Ускользающие тени

Ласки его рук возбуждали ее, поцелуи обжигали губы. Сидонии казалось, что она не выдержит и закричит, если прекрасный ритм не кончится в ближайшее время. Все завершилось со звездным взрывом для каждого из них. Они лежали, не думая ни о чем, едва переводя дыхание. Сидония первой нарушила тишину, еле слышно прошептав:

– Я всегда буду любить тебя.

Они расстались на закате – медленно и неохотно, чувствуя, что должны остаться вдвоем на всю ночь, и все же зная, что люди не доставят им такой радости.

Король был испуган и рад до безумия. В возрасте двадцати трех лет он впервые в жизни испытал то, что бойкие городские мальчишки узнают намного раньше. В огромном стогу, укрытые от мира и косарей, которые деликатно отошли подальше, они с Сарой лежали обнаженными под летним солнцем, и желание, безудержное желание, взяло свое. Поцелуи и робкие ласки превратились в нечто большее, и Георг, к своей радости, обнаружил, что знает, как следует поступать. Он был страстным и чувственным – качества, в которых отказывали ему мать и Бьют, и, кроме того, прелестная девушка, лежащая в его объятиях и соединенная с ним телесно, так взволновала короля, что взрыв его чувств был поистине невероятным.

В своем роде это было соблазнение невинности на лоне природы, и Сара, несмотря на весь жар любви, обнаружила, что плотский акт весьма болезнен, и пожелала, чтобы он кончился как можно скорее, чтобы об утрате ее невинности можно было забыть и предаться утехам, которым, очевидно, радостно предается весь мир. Однако, когда вечерние тени легли на землю, а ее возлюбленный уехал, Сара направилась к Холленд-Хаусу, чувствуя себя скверной и отвратительной, ожидая, что случится потом. Даже в восторге экстаза король не сделал ей предложения, и это тревожило девушку.

Пищу для размышлений давал и еще один случай. Садясь в седло, Георг неожиданно спросил:

– Кем была та женщина, которая стояла здесь, как будто ждала моего приезда? Это одна из ваших служанок?

– О ком вы говорите? Как она выглядела? – расспрашивала Сара, уже чувствуя тревожные толчки сердца.

– Она была весьма недурна, одета в странную одежду – как у юноши, а ее волосы горели, будто пламя. Кроме того, она довольно неучтиво уставилась на меня и даже забыла поприветствовать.

– Вы видели ее когда-нибудь прежде?

Ее любовник покраснел:

– Возможно. Почему вы спрашиваете?

– Помните тот день, когда вы застали меня с этим негодяем, Ньюбаттлом? О, любимый, должно быть, вы возненавидели меня тогда!

– Я не могу ненавидеть вас, – горячо возразил его величество. – Вид соперника только побудил меня к действию.

– Я люблю тебя, – одновременно в который уже раз произнесли они, и король склонился с седла и поцеловал свою возлюбленную.

– Да, я видел ее в тот день, – задумчиво признался он через несколько минут.

– Значит, с ней незнакомы, ни вы, ни я. Ваше величество, мне кажется, это сверхъестественное существо…

– Надо спросить у цыгана, – мудро решил король. – Я уверен, что он тоже видел эту женщину.

– Я спрошу завтра… О, дорогой, увидимся ли мы завтра вновь?

– Да, – решительно заявил король. – Даже если мой добрый друг Бьют воспротивится всеми силами, я не стану слушать его.

– Но, конечно, наше свидание следует держать в тайне?

– В этот раз – да. Но вскоре я сам расскажу ему обо всем. – Лицо Георга опечалилось.

– Не думайте сейчас об этом. Мы будем бороться с трудностями тогда, когда они появятся.

Они еще раз поцеловались и разошлись. И теперь Сара сидела перед подаренными королем клавикордами и пыталась подобрать мелодию, которую днем играл старый скрипач.

– Какая прелесть! – воскликнула леди Сьюзен, входя в музыкальную комнату. – Что это за мелодия?

– Ее играл цыган сегодня днем в поле, там, где собрались косари.

– Наверное, это песня о любви. Скажи, а он приезжал?

Сара покачала головой:

– Мне не следовало говорить об этом – дело слишком серьезное, но мне трудно лгать тебе, милая Сью. Да, он приезжал и любит меня.

Сьюзен порозовела.

– И он просил твоей руки?

– Нет, пока еще нет.

– Но попросит?

– Думаю, да, я даже уверена в этом. О, Сьюзен, как мне беспокойно!

– Пойди поспи, – мягко предложила ее подруга. – Наверное, он сделает тебе предложение завтра, так что ты должна выглядеть как следует.

– В самом деле. – Сара поднялась от клавикордов и подошла к Сьюзен. – Спокойной ночи, дорогая. Увидимся утром. – И она покинула комнату.

– Спокойной ночи, дорогая. Увидимся утром.

С этими словами Финнан покинул квартиру Сидонии и поднялся к себе, чтобы провести остаток ночи дома. Она лежала, глядя в окно на луну, и думала, удастся ли ей заснуть снова в таком возбужденном состоянии, с головой, переполненной видениями и образами прошлого и настоящего, мыслями о любви взаимной и любви несбывшейся. Затем, почти как в трансе, Сидония встала и, не зажигая света, спустилась в освещенную бледной луной музыкальную комнату.

Клавикорды были почти не видны – они стояли в тени, но один из лунных лучей падал на их крышку из двери сада. Сидония присела к инструменту, и из-под ее пальцев полилась мелодия цыгана-скрипача. Играя, она вновь видела пасторальных любовников Дафниса и Хлою, роли которых исполняли король Великобритании и Ирландии и сестра герцога Ричмондского. Мудро улыбаясь луне, Сидония думала о том, что остается неизменным во все времена.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Он сдержал обещание. Когда солнце только начало снижаться к горизонту, король примчался галопом, в простой одежде, коротком парике, перевязанном лентой. Скрипач взял несколько бравурных нот в знак приветствия, а Сара бросилась к королю навстречу через поле, где трудились косари.

– Значит, вас не стали удерживать, ваше величество? – радостно спросила она, когда король поцеловал ей руку.

Георг нахмурился:

– Принцесса Уэльская выразила желание побеседовать со мной, но я попросил отложить разговор до вечера.