Ускользающие тени

Она нагнала капитана через несколько минут. Склонившись, он осматривал траву под деревьями, его лицо стало бледным от беспокойства.

– Никаких следов, – произнес он, не поднимая головы.

– Разве он не лежит там, где мы сбили его?

– Нет, и даже трава там не примята, на ней нет ни крови, ни следов – ничего. Должно быть, он отполз подальше. Ищи, Сара, быстрее. Этому бедняге нужна помощь.

Она поспешно подобрала юбки и принялась осматривать восточную сторону аллеи. Но им вдвоем так и не удалось обнаружить неизвестного, и спустя час, за который дождь усилился, а небо совершенно потемнело, Сара подошла к Донни. Он промок до нитки, как и она сама, волосы выбились из-под парика и свисали мокрыми прядями.

– Настоящая тайна, – сказал он, в изумлении покачивая головой. – Он исчез, как будто его и не было. После такого сильного удара он не мог бы убежать далеко.

– Мне казалось, что он сразу умер.

– Честно говоря, я тоже так думал.

– Но что же нам делать?

– Сообщить обо всем привратнику. Попросить его поискать или устроить поиски завтра утром.

– Нам лучше остаться поблизости на один-два дня.

– Верно, – кивнул капитан. – А теперь поедем, дорогая. Ты, должно быть, совсем продрогла.

Сара передернулась.

– Донни, неужели я сегодня и вправду кого-то убила?

Он вновь задумчиво покачал головой.

– Просто не знаю, что сказать. Я мог бы поклясться, что прямо перед нами стоял человек, который исчез непостижимым образом. Вероятно, мы оба видели призрак.

– Может быть, – медленно проговорила Сара, – он был эхом из другого века.

Опасность миновала – она точно знала это. Неуловимым, но определенным образом напряженная атмосфера в квартире и леденящий ужас, от которого все тело как будто покалывало током, исчезли. Более того, окружение квартиры стало таким, каким было прежде, до первого вторжения Найджела – гармоничным и мирным. Однако ужас Сидонии сменился неожиданной печалью: безо всяких видимых причин она обнаружила, что играет самые тоскливые и торжественные из всех известных ей пьес.

«Это реквием», – подумала она, но так и не смогла объяснить, чем была вызвана эта мысль.

После упражнений она заснула, и ее разбудил звонок в дверь, когда уже дневной свет затопил комнату Открыв глаза, Сидония обнаружила, что спала, свернувшись клубком на диване возле телевизора. Потирая глаза и размышляя, который теперь час, Сидония подошла к двери. На пороге стояли двое полицейских – мужчина и женщина. Сидония молча уставилась на них, еще не в силах собраться с мыслями.

– Мисс Сидония Брукс? – спросил мужчина.

– Да.

– Вы позволите нам войти?

– Конечно. А сколько сейчас времени?

– Восемь часов. Простите, что нам пришлось потревожить вас так рано, но у нас печальные новости.

Стоящие в холле полицейские выглядели свежими и молодыми, и Сидония, успев взглянуть на себя в зеркало, отметила, что на вид годится им почти в матери.

Это помогло ей окончательно проснуться.

– Что-нибудь с доктором О’Нейлом?

– Нет, мадам. Вам известен некий мистер Найджел Белтрам?

– Это мой бывший муж. Но почему вы спрашиваете?

– Сегодня рано утром его обнаружили в Холленд-Парке. Произошел несчастный случай.

– Какой случай? Он мертв?

– Боюсь, что да.

Внезапно ей потребовалось сесть – виной тому было не потрясение, а то, что Сидония еще вчера предчувствовала его гибель и играла, прощаясь с ним. Обхватив за плечи, женщина провела ее на кухню. Придя в себя, Сидония обнаружила, что сидит, склонив голову почти к коленям.

– Как это случилось? – слабым голосом спросила она.

Полицейский вздохнул.

– Причина смерти еще не установлена, мадам. Результаты медицинской экспертизы будут известны завтра утром.

– Но просто так люди не умирают. Он слишком много выпил?

– Сейчас мы ничего не можем сказать, но завтра обязательно сообщим вам. Вы не собираетесь уезжать из Лондона?

Последний вопрос прозвучал вполне невинно, тем не менее, его подтекст был ясен.

– Нет, – с горечью ответила Сидония. – Я буду здесь, если не в своей квартире, то в квартире доктора О’Нейла, наверху. Мы живем вместе, – с вызовом добавила она.

Женщина склонилась над ней:

– С вами сейчас все в порядке? Вам может помочь кто-нибудь из соседей?

– Моя подруга, соседка, сейчас на работе. Но со мной все в порядке. – Внезапно ее пронзила жуткая мысль: – Вы хотите, чтобы я присутствовала при опознании?

– Нет, мадам, В этом мы попросили помочь нам брата мистера Белтрама.

– Слава Богу…

– Да. Ну, доброго вам дня.

Проводив полицейских, Сидония побрела в квартиру Финнана и села в гостиной, желая, чтобы он как можно быстрее вернулся. Наконец у нее вырвались слезы, прекрасные слезы облегчения, смывающие все дурные мысли о человеке, за которым она некогда была замужем, оставляя только чувство неизбывной печали от того, что этот мужчина, который некогда был юным и непорочным, пришел в мир, чтобы радоваться жизни, а завершил свой путь в ночном парке, никем не любимый и никому не нужный.

– Найджел, это моя вина. Прости меня, слышишь? – рыдала она.

Однако никто не ответил ей в тихой комнате, куда доносился только шум пробуждающегося города.

– Невероятно! – воскликнул медицинский эксперт.

– В чем дело? – поинтересовался инспектор, которому предстояло расследовать таинственную смерть члена парламента, мистера Найджела Белтрама.

– Эти следы на трупе – они как будто оставлены колесами.

– Значит, на него был совершен наезд? – переспросил донельзя удивленный инспектор.

– Не совсем так. Причина смерти очевидна: внезапная остановка сердца от неумеренного потребления спиртного и наркотиков. Я исследовал содержимое его желудка, и похоже, он выпил столько водки, сколько хватило бы нескольким русским, к тому же нюхал кокаин – видите, какие у него ноздри?

– Тогда откуда эти повреждения?

– Понятия не имею. Это не следы шин автомобиля, велосипеда и так далее. Похоже, это более старинные колеса.

Инспектор, который терпеть не мог смотреть на трупы, взял себя в руки и склонился над столом:

– Никогда еще не видел ничего подобного! Но как могли быть оставлены такие следы?

– Колеса проехали по телу.

– И вы утверждаете, что наезд не имел отношения к смерти?

– Абсолютно никакого. Глупый парень убил себя сам коктейлем собственного изготовления. Человеческий организм вынослив, но до определенного предела.

– Попробуйте объяснить это парням с улиц.

– Они ничего не поймут.

Инспектор почесал выбритый подбородок.

– Меня почему-то беспокоят эти следы.