преодолевшие вместе.
— Давай, я дам тебе с собой еды. Положишь в кружку, накроешь чем-нибудь…
— Не надо. — Рон засмущался и потупился, теперь глядел в землю. Через секунду поднял глаза. — Если вдруг встретимся, я буду рад.
Она улыбнулась в ответ на его взгляд: «А ты не такая стерва, какой казалась раньше». Мысленно согласилась: «Да и ты не такой увалень. Спасибо, что помог».
— Ну, я пошел.
И не дождавшись ответа вслух, он зашагал к густеющему вдалеке лесу. Махнул на прощанье рукой и не стал оборачиваться.
— Пока, — тихо ответила Марика. — Удачи.
Интересно, а из ее знакомых кто-то смог бы?
Смог бы вот так залезть на поднимающийся вдоль горы лист, смог бы с неподдельным интересом и любопытством постигать, изобретать, рисковать? Проверять на себе кажущиеся неподдающиеся логике замыслы, зная, что неверный шаг может легко привести к гибели. Стал бы кто-то из них звать за собой незнакомца, подбадривать его, протягивать руку тогда, когда мог бы попросту развернуться и уйти? Ведь, как она сама считала, на Магии у каждого свой путь.
Да, именно так она и считала. А теперь сидела тут, на вершине горы, и испытывала тихую, но чрезвычайно душевную признательность.
Нет, не полез бы Ричард на лист. Где там! Он бы и на Магию никогда не ступил, не просчитав заранее риски. А тут их не просчитать — в этом и прелесть. Смог бы пересилить себя тот же Арнольд? Или секретарша Катти? А ее бывшая подруга Эмили? Хоть кто-нибудь из них?
Потягивая из фляжки воду, Марика поймала себя на мысли, что Катти, возможно, смогла бы. Тихий нрав, но несгибаемая, несмотря
на доброту, решимость в серых глазах — девушка-загадка. Такой бы, наверное, здесь понравилось.Она так и не спросила Рона о том, как он попал на Магию. Забыла. Как люди вообще сюда попадают? Все через несуществующий на второй день веб-сайт? Сплошные загадки. Ничего, если встретятся еще раз, спросит.
Запихивая флягу обратно в рюкзак, она наткнулась пальцами на зеркало. Зачем-то вытащила его, погладила узорную рамку.
— Привет, Лао. Как ты? Я просто хотела сказать привет.
На поверхности бодро высветилось: «Привет». А затем: «Ты молодец!»
— Спасибо.
Марика смущенно улыбнулась. Огляделась вокруг, с особенным наслаждением, как бывает после удачного парашютного прыжка и осознания, что ты все еще жив, втянула в легкие чистый горных воздух и посмотрела направо. На лес, на вьющуюся как ни в чем ни бывало тропку, на растущие по ее краям колокольчики и клевер.
— Мне хорошо с тобой, знаешь? — зачем-то добавила, не глядя на магический предмет-спутник. А когда, налюбовавшись пейзажем, опустила взгляд, то прочитала:
«Так может сказать только человек, которому хорошо с самим собой».
Улыбнулась шире.
— Тебе лучше знать.
И, поднявшись, кивнула сервалу.
— Пойдем, кот?
— Как вы думаете, у человека существует только физическое тело?
Вопрос поставил их в тупик.
Одетая в белую спортивную курточку Агнес потупилась на руки; Том наоборот пытался взором, в котором угадывалась напряженная мозговая работа, проделать на Учителе дыру.
— Наверное, есть еще невидимые, да? — спросил он, смахнув вбок упавшую на глаза челку.
— Невидимые, скажем так, они лишь до поры до времени. Если вам однажды станет хватать энергии, вы их увидите.
Майкл вытянул руку, в которой держал сучковатую палку, и принялся ей рисовать на покрытой хвоей земле. Сегодня он решил провести занятие пораньше и место выбрал другое; в итоге, вместо зимней ночи, потрескивающего костра и стужи вокруг царил теплый, тонущий в закате вечер; шелестел в густых кронах ветер.
— На самом деле, дополнительных тел у каждого человека достаточно много, и все они отвечают за разное. — Сдвигая иголки, он схематично нарисовал человечка и окружил его дополнительными яйцеобразными слоями. — Но только если все они сбалансированы и находятся в гармонии, вы будете здоровой, счастливой, полноценно развивающейся личностью. От их баланса зависит не только ваше умение общаться с невидимым миром, но также и тонкость восприятия, и настроение, и способность принимать новые идеи, анализировать их.
— Учитель, а как сделать так, чтобы стало хватать энергии?
Агнес хотелось увидеть все невидимое уже сейчас; он понимал это. Сам когда-то был таким, хоть и не столь торопливым.
— Практикуя уже рассказанные мной вещи, вы постепенно копите ее. Учитесь концентрировать энергию, становитесь сильнее.
— То есть надо ждать? А нет ли такого источника, чтобы сел в него и зарядился?
— Как робот что ли? — хохотнул Том. — Подключился вилкой в розетку, и глаза загорелись?
— Для всего требуется ожидание, — произнес Майкл, глядя на распластанного между иголок человечка. Зачем-то потрогал кончиком палки его сердечный центр, а затем присоединил его линией от макушки к небу. Помолчал. Затем вынырнул из далеких мыслей и добавил: — Для всего. И это едва ли не самое первое, чему вам придется научиться, — терпению.