Ущербная луна

— Клево, — сказала Кассандра. — А какую именно?

— Без понятия. По словам умершей старой индианки, у Элизы дар. Хотя мне так не кажется.

— Она — ваше лекарство от ликантропии? — спросил Адам.

— Да.

— И она оборотень.

— Да.

— Но вы ее не убили.

— Она другая.

— То есть?

— Без демона, — незатейливо ответил Эдвард.

— Может пригодиться, — пробормотала Кассандра.

Манденауэр смерил ее подозрительным взглядом, но она лишь улыбнулась.

Глухой стук привлек наше внимание. Анри подергивался, лежа на полу, а Элиза недоуменно смотрела на него, вертя в руке белую фигурку волка, которую носила на шее. Потом она медленно раскрыла ладонь, показав татуировку в виде пентаграммы.

— Что это? — спросила я.

Элиза моргнула, словно забыла о нашем присутствии.

— Меня наградили ею в Стране Душ.

Я взглянула на Кассандру, но та только пожала плечами.

— Это не страна вуду.

— Оджибве, — пробормотала Элиза. — Другое время, другое место, другие оборотни.

— Я думала, пентаграмма защищает от оборотней, — сказала я. — Правда, исходя из того, что я слышала, не то чтобы эффективно.

— Согласно легенде, пентаграмма с одним концом вверх символизирует добро. — Подняв руку, Элиза показала, что она из хороших героев. — С одним концом вниз — зло.

Она переключила внимание на Анри, по-прежнему лежавшего без сознания.

— Что-то не так.

— Что? — требовательно спросил Адам.

— Обычно, когда я прикасаюсь к оборотню, демон тут же исчезает. Вуаля, и монстры снова становятся людьми.

— Так просто? — удивилась я.

— В общем-то, да. — Она нахмурилась. — Я вижу их души по другую сторону тьмы. Тусклый свет, который разгорается все ярче и ярче, пока не заполнит наши разумы.

— Но не в этот раз?

— Я видела его душу. Вот только она не очень-то яркая. Больше похожа на серый туман.

— В нем изначально не было почти ничего человеческого, — сказал Адам. — Вернув ему душу, вы этого не измените.

— Возможно, — неуверенно согласилась Элиза.

— Вылеченные оборотни помнят, что натворили? — поинтересовалась я.

— Нет. Самое трудное — объяснить им, почему они пробудились в другом столетии, и приспособить их к жизни в новом времени.

— Задачка не из легких, — пробормотала я. — И как вы справляетесь?

— Мы создали специальное подразделение для разрешения этих проблем, — сказал Манденауэр.

На самом деле он не ответил на мой вопрос. Однако это перестало меня волновать, когда Анри начал просыпаться.

Он открыл глаза. Они изменились. Больше не горели злобой, зато в них светилась мука.

— О боже, — дрожащим голосом прошептал Анри. — Я слышу их крики.

Он зажал уши руками и сам принялся кричать.

Схватив медицинскую сумку, Элиза надела перчатки и сделала ему укол. Анри снова обмяк. Мы уставились на тело на полу и очень долго молчали.

— Он снова обрел душу, — пробормотала Элиза.

— Откуда вы знаете?

— Только тех, у кого есть душа, заботят люди, которых они убили. Поэтому-то вылеченные и не помнят, что натворили. Иначе они наверняка сошли бы с ума. — Стянув перчатки, Элиза бросила задумчивый взгляд в мою сторону. — Может, ты попробуешь до него дотронуться?

— Я?

Я скривила рот.

— Возможно, в истории о богине луны есть доля правды.

— Я уже дотрагивалась до него. Точнее, он дотрагивался до меня. И это не вызвало ничего, кроме тошноты. Может, имена и обладают силой, но я — нет.

— Его душа возродилась. Возможно, теперь твое прикосновение подействует иначе.

Я колебалась, но увидев, с какой надеждой Адам на меня смотрит, выдохнула:

— Хорошо.

Опустившись на колени, я подобно Элизе положила ладонь на голову Анри

Никакой реакции.

Закрыла глаза, открыла разум, слегка задрожала от того, что нахожусь совсем близко к Анри, но при этом его не вижу, снова их распахнула и сказала:

— Ничего.

Элиза присоединилась ко мне.

— Давай попробуем вместе.

Она тоже прижала пальцы ко лбу Анри. Его тело дернулось, словно от разряда электрошока, и мы с Элизой резко отпрянули.

— Черт. Я и забыла, насколько это болезненно. — Элиза встретилась взглядом с Манденауэром. — Он все еще оборотень.

— С чего вы взяли? — спросил Адам.

Она потерла бровь.

— При телесном контакте неизменно возникает сильная головная боль.

Казалось, что бы мы ни пробовали, ничего не помогало. Интересно, что именно Элиза вколола Анри и как долго продлится действие препарата.

Она уронила руку.

— Не знаю, что делать. Прежде такого не случалось.

— Вспомни Дэмьена, — пробормотал Манденауэр.

— Кто такой Дэмьен, черт возьми?

— Он был оборотнем, — ответила Элиза. — Пока колдунья с горы Озарк не прокляла его, вернув ему душу.

— Не очень-то похоже на проклятье, — возразила я.

— Ликантропия осталась. Он был обречен превращаться в волка, охотиться, убивать и при этом четко осознавать, что вытворяет, но не мог остановиться.

— Теперь ясно, в чем загвоздка.

— Пора принимать решение, — прервал нас Адам.

Подняв голову, я поняла, почему.

Солнце садилось.

Глава 41

— Не двигайтесь. — Манденауэр прицелился в голову Анри.

— Старик, ты испытываешь мое терпение, — пробормотала Элиза.

Охотник недоуменно посмотрел на нее:

— Что я сделал?

— Нельзя стрелять в существо с душой.

— С каких это пор?

Ее губы шевелились, словно она считала до десяти. Во всяком случае, мне так показалось.

— Мы уже это проходили. Убери пистолет.

— Никогда. — Но ствол Манденауэр все же опустил. — Что ты предлагаешь? Я не позволю бешеному оборотню бегать на свободе, есть у него душа или нет.

— Поддерживаю, — вклинился Адам.

Элиза посмотрела на Анри как на свежего подопытного кролика.